Читать книгу "Кто первый встал, того и тапки - Люся Лютикова"

по маме. Я обещала Александре, что вытащу ее из психушки. Что у меня есть план. Что я приду за ней ночью. Несколько дней Айхнер обкалывали разными препаратами, у нее спуталось сознание, она с трудом соображала. Даже не задалась вопросом: а каким образом я ее нашла? Просто безумно обрадовалась, что вырвется на свободу и увидит дочь. Саша рассказала мне обо всем, что с ней случилось за последние две недели. Она поверила мне безоговорочно.

Мне стало так противно, аж тошнота подступила к горлу.

– Александра Айхнер ни в коем случае не должна была умереть в стенах клиники, – продолжала убийца. – Это бросило бы тень на лечебное учреждение. Поэтому ночью санитарка разбудила ее и вывела наружу. А там я уже поджидала со шприцем, наполненным лекарством…

– Каким лекарством? – быстро спросил Влад. – Как называется?

– Не важно, – осадила его Серпокрылова. – Главное, что от передозировки останавливается сердце, а доза там была ого-го! Не забывайте, что это запойная алкашка Вострякова, она и при жизни-то никого не интересовала, а теперь и подавно.

– Две змеюки объединились и сделали свое черное дело… – пробормотала я. – А что скажет Чудновец-старший, когда узнает?

Мария фыркнула.

– Ну, на мамашу ему плевать. Даже лучше, что Александра Айхнер умерла, не надо оплачивать услуги частной психушки.

– Допустим. А что насчёт Евы? Родная кровь – не водица. Чудновец так мечтает стать во главе сильного рода…

– Ему абсолютно точно не нужна психически больная внучка, как раз таки чтобы не портить сильный род.

– С чего это Ева психически больна? Ты же сама только что это отрицала!

– Только Чудновцу-то скажут другое. Детский психиатр проведёт экспертизу и подтвердит: девочка больна на всю голову, и это не лечится. А что тут удивительного? Вся в мать пошла. Дедушка с брезгливостью откажется от Евы и навсегда забудет о ее существовании. Не волнуйся, у Ирины достаточно денег, чтобы подкупить врачей. Если не хватит, я добавлю. И все будут довольны.

– А если дед вдруг заинтересуется судьбой внучки? И выяснит, что ты удочерила Еву?

– Он ничего не узнает. Слышала про тайну удочерения? В опеке у меня подмазаны нужные люди, никто концов не найдёт.

– Я расскажу Чудновцу правду.

– Во-первых, тебе никто не поверит. Во-вторых, ты забыла, что сама находишься на крючке? Не стой у меня на пути, Лютикова, иначе сядешь за киднеппинг и торговлю детьми!

– Кстати, твой муж против удочерения. Он не хочет детей, сам мне сегодня сказал.

– Не твоя печаль, с ним я как-нибудь сама разберусь.

– Как у тебя всё ловко получилось! – поразилась я. – Неужели тебе и правда сойдёт с рук убийство?

Серпокрылова хмыкнула.

– Значит, не такая уж я дура, как ты думаешь? Ну ладно, хорош болтать, скоро рассвет. Препарат уже подействовал, Александра мертва. Я ухожу и забираю Еву. Чего ее туда-сюда таскать, всё равно она будет моей. А вы стойте спокойно, не двигайтесь, иначе…

Убийца не договорила, чья-то рука решительно опустила ей кирпич на голову.

Серпокрылова, охнув, повалилась на землю, я успела выхватить Еву. И увидела няню в розовом халате, тапочках и с кирпичом в руке.

– Молодец, Ольга Вадимовна, отличный удар! – похвалила я.

Няня с изумлением огляделась вокруг и воскликнула:

– Кто-нибудь помнит, как мы все тут очутились?!

Глава тридцать четвёртая

В последние дни декабря Москва красива необычайно. Столица превращается в огромную новогоднюю ёлку: улицы украшены гирляндами, витрины магазинов и кафе сияют разноцветными огнями, повсюду звучит весёлая музыка. Умом ты, конечно, понимаешь, что это лишь для того, чтобы заманить тебя, залезть в твой кошелёк, чтобы ты купил очередную ненужную вещь или выпил еще одну чашечку кофе. Но ребёнок, который живёт в глубине твоей души, воспринимает всё за чистую монету и мечтает о невероятных подарках, которые принесёт с собой наступающий год.

Лично я свой новогодний подарок уже получила.

Прошёл почти месяц с той ночи, когда мы с Владом обнаружили Александру Айхнер у забора психиатрической клиники. Как только Ольга Вадимовна оглушила убийцу, Влад бросился к Саше: она не подавала признаков жизни. Ева, словно почувствовав, что мама мертва, проснулась и горько зарыдала. Она плакала на одной душераздирающей ноте всё время, пока бригада «Скорой помощи» грузила Александру в машину. Мы отправили Еву с няней на такси домой, а сами остались, чтобы дать показания полиции.

Отпустили нас утром, когда прохожие нестройными рядами шли на работу. По дороге до дома Влад не проронил ни слова, только вёл машину, вцепившись в руль так сильно, что костяшки пальцев побелели. Я тоже молчала, но мой внутренний голос не замолкал ни на мгновение. Я корила себя на все лады. Убийца права: во всем виновата я! Да, не я насильно поместила Александру Айхнер в клинику для душевнобольных, не я вколола ей смертельное лекарство, но именно я привела к ней убийцу.

Одна Ирина Чудновец не решилась бы избавиться от любовницы мужа, побоялась бы свёкра. Но благодаря мне у нее появилась более решительная и кровожадная сообщница. Так что мне нет прощения. Когда Ева вырастет, она обязательно узнает обстоятельства гибели своей матери и возненавидит меня. Но вряд ли ее ненависть будет сильнее той, которую я испытывала сейчас сама.

Я бы, наверное, сошла с ума от тягостных дум, которые постоянно крутились в голове, но тут из больницы прилетела новость: Александра Айхнер жива! Очень слаба, но все-таки жива! То ли доза смертельного препарата оказалась недостаточной, то ли лекарства, которыми уже был напичкан ее организм, частично нейтрализовали его, но женщина выжила. Несколько дней Саша провела в реанимации, врачи боролись за ее жизнь и победили.

Я не сомневалась, что Мария Серпокрылова и другие причастные к преступлению лица будут наказаны по всей строгости закона. Несколько раз меня вызывал на допрос следователь – капитан Рябцев, неприятный усатый мужик с абсолютно лысой головой и водянистым взглядом, он казался мне похожим на скользкую рыбу.

Капитан вел себя странно, задавал туманные вопросы и в конце концов выдал:

– Госпожа Серпокрылова выдвигает против вас встречное обвинение.

Сначала я онемела, а потом воскликнула:

– Вот наглость! И в чем же она нас обвиняет?

– Вы напали на нее, ударили кирпичом по голове, вследствие чего нанесли ущерб здоровью. Врачи диагностировали у Марии Владимировны сотрясение мозга, теперь ее мучают головные боли, она вынуждена принимать дорогостоящие лекарства, возможно, она частично утратила работоспособность. Имейте в виду, в рамках уголовного дела госпожа Серпокрылова будет предъявлять вам материальный иск…

– Я же уже несколько раз рассказывала, как было дело. Да, мы