Читать книгу "Кафедра странников - Вадим Панов"

Анна не была сентиментальной, но неожиданно подумала, что, возможно, Сантьяга не случайно освободил ее именно весной. Мир оживает, просыпается, требует новизны, и ей, Анне, словно намекали: есть шанс начать все сначала. Весна-свобода, свобода-весна! В этом есть смысл… Или необходимость.

Анна закурила. Трудно поверить в то, что комиссар стал бы специально дожидаться прихода весны, чтобы подать своей рабыне дополнительный знак. Невозможно поверить.

Кривая улыбка скользнула по ее полным губам. У комиссара очередной кризис, и ему требуется опытный наемник. Судя по всему, Сантьяга не хочет привлекать команду Кортеса, а потому извлек из рукава другой козырь — опытного и послушного метаморфа, готового на все, чтобы обрести свободу. Девушка угрюмо посмотрела на горящий кончик сигареты. Она не питала теплых чувств к наемникам Кортеса, более того, именно Артем в свое время сдал Анну Темному Двору, но она отдавала себе отчет в том, что у Кортеса большой авторитет в Тайном Городе. Кортес друг Сантьяги. Комиссар доверяет ему безгранично, и если нав не хочет привлекать наемника к делу, значит, оно всерьез затрагивает интересы челов. На этот счет у Кортеса особое мнение, проблемы родной семьи для него важны. И Сантьяга отодвигает наемников в сторону и бросает кость рабыне.

— А мне ничего не остается, как играть по его правилам.

Тонкие пальцы Анны легли на шею, туда, где под густыми волосами прятались проклятые иероглифы. В последние годы этот жест стал привычным.

— Мне ничего не остается, Сантьяга, ничего. Ты хочешь отобрать у челов технологию Большой Дороги, подмять под себя величайшее изобретение… А я буду послушно исполнять твою волю. Потому что я не хочу возвращаться в Цитадель. Не хочу!

Она швырнула сигарету вниз и обернулась, услышав тихое покашливание на соседнем балконе.

— Мы не были представлены, — учтиво произнес солидный мужчина лет пятидесяти. — Меня зовут Петр Анатольевич.

Дорогой костюм, перстень на левой руке и обручальное кольцо на правой. Глаза откровенно ощупывают прекрасную фигуру Анны, выгодно подчеркнутую тонким кимоно.

— Вы наша новая соседка?

Как там сказал Сантьяга? «Просто живите»? Анна окинула Петра Анатольевича не менее откровенным оценивающим взглядом и, решив не портить отношения с соседями, кивнула:

— Да.

— Я так и подумал, — воодушевился мужчина. — Простудиться не боитесь? Весенний ветер такой озорник.

* * *

Складской комплекс «РОН»

Москва, улица Академика Курчатова, 18 марта, четверг, 11:17

— Склад надежный, «чистый», используется только для легальных дел. Этот ангар раньше был таможенным терминалом. От основной территории отгорожен, отдельный въезд, никаких посторонних. Аренда оформлена на подставную фирму.

— Все правильно…

Услышав скупую похвалу, Дрон несмело улыбнулся. Огромный, плечистый, выглядевший на фоне четырехфутового Нура настоящим титаном, Дрон разговаривал с карликом ОЧЕНЬ почтительно, если не сказать — заискивающе. Гигантская фигура подобострастно изгибалась, а на тяжелом лице бандит мучительно старался передать крайнюю форму уважения. Разумеется, любые приказы Нура исполнялись беспрекословно. Дрон боялся тата до тошноты, один вид маленького вводил здоровяка в состояние, близкое к панике, и так продолжалось уже больше десяти лет. С самого Красноярска. Дрон отчетливо помнил страшную резню, учиненную в Сибири карликом и его приятелем, Наром, колоссальных размеров монстром, похожим на увеличенную в разы копию Нура. В Красноярске эти двое продемонстрировали такую жестокость, по сравнению с которой выходки самых отмороженных уголовников показались наивными детскими страшилками. Именно тогда Дрон познал значение слова «ужас».

— Охранники комплекса патрулируют только внешний периметр, заходить внутрь этой территории им запрещено. Все видеокамеры внутреннего периметра выведены на отдельный пульт, находящийся в этом здании. Внешний дежурный контролирует только охранную и пожарную сигнализации, что происходит внутри, он не видит. Ворота ограждения и самого склада автоматические.

— Неплохо.

Лорд придирчиво оглядел огромный пустой ангар, задумчиво потопал по бетонному полу и покосился на сплошные стены. Естественных источников света на складе не было, только электрические лампы. Обстановка полностью соответствовала требованиям — Дрон постарался на славу.

— Я доволен.

Бандит тихонько вздохнул. С большим облегчением.

Нур действительно был доволен. Несмотря на то что склад находился в зоне Темного Двора, больше того — всего лишь в двух милях от Цитадели, карлик не опасался разоблачения. Заклятия, которые он собирался наложить на здание, легко закроют от навов заглушенный Источник. Если же Трон начнет работать, для его маскировки придется приложить дополнительные усилия, но Нур не сомневался, что справится. Его собственной мощи вполне достаточно, чтобы спрятать возмущение, а излишки энергии пойдут в находящийся неподалеку реактор научного центра. Нет, место выбрано правильно.

— Дрон?

— Да.

— Готовь груз к перевозке. Завтра он должен быть здесь.

— Понял. — Бандит помялся. — А?..

— Черкасу ничего не говори, — понял сомнения уголовника Нур. — Его это не касается. — Бесцветные глазки карлика резко пронзили Дрона. — Черкас ведь не знает об этом складе?

Бандит судорожно сглотнул и подтвердил:

— Не знает.

По его спине потекла струйка холодного пота.

— Вот и хорошо, — одобрил Нур. — И пусть не знает. А тобой, Дрон, я доволен. А я, знаешь ли, редко бываю доволен.

— Я старался.

— Я вижу. — Голос лорда стал холодным. — А теперь уходи, Дрон, и забери всех своих. Чтобы через десять секунд здесь никого не было!

Бандит помчался к воротам.

— И чтобы завтра груз был здесь!

Нур проводил взглядом резво исчезающих челов, презрительно усмехнулся и снова оглядел ангар. Предстояла долгая и кропотливая работа.

* * *

Муниципальный жилой дом

Москва, улица Тверская, 18 марта, четверг. 13:00

Изменилось все, что только могло измениться. За сто лет облик Москвы преобразился до неузнаваемости: улицы стали шире, дома выше, исчезло большинство церквей, что удивляло Матвея больше всего — храмы-то куда дели? Близнец несколько часов гулял по знакомым и одновременно чужим московским улицам, по-детски радовался, встречая знакомые уголки, таращился на новостройки и покачивал головой, глядя на толпы людей. Пару раз у него проверили документы — слишком уж странно вел себя этот прекрасно одетый мужчина, но московские водительские права, властный голос и уверенное поведение делали свое дело — полицейские извинялись и оставляли Матвея в покое. И он продолжал бродить по центру любимого города, поражаясь безвкусному соседству элегантных старинных особняков и простых, как фантазии гимназиста, бетонных уродцев, которые его отец постеснялся бы использовать даже под склад.