Читать книгу "Тайна золота инков - Наталья Александрова"

Она хотела было объявить Максиму о разрыве, но представила долгий, изнурительный, ничего не проясняющий разговор и помедлила. Максим начнет расспрашивать, что случилось, и понемногу вытянет из нее всю не слишком красивую историю с Федором. Да уж, этот случай характеризует Алю не слишком хорошо…

– Послушай, что тебе нужно? – внезапно спросила Аля. – Что ты обрываешь телефон? Чего ты от меня хочешь? Ты можешь хоть раз в жизни ответить честно?

– Я всегда был с тобой честен! – возмутился Максим, впрочем, он тут же смягчил свои слова улыбкой.

Улыбка получилась какая-то не такая, не то чтобы неискренняя, но слишком поверхностная, что ли.

Все же Аля знала Максима больше трех лет, и если бы не была сейчас в таком, как мама выражается, разобранном состоянии, то, несомненно, догадалась бы, что с ее любовником творится что-то не то. И остереглась бы его.

Но Аля была зла на себя, на Федора и на весь мир. И мир этот заслонили ее собственные переживания.

– Ладно, проехали, – буркнула Аля. И снова Максим промолчал, не стал делать ей замечания, что она употребляет не те слова и выражения.

– Милая! – сказал он нежно. – Я же вижу, что тебе плохо! Я хочу тебе помочь, ты ведь мне не чужая. Скажи, что я могу для тебя сделать, чем могу тебе помочь!

Аля уже перестала удивляться: за последние дни он сказал столько ласковых слов, сколько не говорил за все время знакомства!

– Так что тебе сделать? – повторил Максим.

«Жениться на мне и позволить родить ребенка, – подумала Аля. – Нет, лучше двух…»

Она не сказала этого вслух только потому, что внезапно успела сообразить: ей этого совершенно не хочется. Не хочется выходить замуж за Максима и заводить от него детей. Все, перегорело и остыло. Осталась одна горелая поляна, которая порастет через год травой…

– Но все же… малыш… – Максим подошел ближе и заглянул Але в глаза, потом тронул за руку…

– Тебе нужен компас! – перебила она его. – Извини, что сразу не догадалась. Я, знаешь ли, и раньше это подозревала, просто много чего с той поры случилось…

– Ну… ну да, – ответил Максим, – я же говорил, что обещал показать его одному очень влиятельному человеку. И… он не любит ждать…

– Что же это за человек, перед которым ты так прогибаешься? – не утерпела Аля. – Он кто – руководитель твоей докторской диссертации? Или член комиссии?

– Ну да, – согласился Максим подозрительно быстро. – Примерно так… ты угадала…

«Врет! – тотчас уверилась Аля. – Ни за что не стал бы он так стараться для тех… Впрочем, раз он врет, то и у меня развязаны руки».

– Ты зря так меня добивался, – с явственно выраженным злорадством сообщила Аля. – Дело в том, что компаса у меня теперь нет…

– И где же он?

Максим изо всех сил старался быть спокойным, но она успела за три года изучить его достаточно хорошо. И сейчас видела, что он нервничает. Причем здорово.

– Так где компас? – повторил он, и голос его дрогнул.

– Я отдала его подруге… – Глядя на то, как вытянулось его лицо, Аля поняла, что ситуация начала ее забавлять.

– Так забери! – крикнул он так, что Аля вздрогнула.

Но тут же взяла себя в руки. Что это он себе позволяет? Что они все себе позволяют, как они с ней обращаются?

Аля почувствовала, что она их всех ненавидит – и шефа с его глупыми приказами, и Федора с его ложью и вероломством, и Максима с его амбициями.

– Не смей на меня орать! – гаркнула она в ухо Максиму. – И вообще, оставь меня в покое, ты мне надоел, и я не желаю тебя больше видеть! Понятно?

Да, не таким должно было быть их расставание. Нужно было сказать спокойным голосом несколько весомых фраз, смягчив их улыбкой… Максим – не чурбан какой-нибудь, мужчина с чувствами…

Однако Алины слова не произвели на чувствительного любовника никакого впечатления, будто и не было их.

– Ладно-ладно, – нетерпеливо отмахнулся он, – давай звони своей подруге, я тебя отвезу.

– А ее нет в городе, – с самым невинным видом ответила Аля.

– Врешь! – прорычал Максим и схватил ее за руку. – Как же мне надоело твое вранье!

– Ничего не вру! – Аля вырвалась из его рук с трудом. – Сказано тебе, что Дарья взяла компас и уехала в Польшу – и отстань от меня!

– В Польшу? – растерялся Максим. – Зачем ей? Что ей там понадобилось?

– А она, понимаешь, очень увлеклась разгадыванием загадки компаса, – посмеиваясь, объяснила Аля. – Поехала тайник в замке искать…

И осеклась, увидев лицо Максима. Оно было страшно. Он побледнел до синевы, по щекам струился пот, он сжимал зубы, чтобы они не стучали.

– Что с тобой, Максим? – Алин голос снизился до шепота. – Тебе плохо? Сядь, выпей воды…

– Дура! – выдохнул он. – Господи, ну какая же ты дура! Ты понимаешь, что своим враньем подписываешь себе смертный приговор?

– Ты что несешь? – Аля отпрянула от него. – Ты как со мной разговариваешь? Сказала же – пошел вон из моей квартиры! И не приходи никогда!

И снова он ее не услышал. Он схватил сам себя за волосы и сильно дернул. Очевидно, от боли немного пришел в себя, потому что поглядел на Алю осмысленно.

– Послушай, – решительно сказал он, – ты не понимаешь, что ситуация очень серьезна. Этот компас… он… он очень важен для одного человека. Человек этот оказал мне самое высокое доверие. И… он точно знает, что компас здесь, у нас в городе.

«Точно, Дашка же не взяла его, побоялась через границу тащить! – мелькнуло у Али в голове. – Но откуда Максим знает?»

– Расскажи мне, в чем там дело с этим компасом и какое ты имеешь к нему отношение, – сухо сказала она.

– Нельзя. – Теперь голос его был почти умоляющим.

– Тогда уходи! – Аля была тверда.

– Ну… компас – это только вершина айсберга…

Тут с Максимом что-то произошло. Он поглядел на Алю скорбно и пробормотал: «Видит бог, я этого не хотел». После чего слова полились из него широким потоком, как будто прорвалась плотина. Он захлебывался и некрасиво брызгал слюной, торопливо бормоча что-то. Аля так удивилась, что не сразу поняла, о чем речь. Впрочем, немудрено.

Раньше Максим говорил гладкими округлыми фразами, речь его была правильной и богатой, он красиво играл голосом. Теперь же он заикался, мекал и бекал, не договаривал окончаний и едва ли не путал падежи. В словах его не было никакой логики, никакого смысла. Он начинал фразу и бросал ее на половине либо же продолжал предложение с середины, так что ничего нельзя было понять. Мелькали слова «инки», «святые отцы», «Тупак Амару», «Венеция», «Польша»…

В общем, речь Максима напоминала бред сумасшедшего. Он и выглядел как человек, который тяжко болен. Щеки ввалились, глаза запали и сверкали из-под нависших бровей.