Читать книгу "Желтые небеса - Антон Орлов"

– Я и не собираюсь, – пожал плечами Мартин. – Ваше дело. Барахло экспедиции интересует меня в последнюю очередь.

Эш замолчал, но не успокоился. Больше Мартин эту тему не затрагивал. Ему было наплевать, что и кому Эш загнал, пусть с ним разбираются интенданты из ЛОСУ и проректор по хозяйственной части Арелского университета. Потом, на Лидоне.

Дорога слилась с другой дорогой, отнюдь не заброшенной. То и дело попадались следы цивилизации. Например, опрокинутая набок телега. Облепленные насекомыми трупы людей и чиротагов. Отряд тяжеловооруженных воинов, которые, заслышав шум, мгновенно выстроились в боевой порядок, сомкнув устрашающе разрисованные щиты, однако бронекар в облаке пыли промчался мимо, даже не притормозив. Руины сожженных глинобитных деревушек. Толпа беженцев, устало бредущих куда глаза глядят. Дважды встречались крепости, окруженные высокими стенами и защитными рвами. Резиденции харвалов. Оранжевые стены покрывала алая вязь узоров: волнистые линии, круги, замысловатые завитки, просто кляксы. Это не мода на абстрактное искусство, а графически выполненные охранные заклятья, объяснил Сотимара. Обереги от древней магии.

Х-объекты маячили в отдалении, на стыке ярко-голубого неба и фиолетовых равнин, но однажды бронекар миновал деревню – если точнее, остатки деревни, – где издырявленная изжелта-белая полусфера вздымалась прямо посреди улицы. Старуха, которую Мартин нашел в одной из полуразвалившихся хибар, сказала, что «магическая напасть» вылезла из земли с месяц назад, в аккурат перед тем, как деревню сожгли наемники Гнай-Кироса. Выслушав перевод, Мартин спросил, бывало ли такое раньше. Нет, не бывало, покачала головой женщина. Он предложил отвезти ее в Келму, туда, где нет войны, но она отказалась, ответив, что хочет умереть в своей деревне.

На закате Мартин свернул в заросли и затормозил, лишь когда дорога исчезла из виду. Эту ночь он хотел провести без приключений.

– Эш, откуда вы знаете о скоплении икс-объектов на экваторе?

У Мартина такой информации не было.

– Зотова говорила, а ей негуманоиды наболтали.

Вениамин опять держался развязно, после первой же банки пива его охватило неестественное веселое возбуждение. Он доверительно объяснил Сотимаре, что у того не все в порядке с психикой, поскольку человек, легко и быстро усваивающий чужие языки, просто не может не быть шизофреником. Потом принялся убеждать Мартина, что Мадина Милаус будет очень несчастна, если к ней нагрянет представитель ЛОСУ – такой визит перечеркнет ее тихую безмятежную жизнь, для которой Мадина создана: она, мол, обрела свое «я» как хранительница очага, а тут появляется живое напоминание о неустроенном прошлом. Мартин терпеливо слушал, надеясь, что Эш рано или поздно сболтнет что-нибудь интересное. В плотном кофейном сумраке поблескивала банка, стиснутая худыми пальцами антропоэтнолога. Его лицо, оживленное нервной артистичной мимикой, порой застывало на долю секунды в гримасе беспомощного страха – того страха, который впервые проявился, когда Мартин задал вопрос о сделке с валвэнийцами.

– Эти зомби в Раюсаны… – перескочил Эш на новую тему. – Гм, в чем-то их, конечно, жалко, но я думаю, что они в чем-то сами виноваты… Вам так не кажется?

Мартин молча отхлебнул пива, с прищуром глядя на Эша поверх своей банки. С подобной логикой он сталкивался не в первый раз. Иные люди, услыхав о том, что кто-то стал жертвой преступления, сразу же начинают доказывать, что пострадавшие, мол, сами напросились, сами виноваты. А я не виноват, поэтому со мной ничего нехорошего не случится. Это происходит с другими, но только не со мной. Не со мной. Приверженцы такой точки зрения обычно отстаивали ее с навязчивой горячностью, стремясь убедить самих себя в своей невиновности перед мирозданием и – как следствие – неуязвимости. Видимо, с уверенностью у них было плоховато. В отличие от них Мартин знал, что с ним, Мартином Паадом, может в принципе случиться все что угодно. И был к этому готов. Потому-то его до сих пор и не прихлопнули.

Разделавшись с темой зомби, Эш начал вспоминать каких-то своих знакомых с Лидоны, в которых он разочаровался, и особенно разочаровался после того, как встретил настоящего друга, непризнанного серой массой великого человека, чьи идеи способны оценить только избранные… Из чернильной массы зарослей доносились пронзительно-певучие вопли то ли птицы, то ли четвероногого, временами заглушавшие его голос, но Эш, не обращая внимания на помехи, продолжал говорить.

Лавина информации – и ничего полезного. Разочарованно скривившись, Мартин встряхнул полупустую банку.

– Хватит пить, господа, – выждав, когда Вениамин замолчит, предложил Сотимара.

– А вы, перлорожденный, ратуете за трезвость? – насмешливо заломил бровь Эш.

– Он говорит дело, – Мартин поднялся на ноги. – Пива у нас осталось всего ничего, четырнадцать банок.

– Отдайте мои личные вещи! – без всякого перехода потребовал Эш. – Вы их незаконно присвоили.

– Не присвоил, а конфисковал. На законных основаниях.

– Хотя бы артефакт отдайте! Я его изучаю.

– Пусть лежит в сейфе. Потом изучите, дома.

– Я не собираюсь домой. Никуда отсюда не полечу, я нужен ребятам… – Эш тоже встал, пошатываясь. – Паад, это мой собственный артефакт, а вы хотите его прикарманить!

– Я сдам его ЛОСУ. Честное слово.

– Вы оба слишком много выпили, – констатировал фаяниец.

– Кто бы говорил… – проворчал Мартин.

Сотимара ограничивался небольшими порциями алкоголя, объясняя это тем, что спиртное, даже самое лучшее, всего лишь жалкий суррогат, который никогда не заменит ему лиилам. Правда, сегодня он признал, что лидонское обезболивающее – это тоже неплохо. После чего Мартин на всякий случай спрятал аптечку в сейф.

– Паад, отдайте артефакт, – снова заладил Эш. – Он должен храниться у меня, я ученый.

– Обойдетесь.

Новый вопль раздался совсем близко, от высокого звука у Мартина чуть не лопнули барабанные перепонки. Из зарослей стремительно вытянулся длинный толстый стебель, увенчанный громадным цветком… Не цветком, а клиновидной головой, обрамленной воротником растопыренных кожистых перепонок. Сотимара и Эш замерли. Мартин метнул свою банку, попав твари точнехонько в нос, молниеносно вынул из ножен меч, однако банки хватило: издав тоскливую пронзительную трель, животное растаяло во тьме.

– Чего оно хотело? – после нескольких секунд молчания спросил Эш.

– Покушать, наверное, – шепотом ответил Мартин. – Или пива.

Броня машины отгородила их от ночного пространства, полного шорохов и крадущихся движений. Вениамина опять заперли: несмотря на совместную пьянку, Мартин по-прежнему не доверял ему. Сам он принял таблетку отрезвина, или, в просторечии, кайфолома. Расслабиться иногда можно, но не в ущерб работе и собственной безопасности. Тело прошили мириады вибрирующих холодных иголок, в желудке взорвался кусок льда. Потом эти не слишком приятные ощущения исчезли, и в голове прояснилось. Кайфолом сделал свое дело: теперь Мартин был абсолютно трезв.