Читать книгу "Ратник. Крестоносец - Андрей Посняков"

Подросток повеселел, засмеялся:

— Ну вы, дядя Миша, и скажете!

— Ничего, теперь уж по истории — точно отличником будешь, — потянувшись, заверил Михаил.

Максик покачал головой:

— Не думаю. Что в учебнике и что на самом деле здесь — большая разница! Ничуточки не похоже. Вот заявлю я, что во Пскове людьми торгуют — и что мне учительница скажет? А то и скажет — феодальный строй, а не рабовладельческий, и быть такой торговли не может!

— Ну и, значит, дура, — сердито отмахнулся Миша. — Есть много такого, друг Горацио…

— Кто-кто?

— Шекспир, кажется… если не ошибаюсь. Спи, давай, Макс, завтра вы мне оба понадобитесь. Свеженькие, нарядные и красивые.

— Красивые? А зачем?

— А к содомитам вас отправлю, — подавив улыбку, вполне серьезно пояснил Михаил. — Войдете в доверие, разузнаете там кое-что… Тебе, Максим, кто больше нравится — бобыль Ермолай или Онцифер-бондарь?

— Да мне никто не нравится! — всполошился мальчишка. — Дядя Миша, вы что, правда, что ли…

— Да шучу, шучу, чудо! Спи давай. Завтра уличанских старост изображать будем. Вернее, я — старосту, а вы — его служек.

Назавтра мороз спал, и довольно резко — небо затянули низкие сизые тучи, и густо повалил снег. Ратников, вообще-то, выглядел довольно прилично — мягкие сапоги, полушубок, бобровая — незаметно, что слегка траченная молью — шапка, пояс с лыковой калитой. А вот что касается парней — «уличанских служек», то с ними дело обстояло хуже. Правду сказать — оборванцы, они оборванцы и есть — только тряпье по усадьбам выпрашивать, а так — ни в один приличный дом не пустят.

Пришлось разориться — купить каждому по яркому пояску, пусть хоть так принарядятся, а то уж совсем…

Долго барабанить в ворота не пришлось, открыли почти сразу. Дюжий молодец в нагольном полушубке и с непокрытой кудлатой головой, подбоченясь, оглядел незваных гостей:

— Кто такие?

Почуяв чужих, на усадьбе злобно залаяли псы.

— Ты собак-то уйми!

— Да кто…

— Уличанский староста Терентий! — приосанился Ратников. — А то — мои служки-писцы.

— Староста? — гонор у детины заметно поубавился. — А что же вы это…

— Боярин твой дома ли?

— Не боярин, господине. Торговый гость.

— Ну, торговый гость. Давай, веди!

— Нет посейчас его, господине, — в отъезде. А что случилось-то? Подати у нас все заплачены, вот истинный крест! — парень перекрестился… и словно бы невзначай оглянулся, посмотрел на дальний амбарец.

— Что же, ты тут сейчас один, что ли, паря? — строго спросил Михаил. — А дело у нас спешное! Когда хозяин-от твой объявится?

— Ой, думаю, не скоро, господине.

— А хозяйка его где? Детушки?

— Вдовец он, господине. А детушек Господь не дал.

Остановившись посередине двора, Ратников, не торопясь, осмотрелся. Все, как и рассказывали ребята: два добротных дома на подклетях, меж ними — сени с высоким крыльцом, амбары, баня, дровишки.

— А усадебка-то не малая! Что, один и управляешься?

— Дак, когда хозяина с приказчиками нет — чего мне одному-то? Много ли надо?

— Скучно так!

— Скучно, господине, — детинушка согласно кивнул.

— А сам чего не женишься? Хозяин не разрешает? — Михаил все время атаковал парня вопросами, не давая толком опомниться.

— Да нет. Просто не присмотрел еще зазнобушку.

— Давай, паря, веди в дом! Дело важное — нешто на дворе решать будем?

— Так… без хозяина-то…

— Да хозяин нам твой, может, и не понадобится. Давай, веди в избу, пока приставов да кнехтов не кликнули! — Ратников грозно нахмурился и даже топнул ногою… вызвав дурацкий смешок Максика.

То ли суровость его произвела таки должное впечатление, то ли угрозы относительно приставов и кнехтов, но детинушка все же поклонился и жестом указал на крыльцо:

— Заходите.

Тщательно оббив сапоги от налипшего снега, Михаил следом за парнягой вошел в жарко натопленную горницу и, сняв шапку, размашисто перекрестился на висевшую в красном углу засиженную мухами икону. «Уличанские служки» смущенно топтались сзади.

— Примечайте все, каждую мелочь, — обернувшись, шепнул Ратников и без приглашения уселся за стол на широкую лавку.

Детина выжидательно стоял у печи.

— В общем, так, — Миша многозначительно побарабанил пальцами по столу. — Ты, паря, про пожары слыхал?

— Да кто ж не слыхал-то? Ужо, во прошлое лето едва не сгорели. Да и допрежь того тоже, бывало…

— Вот и я о том, — Ратников улыбнулся. — Обчество решило стену каменну меж усадьбами класть.

— Стену?

— И на ту стену от каждой усадьбы — по гривне кун!

— По гривне! — парняга неподдельно ахнул и замахал руками. — Ну, уж об этом в точности не со мной — с хозяином говорить надоть!

— Может, и меньше придется. Вот что, паря, нам надо всю усадьбу измерить, а то ведь как получается — у кого много строений, у кого — и почти нет. У кого усадебка большая, у кого — не особенно. А платить всем гривну — справедливо?

Слуга пожал плечами.

— Вот и я говорю — не очень, — ухмыльнулся Ратников.

Все, что надо, он уже тут, в горнице, высмотрел — и гребень женский приметил, и монисты в углу, и мелкий дешевый бисер… не иначе с кокошника девичьего.

Высмотрев, поднялся:

— Ну веди, паря, показывай. Все срубы измерять будем.

— А мнози амбарцы заперты… — детинушка попытался было возразить. — А ключей у меня нет — у хозяина.

Михаил хмыкнул:

— Нам твои амбарцы без надобности, внутрь мы входить и не собираемся. Снаружи измерим — достаточно.

— Ах, снаружи… — парень заметно повеселел. — Тогда, оно конечно, тогда — пожалте… самолично все покажу…

— Ты собак-то уймешь или нет?

— Посейчас — на двор-от выйдем…

На улице парняга цыкнул на собак — здоровенные псинищи заворчали и испуганно попрятались по будкам.

— Ну, — детинушка оглянулся. — Эвон — амбарцы, хоромины, банька. Что измерять будете?

— А все, милай! — Ратников уже издевался в открытую — он давно понял, что парняга не отличался особым умом.

Обернулся к «служкам»:

— Ну что встали? Пояса снимайте — и начали. Во-он с того амбара начните.

Детина вздрогнул — и Миша сразу сообразил, что с дальним амбаром угадали точно. Парняга-то ишь, как нервничает. Во-он, пошел сзади… А Максик с Эгбертом молодцы — настоящие землемеры! Ишь, как ловко все вымеряют — золото, не ребята.