Читать книгу "Россия 2015. Эпидемия - Алексей Фомин"

– Ладно. Тогда я пошел к Лене. Ждем вас там.

Ночь окончательно вступила в свои права и, если бы не рассеянный серебристый свет луны, Виктору было бы трудно найти дорогу к дому гостеприимной Лены. Местное население не засиживалось затемно, видимо экономя на свечах и керосине. Свет так и не зажегся ни в одном из деревенских домов. Дойдя почти до конца деревенской улицы, он увидел, как огонек свечи оранжевым светлячком мерцает в окне Лениного дома, озаряя комнату неверным, колеблющимся светом. Когда Лена впустила его в дом, и он прошел в столовую, то заметил, что все их вещи снова упакованы в сумки, аккуратно сложенные в углу комнаты, а за столом сидит Вика, перед которой разложены карты Таро.

– Что-нибудь случилось? – с тревогой в голосе спросила она, увидев, что отец вернулся один.

– Все в порядке, малыш. Ребята поехали за машиной. Думаю, что максимум через час они будут здесь, – успокоил ее он.

– А мы пытаемся будущее свое увидеть, – объяснила Лена, заметившая взгляд Колосова, брошенный на стол. – Марина и Анатолий Львович спят. Может быть, вы тоже приляжете?

– Спасибо вам большущее, Леночка. Не хлопочите. Я присяду на диван и подожду ребят.

Виктор Петрович отключился почти сразу же, как только удобно расположился на мягком диване. К действительности его вернули руки дочери, тормошащие за плечи.

– Папа, папа, проснись. Там какой-то человек пришел.

– Который час? – охрипшим со сна голосом спросил Колосов.

– Уже четверть второго, пойдем. – Она буквально поволокла к входной двери не до конца проснувшегося отца.

У входа со свечой в руках стояла Лена и переговаривалась через дверь с пришедшим.

– Кто там такой? – спросил Колосов у Лены.

Услышав мужской голос, человек за дверью начал говорить громче, почти крича:

– Вы – Виктор Петрович?

– Да, это я, – подтвердил он.

– Я рабочий из лесничества, ездил с вашими ребятами за машиной.

– Лена, откройте дверь, – скомандовал Колосов, – давайте мне свечу.

Через порог шагнул высокий, тощий человек. Когда Колосов поднял свечу повыше, пытаясь лучше рассмотреть его лицо, то увидел, что вошедший был еще очень молод, примерно одних лет с Михаилом.

– Эта… вот… такое дело… – нерешительно начал он, переминаясь с ноги на ногу.

– Ну же, говори. В чем дело? Почему ты один? – засыпал его вопросами Колосов. – Когда ты стоял за дверью, то был более разговорчивым.

– Так… Ваших ребят забрали, – вдруг выпалил он на одном дыхании и опустил вниз глаза, вытянув руки по швам и перестав топтаться.

– То есть как это – забрали, кто забрал? – голос Виктора неожиданно дрогнул, а рука со свечой предательски поползла вниз, погружая прихожую в темноту.

– Вы не подумайте, я не виноват, просто так получилось, – внезапно перейдя от томительной паузы к сбивчивой скороговорке, начал ночной гость, – когда приехали, все вышли из машины и пошли к микроавтобусу, а я остался в кузове. Я колбасу хотел съесть. Один. Я у Марлена в доме, в холодильнике, кусок колбасы схватил, ну, после того, как мы его… Думаю: «Уеду, а те, кто остался, все сожрут». А делиться ни с кем не хотелось. Ну вот…

– Дальше, дальше! – подстегнул его Колосов.

– Тут вооруженные люди из кустов выскочили и всех арестовали, а я в кузове спрятался, а потом на ту сторону перелез и спрятался в канаве.

– Что за люди? Ты их знаешь? Милиция?

– Нет. Это американцы. Ну, те, которые в Степановском сидят. Потом подогнали свою машину, она у них, видимо, где-то замаскированная стояла, и всех увезли.

– Куда увезли?

Парень пожал тощими плечами:

– В Степановский, наверное. Куда ж еще?

– Где это? Ты знаешь? Показать дорогу сможешь? – заторопился Виктор Петрович, явно намереваясь тут же броситься на выручку.

Лена сзади тронула его за плечо.

– Я знаю, где находится Степановский. Только не торопитесь, у меня есть одна мысль. Давайте отпустим парня.

– А что с машинами? Их так и оставили на дороге? – спросил Колосов.

– Они подожгли обе: и вашу, и наш грузовик. – Он снова затоптался на месте. – Так я пойду?

– Иди. Спасибо не говорю, не за что. Но… молодец, что зашел. – Виктор Петрович дождался, пока печальный вестник выйдет наружу, и захлопнул за ним дверь.

Колосов обернулся и обессиленно привалился спиной к двери. Ноги внезапно стали ватными и с трудом держали его. Еще минуту назад он, казалось, готов был бежать и выручать сына и его товарищей, а теперь силы покинули его. Дочь стояла напротив и молча, вопросительно смотрела на него, словно ожидая, что он, не сходя с этого места, совершит чудо и тут же вернет ей брата, а себе сына. «И как я буду это делать? Надо честно себе признаться, до сих пор выручали меня. Теперь моя очередь. И что мне делать? Штурм казармы Монкада? Но я же не супергерой. Я мирный городской обыватель, среднестатистический обитатель типичного московского спальника», – думал Виктор Петрович.

– Это не американцы, – прервала его размышления Лена.

– Что? – не понял Колосов.

– Там в Степановском находятся не американцы, а голландцы и славяне какие-то: то ли чехи, то ли поляки. Степановский – это бывшая центральная усадьба совхоза. В восемнадцати километрах отсюда. Я туда раньше на велосипеде за хлебом ездила. От нас до шоссе пять километров через лес по грунтовке надо ехать, а как шоссе пересечешь, там асфальтовая дорога начинается. Так что быстро получается, минут сорок. Я Михалыча разбужу, он вас проводит. Он раньше, когда совхоз еще существовал, работал персональным водителем у директора. Народу знает тьму-тьмущую, практически каждого, кто в совхозе работал. Может, кто подскажет что-нибудь дельное, если его Михалыч попросит. Вообще-то, они там, на центральной усадьбе, этих самых голландцев чуть ли не на руках носят. Любят их. Да они и, вправду, ребята незлобивые.

– Ага, – прервал Колосов, – видели мы, какие они незлобивые.

– Ну, может быть. Но для центральной усадьбы они много сделали. Там стоит шесть пятиэтажек, почта, контора бывшая, которую последний директор приватизировал, и хоздвор. Вот на хоздворе они и расположились. Там у них и заправка, и гараж, и вертолетная площадка, и жилье они себе там оборудовали. Во-первых, благодаря голландцам в поселке есть электричество, а во-вторых, они бесплатно уголь для центральной котельной на всю зиму завозят. Без них поселок замерз бы. Ну, и пекарня работает только благодаря им. И хлеб там недорогой. Опять же, за порядком они присматривают, не то что наша милиция. Так что местные их боготворят. Стоит им услышать, как кто-нибудь из приезжих в очереди за хлебом скажет: «У-у, оккупанты проклятые…», так сразу в драку лезут.

– Ну что ж, – сказал Колосов, – тем хуже для нас.