Читать книгу "Тварь 2. Сказки летучего мыша - Виктор Точинов"

– Что случилось, Георгий Владимирович? – спросил Кравцов, толком не зная, как начать серьезный разговор. – Кирпичи из стен падают?

– Уезжай, Ленька! Уезжай! Нечего тебе тут делать! Кончилась твоя дружба с Козырем! И служба ему – кончилась! Собирай вещи – и уезжай!

Тирада утомила старика – закашлялся, с трудом отхаркнул что-то темно-вязкое, гнусное… Свистящее дыхание слышалось за несколько шагов.

«Недолечился в санатории, – понял вдруг Кравцов. – В подземном своем санатории… Вот он куда уезжал – не уезжая. Вот отчего так законсервировался. А теперь вылез наружу до срока – чтобы остановить меня… Чтобы бы я чего-то не сделал… Ладно, попробуем понять».

– А зачем уезжать, Георгий Владимирович? Место красивое, погода хорошая, трудовой договор на три месяца подписан… Зачем уезжать?

– Федькино семя… – прохрипел старик. – Батька твой поумнее был… Последний раз добром говорю: уезжай! – Он снова откашлялся-отхаркался, и повел глазами над головой Кравцова – словно высматривал кого-то в парке за его спиной.

Вот даже как: «Федькино семя». Нет, ничего сам старик не скажет… Придется его спросить о том, что не успел рассказать Пашка-Козырь.

– Хорошо, – сказал Кравцов примирительно. – Отдохнуть можно и в другом месте… Но тогда расскажите мне про Федора Кравцова. Про моего прадеда по прозвищу «Царь». Вы должны его помнить. За что его убили?! – Последний вопрос прозвучал резко, как выстрел.

И, похоже, этот случайный выстрел угодил-таки в цель! Старик издал невнятный горловой звук. Лицо его потемнело от прилившей крови.

Пауза тянулась секунду, другую, третью… Ответные слова так и не прозвучали.

Повинуясь внезапному наитию, Кравцов добавил:

– Его убили за то же самое, что и штабс-ротмистра Дибича? Глубоко копал? СЛИШКОМ ГЛУБОКО?!

Старик пробормотал что-то неразборчивое, вроде как не по-русски: Кравцов, по крайней мере, уловил арабские окончания: …аль? …ах? …эль? И тут же вспомнилось: похожую фразу выкрикнул и Сашок с гребня стены.

Смотрел Ворон тяжело, ненавидяще. Затем снова вскинул свою палку. Вернее, попытался вскинуть, направить на Кравцова… Не сумел. Захрипел – и начал оседать, заваливаться.

Кравцов метнулся вперед, едва успел подхватить падающее с насыпи грузное тело. Старик обмяк у него на руках: не шевелится, из полуоткрытого рта – ни звука… Но судорожно стиснутая рука так и не выпустила палку.

Господин писатель рванул из кармана мобильник…

Нажимал кнопки он со странным чувством: всё повторяется, всё точь-в-точь как с Козырем… Ощущение дежа вю оказалось настолько сильным, что он очень удивился, не обнаружив на теле старика никаких следов пулевого ранения.

На сей раз, наученный горьким опытом, Кравцов вызвал «скорую» областную – из Коммунарской больницы.

4

Обратно «скорая помощь» понеслась так же, как и приехала сюда: во весь опор, включив мигалку и сирену.

Похоже, все же надеются довезти живым, понял Кравцов. Судя по мрачному выражению лица, с которым врач прижимал черные диски дефибриллятора к груди старика, шансов оставалось немного.

Впрочем, долго наблюдать за попытками экстренной реанимации не пришлось – фельдшер с грохотом захлопнул дверцы, а водитель дал по газам… На такой бешеной скорости до больницы ехать недолго, но Кравцов подозревал, что поговорить со стариком ему больше не доведется.

Но не мог же он сказать медикам: не надо больного в реанимацию, а надо поискать тут, невдалеке, вход в уцелевшую часть взорванных Антропшинскнх штолен… Там Ворону полегчает. Бред! – сказали бы медики. Какая-то часть сознания Кравцова считала точно так же: бред! Но другая не сомневалась: так оно и есть.

…Продолжить экскурсию по руинам, как намеревался было Кравцов, не довелось. К вечеру синоптики обещали грозу, и – редкий случай – не ошиблись. Гроза близилась. Темнело. На небо быстро наползли тучи – низкие, давящие. Но внизу, у земли, жаркий и тяжелый воздух был совершенно неподвижен. Напитавшее атмосферу электричество ощущалось без всяких приборов – чисто физически.

Исследовать развалины при вспышках молний и под хлещущими струями дождя не хотелось. Такие декорации хороши для голливудских триллеров – а Кравцов решил переждать грозу в сторожке.

И правильно решил: едва сделал несколько шагов в сторону вагончика – с неба упали первые капли. Он машинально взглянул вверх – и тут же споткнулся.

Что за…

В траве, под ногами, лежала палка Ворона. Чуть помедлив, Кравцов поднял ее – слегка брезгливо, за середину, не желая касаться места, за которое недавно держался старик. Поднял и изумился тяжести. Эге, да это не простая деревяшка… Похоже, Ворон вставил внутрь металлическую трубку, да еще и залил свинцом для большего веса. Оружие самообороны.

Размышлять на тему: от кого старый собирался обороняться? – было некогда. Вдали загромыхало – и громовые раскаты быстро приближались. Крупные дождевые капли падали все чаще.

Кравцов – ружье в одной руке, палка в другой – быстро, почти бегом, добрался до вагончика. Отпер замок… И снова – как только что, когда поднимал палку – остановился в секундном раздумье. Возникло иррациональное чувство: заносить внутрь принадлежавший Ворону предмет нельзя.

Тут ливануло по-настоящему. Кравцов быстро сунул палку под вагончик, в широкую щель между днищем и фундаментом – обломком сваи, лежавшим несколько криво… И торопливо юркнул внутрь.

Через несколько секунд стало невозможно разглядеть ни графские развалины, ни деревья парка – за окном стояла сплошная стена рушащейся с неба воды.

Свет оказался отключен, бригадирскую освещали постоянные синеватые вспышки молний – те били, казалось, в самую вершину Поповой горы, совсем рядом. Стены вагончика содрогались от оглушительных ударов небесной артиллерии.

За раскатами Кравцов не услышал другой грохот – с которым рухнула огромная, старая, вся облепленная уродливыми вороньими гнездами липа… За ней, с небольшими промежутками, рухнули три других дерева, стоявших рядом. Штаб-квартиры пернатых разбойниц не стало.

Именно в этот момент врач-реаниматолог Марчук сказал медсестре, сдирая липнущие к кистям рук латексные

перчатки:

– Бесполезно… Зинаида Филипповна, позвоните в морг…

5

Ливень обрадовал Слюсаренко. Идеальная погода для акции. Лишний народ по улицам не шатается, большинство потенциальных свидетелей сидит дома. А если кто из сидящих имеет нехорошую привычку глазеть в окно – поди-ка, разгляди за сплошными струями дождя номер машины или приметы человека… Погодка что надо.

Тем не менее машину они с напарником оставили за квартал от дома Архивариуса. Оставшееся расстояние пересекли быстрым шагом, прикрываясь зонтами. Впрочем, кварталы в этой части Царского Села были невелики.