Читать книгу "Рыцарь Хаоса - Денис Макаров"

что я увидел в той временной линии. Вот почему он был без доспеха. Единственный способ избавиться от этой Чёрной дыры — «скормить» ей её создателя.

Мы молча смотрели на поникшего «Гравитрона». Уверен, у каждого разрывалось сердце от вида рыцаря, вынужденного навсегда прощаться с собственным Живым доспехом.

— «Несгибаемый», а если это не сработает? — обратился ко мне «Акустик». — У нас же сейчас двойная Чёрная дыра. Вдруг в твоей временной линии была не такая?

Я очень не хотел об этом думать. Ведь правда: мы усилили изначальную Чёрную дыру, когда вместе с Серп-1 отправили в неё нашу.

В то же время я понимал, что в любом случае поступлю правильно. Серп-1 яростно замигал, выражая готовность пожертвовать собой.

— Тогда мы вместе с «Несгибаемым» тоже запрыгнем в эту дыру следом за «Гравитроном».

Мой доспех оборвался на полувспышке синего света. Затем неуверенно и вопросительно мигнул.

— А ты что, думал, я позволю тебе одному геройствовать? — шепнул я с улыбкой. — Ну уж нет. Если мы вместе, то до конца.

Передо мной выросли рыцари Серпа.

— Ты давай-ка заканчивай с этими своими суицидальными мыслями, — заявил мне Ракс, скрещивая руки на груди.

— Вот именно, — поддержала его Джайра. — Если ты умрёшь, я тебя убью!

— Мы в любом случае найдём способ всех спасти, — сказала Пикс серьёзным тоном.

— Способ уже найден, — вмешался голос Пкоркха. — Мы с «Гравитроном» считаем, что это сработает.

Он посмотрел на растущую Чёрную дыру.

— Что ж, прощай добрый друг, — проговорил он дрожащим голосом.

Броня Танка разъехалась спереди. «Гравитрон» подставил руку, помогая спуститься зверолюду.

— Пресвятые Ушедшие! — вырвалось у «Акустика».

— Какого хрена? — пробормотал Ракс.

— Ничего себе! — восторженно прощебетала Пикс.

Существо с головой льва стояло как человек — на двух ногах. Или на лапах? На нём была вполне человеческая одежда в виде просторной бордовой рубахи и таких же штанов. Из последних каким-то образом торчал длинный хвост с кисточкой на конце. Обуви на Пкоркхе не было вовсе.

Он прижался к ноге «Гравитрона», тихонько вздрагивая. В его кошачьих глазах блестели слёзы. Затем пробасил рычащим голосом:

— Я тебя никогда не забуду.

Живой доспех мягко положил гигантскую ладонь ему на голову. Мигнул пару раз на прощание, и пошёл к Чёрной дыре, постепенно набирая скорость.

Пкоркх же… хотелось бы сказать «рухнул на колени». Но полузвериное тело ему не позволяло это сделать, из-за чего он просто осел на кошачий манер. Но было в его позе и нечто человеческое. Склонённая голова, опущенные плечи.

Броня Серп-1 и «Жидкого» разъехалась в стороны. Я оказался на морозном воздухе. Ветер завывал ещё сильнее и громче, чем это чувствовалось в доспехах. Я побрёл к Пкоркху.

Оказавшись рядом, подивился его размерам. Зверолюд в полный рост наверняка был выше меня раза в полтора.

Тем не менее я присел рядом на острые камни. Положил руку ему на плечо. Под пальцами оказалась на удивление мягкая шерсть, которую хотелось погладить.

Также мне хотелось что-нибудь сказать, пока мы смотрели, как сила Чёрной звезды заставляет «Гравитрона» взмыть в воздух. Как закруживает его вокруг себя.

Но я чувствовал, что любые слова сейчас будут лишними. Пкоркх наверняка всё понял и без слов. Как и я мог понять ту боль, что он испытывал сейчас.

«Гравитрон» пробился сквозь каменное облако и теперь приближался к шару. Зверолюд грустно взрыкнул, когда Живой доспех коснулся границы Чёрной дыры. Но он не распался на частицы, как всё остальное. Просто медленно погружался в бушующую энергию.

Без линз доспеха я не мог рассмотреть всё как следует. Но уверен, в этот момент он смотрел на своего носителя.

Наконец, он исчез в мареве фиолетовой энергии.

— Прощай, — успел шепнуть Пкоркх напоследок.

Чёрные дыра не взорвалась, как в прошлый раз. Вместо этого она, словно не хотя, стала затягивать внутрь саму себя.

Шар неравномерно сжимался, будто бумажный ком. Камни и вода, кружащиеся вокруг него, замедлили свой ход. Фиолетовое сияние стихало с каждой секундой.

Наконец, уменьшившись до размера небольшой коробки, шар мигнул и исчез насовсем. Рядом выдохнул зверолюд.

Я тоже до этого момента сидел, затаив дыхание. До последнего ждал, что после исчезновения Чёрной дыры мы увидим на её месте «Гравитрона». Но чуда не произошло.

Ветер перестал завывать. Каменное облако дождём обрушилось на землю, поднимая тучи пыли. Хотя даже его было мало, чтобы заполнить образовавшийся кратер полностью.

Пкоркх шмыгнул носом, и умоляюще прорычал:

— Верните меня в Тень. Здесь слишком больно оставаться.

* * *

Остаток ночи мы потратили на то, чтобы разбить новый лагерь. Первым делом я разыскал отца и обнял его. Как и думал, кровь на нём оказалась чужой, так что можно было больше не волноваться.

Но, несмотря на невероятную победу, были у нас и потери. В общей сложности около трети бездоспешников оказались ранеными или убитыми. И командир Мустарес ещё называл такие потери приемлемыми.

— Я такие орды Одержимых видел лишь пару раз на войне, — сказал он нам с ребятами после нашего доклада. — Чудо, что мы все там не полегли.

Пока разбивали лагерь, из ниоткуда появился «Луч». Лорд Жюваль вышагивал рядом со своим Живым доспехом, называя каждому встречному количество убитых Одержимых.

— 1312, представляешь? — гордо говорил он. — Ещё бы немного, и до полутора тысяч дошёл бы!

Джайра закатывала глаза, ворча и вопрошая, почему этот нарцисс постоянно оказывается неподалёку от неё.

Я же развёл костёр возле своей палатки. И теперь смотрел в пламя, пытаясь разобраться в своих чувствах.

Скольких я убил за сегодня? Больше или меньше «Луча»? Хотя какая разница, если это всё равно охрененно гигантское число смертей.

На камень напротив меня уселся Гаррик. Насколько я слышал, он оказался по ту сторону Чёрной дыры от нас. И не мог вернуться до тех пор, пока мы от неё не избавились.

— Чего грустим? — весело спросил он, прикладываясь к фляге. — Ты сегодня вроде как герой.

У него этих фляг было столько, что в каждой как будто был свой отдельный напиток.

— Вина? — он протянул мне руку.

— Мне бы чего покрепче, — вздохнул я.

Но флягу у него забрал.

— В чём дело? — поинтересовался он.

— Даже не знаю, как объяснить, — ответил я, надолго прикладываясь к фляге.

— Спаиваешь моего сына? — весело спросил подошедший отец.