Читать книгу "Первая жена - Диана Рымарь"

Майя положила на верхнюю полочку шкафа в прихожей. Беру, пытаюсь засунуть ключ в замочную скважину, и ничего-то у меня не получается. Очень скоро выясняю — ключ не всовывается, потому что там уже что-то есть… Что-то металлическое. Они испортили замок!

А еще в квартире отчаянно чем-то воняет.

Похоже, что это… Газ!

Не помня себя, я мчусь на кухню.

И вправду — все конфорки выкручены.

Здесь еще как-то можно дышать лишь из-за сломанной форточки. Даже если ее закрыть, через время открывается, — покупатели сломали механизм. Я обнаружил это, когда выкупал квартиру, еще не успел починить.

Чудо, что форточка осталась открытой!

Закрываю конфорки, тянусь к окну и открываю его нараспашку. Тяну носом, пытаясь почувствовать свежий воздух. Вот только его почти нет.

И снова с досадой усмехаюсь.

На столе стоят блюда с пирогами. Один с клубникой, второй по виду с курицей. Фирменные пироги Майи. Она, должно быть, готовила их для меня… Тот, что с клубникой, чуть погрызен с правого бока, наверное Ника угостилась, пока я приходил в себя.

Да. Пироги есть, а Майи нет…

Обессиленный, я сползаю по стенке.

— Папочка, — вопит Ника и прибегает ко мне, садится на пол рядом.

— Я в порядке, Ничка, в порядке, — глажу ее по голове.

Пытаюсь анализировать ситуацию.

Меня вырубили, включили газ, при этом разбили телефон, сломали дверной замок, чтобы никто не мог выйти из квартиры.

До меня окончательно доходит — падла Лисьев оставил нас с Никой тут умирать… Надеялся, что задохнемся. И мы чуть не задохнулись! По чистой случайности остались живы.

Зачем он это сделал?

Ну правильно, кто, кроме меня, станет искать Майю? Впрочем, и тут он просчитался — ее сестра Ленка обошла бы все инстанции, всю ментуру на уши поставила, но заставила бы искать Майю и Полю.

Вот только когда бы она это сделала, если бы мы с Никой угорели?

Но мы не угорели, на беду Лисьева.

Непонятно только, как теперь звать помощь. Стучать по батарее, в надежде, что отзовутся соседи? Или долбить в стену азбукой Морзе? Кто б ее знал.

И тут мой взгляд натыкается на чуть свисающий с холодильника серебристый ноутбук, похоже, что тот самый, который я четыре года назад дарил Майе на Восьмое марта. Ай, какой я молодец…

Вот и связь с внешним миром.

Пиздец тебе, Лисьев!

***

Про Полю

Если бы Поля была старше, она наверняка смогла бы достойно сформулировать свои претензии похитившему ее биологическому отцу.

Но…

Поле всего три с половиной года.

И все, что она смогла сделать, — это расплакаться. А как иначе? Она ведь дико испугалась и когда ее затащили в машину, и когда привезли в какой-то здоровенный незнакомый дом. А сколько везли в этот дом! Часы и часы… страшно долго, полжизни.

В новом доме Полю пугало все, в том числе и комната, в которой ее поселили. Когда жила с мамой, комната была поменьше, но там было много Полиных вещей. Тут же — нет.

Огромная холодная кровать, от которой пахло чем-то неприятным, как пахнет в чулане, куда давно никто не заглядывал, или возле баков с мусором. Поля запомнила этот запах, когда ходила с мамой выкидывать мусор. Мама брала ее с собой, ведь не могла оставить одну.

Еще в комнате находился большой шкаф, который не открывался, и стол. А на столе не то что игрушек не лежало, но даже завалящего клочка бумаги и пары карандашей не нашлось. Даже не порисуешь.

Зато под кроватью Поля нашла клубы пыли и здоровенного паука, который очень напоминал того, что нарисовали на шее у злого дядьки, который теперь называл себя ее отцом.

Только вот Поля сразу поняла — никакой он ей не папа! Она ведь знает своего папу, он обещал быть общим для нее и Ники. Его Артемом зовут, он красивый и добрый. Высокий, сильный! Цветочки дарит.

Поля любила цветочки и новых кукол, а нового папу — нет. Пусть он такой же высокий и, наверное, сильный, но совсем, совсем некрасивый!

Новый папа даже уложить ее этой ночью не пришел. Полю пихнули в эту комнату сразу после того, как приехали, и, кажется, вовсе забыли о ней.

Поля очень ждала, что придет мама или еще кто-нибудь и ее уложат, но никто не пришел. Она стучала в дверь, плакала, звала маму, но… Пришлось укладываться самой. Она уснула на краешке постели, готовая чуть что спрятаться под кроватью. И плевать, что там живет паук, Ника учила ее быть смелой и не бояться всяких там букашек.

Утром какой-то незнакомый дядя принес ей кашу и велел съесть.

Поля честно пыталась это сделать, но каша оказалась такой невкусной, что даже сильное чувство голода не заставило ее это сделать. Она едва смогла впихнуть в себя пару ложек и отодвинула тарелку, снова улеглась на кровать, закрутилась в одеяло, как в кокон.

Чуть-чуть подождав, Поля предприняла новую попытку выбраться из комнаты. Очень хотелось попробовать поискать маму. Она подошла тихонько, покрутила ручку, но дверь не поддалась, как и в прошлый раз. Ее заперли.

Расстроенная, Поля вернулась на кровать. Сама не знала, сколько там пролежала. Вздрогнула, когда в дверном замке послышался поворот ключа. С надеждой посмотрела на дверь — вдруг там мама? Но куда там…

К ней пришел дядька с пауком на шее.

Он сел на кровать и поманил Полю к себе.

— Полечка, как тебе понравился завтрак? — Он оглянулся на стол и увидел полную тарелку. — Ты ничего не съела, мелкая козень… Чего выпендриваешься? Знаешь, что мне в детстве сделали бы за подобное? Жопа бы красная была… Но ничего, я сделаю из тебя человека. Ты у меня научишься себя нормально вести.

Из всей его речи Поля вычленила только два слова: «Красная жопа».

Как это так?

Она испугалась еще больше и сжалась в комочек. Что если вправду побьют?

— Че шугливая такая? Ты же Лисьева, должна быть смелая… Че тебе не так?

Поле много чего было не так. Хотелось переодеть запачканное платье. Сандалии натерли ножку, а никто не залепил ранку пластырем. Хотелось какао и сырников, поиграть с Никой, покачаться на качелях. Но она решилась высказать единственную просьбу, которая по-настоящему была для нее важна:

— Мама… К маме хочу…

— Ха, — недовольно улыбнулся дядька. — Мамка тебя еще должна заслужить…

Как ни силилась, Поля так и не поняла, что это значило.

***

Майя