Читать книгу "Шпион, который ее убил - Сергей Донской"

Мужчины остановились передохнуть. Далеко вверху виднелись крыши построек и опора канатной дороги, но вокруг не было ни одной живой души, и безлюдный ландшафт радовал глаз. Медленно падающий снег напоминал о приближении Нового года. Бондарь машинально нащупал в кармане куртки сигаретную пачку, но закуривать не стал, предпочтя дышать чистым воздухом. Реутов стащил с головы лыжную шапочку, охлаждая разгоряченную голову.

Когда Бондарь, не удержавшись от соблазна, все же прикурил сигарету и взглянул на спутника, глаза Реутова, устремленные вдаль, были пустыми и невидящими.

– Эй, – вырвалось у Бондаря.

Сознание отказывалось воспринимать действительность: во лбу Реутова темнела дырочка. Разве может быть такое? Среди бела дня, в полной тишине? Бред, наваждение, галлюцинация!

– Эй, – повторил Бондарь, протягивая руку к Реутову.

Продолжая смотреть прямо перед собой, тот начал заваливаться назад. Все было как в страшном сне. Бондарь застыл с протянутой рукой. Бессмысленно улыбающийся Реутов плашмя обрушился в снег. Снег вокруг его головы жадно впитывал кровь, образуя нечто вроде уродливого нимба. Из входного отверстия выступило лишь несколько темно-красных капель.

Бондарь выискивал взглядом снайпера, который уложит и его.

За пистолет он не взялся. Это было так же бесполезно, как тормошить убитого приятеля. Бондарь не умел воскрешать. Умирать по-настоящему он тоже еще не пробовал, но полагал, что это будет не слишком трудно. Клюнет в переносицу или в сердце прилетевшая неизвестно откуда пуля, и до свидания…

Не страшно.

– Давай! – хрипло крикнул Бондарь, поворачиваясь из стороны в сторону. – Стреляй, сучий потрох! Ну? Где ты? Чего дожидаешься?

На его призывы откликнулись.

Метрах в двухстах выше по склону поднялись со снега три мужские фигуры в маскхалатах. В руках одной из них была снайперская винтовка, остальные были вооружены автоматами. Он бросил взгляд влево, вправо, обернулся назад. Людей было около десятка, и все они расположились таким образом, что перекрывали пути к отступлению.

– Пистолет вытащи и положи рядом, – властно распорядился незнакомый мужчина в белом. – Сам мордой в снег.

Бондарь посмотрел на Реутова, на обломки лыжи в его окоченевшей руке. Хитрость не удалась. Бывший полковник спецназа недооценил врага. Что ж, не стоит повторять его ошибку.

Бондарь избавился от «вальтера» и растянулся рядом с трупом Реутова.

Глава 18,

проливающая свет на мрачные тайны и ставящая Бондаря перед выбором, который на самом деле сделан давным-давно

В телевизоре одни говорящие головы сменяли другие. Участники ток-шоу взахлеб рассказывали о своих пристрастиях и увлечениях. Зрители дружно аплодировали, отрабатывая деньги. Ведущий изображал оживление. Растянувшийся на кровати Бондарь курил сигарету за сигаретой, ожидая своей участи. К обеду его не пригласили. Это могло означать, что Леди М распорядилась не переводить продукты на человека, заочно приговоренного к смерти.

Бондарь был рад, что его оставили одного. Кусок не полез бы ему в горло. Гибель Реутова еще не успела отойти в прошлое достаточно далеко, она живо стояла перед глазами, и мельтешение радостных физиономий на телеэкране не помогало избавиться от свежих воспоминаний.

Причина, по которой застрелили полковника, была очевидна. Прежде чем увести Бондаря, один из наемников Морталюк молча продемонстрировал миниатюрный микрофон, прицепленный к воротнику куртки убитого. Беседу заговорщиков слушали от начала до конца, а потом поступил приказ ликвидировать Реутова. Несомненно, решение приняла Морталюк. Почему в таком случае она не распорядилась избавиться заодно от своего проштрафившегося телохранителя? Намеревается побеседовать с ним напоследок? Задумала подвергнуть его допросу с пристрастием? Или на горе Фишт готовится публичная казнь в назидание остальным?

Бондарь повернул голову на звук открывшейся двери. Он ожидал увидеть вооруженных охранников, явившихся за ним, но в комнату вошла разрумянившаяся на морозе Раиса с неизменной зубочисткой во рту. Выражение ее лица было сердитым и неприступным.

– Пошли со мной, – сказала она, не вынимая рук из карманов оранжевой куртки. Ее ботинки нетерпеливо переступали с места на место, осыпая ковер комьями тающего снега.

– Решили пригласить меня в гости? – поинтересовался Бондарь, щурясь от сигаретного дыма, лезущего в глаза.

– Вас желает видеть Маргарита Марковна, – буркнула Раиса.

– Жаль. А я уж думал, что мы пошалим немного. – Бондарь подмигнул. – Напоследок.

– Вы уже пошалили, Евгений Николаевич. Стыдно. Не ожидала от вас. – Раиса бросила взгляд на видеокамеру под потолком и укоризненно покачала головой. – Теперь у вас будут неприятности.

– Надеюсь, что крупные, – сказал Бондарь, вставая.

Непроизвольное движение Раисиных челюстей закончилось тем, что зубочистка упала на пол.

– Не мелите вздор, – насупилась она.

– Это не вздор, – возразил Бондарь, обуваясь. – Я предпочитаю все крупное: неприятности, удачи, женщин. Интересно, сколько вы весите без одежды?

Раиса, наклонившаяся за зубочисткой, распрямилась так стремительно, словно ей вогнали иголку в зад.

– У вас был шанс узнать это, но вы его упустили, – заявила она, грозя Бондарю пальцем. – Сами виноваты.

– Если я и сожалею о чем-то, – заявил он, – то лишь о том, что мне не довелось насладиться вашими рубенсовскими формами.

– Рубенсовские формы? – насторожилась Раиса. – Что это такое?

– Гармоничное телосложение, – пояснил Бондарь. – Это когда у женщины такой массивный бюст, что сохранять равновесие ей удается лишь благодаря устойчивости, гм… нижней части.

– Странно. Мне еще никто не делал подобных комплиментов. Вы говорите обо мне так, будто я какая-то неваляшка. – Раиса внимательно осмотрела зубочистку, повертела ее в пальцах и спрятала в карман. – И все же мне будет жаль, если мы больше не увидимся. – Она с вызовом посмотрела на видеокамеру. – Не виновата же я в том, что кто-то вызывает у меня симпатию?

– Спасибо, – с чувством произнес Бондарь. – Моральная поддержка нужна мне сейчас, как никогда. Скажите, на дворе уже сооружают эшафот? Или меня просто обольют водой на морозе, как это сделали с генералом Карбышевым в Маутхаузене?

– Водой на морозе? – восхитилась направившаяся к выходу Раиса. – И чем это закончилось?

– Он превратился в ледяную статую, – ответил последовавший за ней Бондарь. – В недолговечный памятник самому себе.

Ему вдруг расхотелось зубоскалить. До сих пор он дурачился, чтобы заглушить отчаяние и тревогу, поселившиеся в груди, но упоминать Карбышева не стоило, ох, не стоило. Предчувствие беды стало таким сильным, что Бондарь прикусил язык.

На протяжении всего пути по коридорам сменявшие друг друга охранники не спускали с Бондаря глаз. Один постоянно маячил впереди, второй торчал сзади. Они действовали на нервы.