Читать книгу "Виконтесса Альквалонде - Ева Унаска"

ждет меня на пути отсюда к ближайшему порталу. Я же сразу попаду во дворец, - пожав плечами, изложила я свой план.

- Но как? – нахмурился нъер Моддан, а лис только ухмыльнулся, поняв мой замысел. По внутренней связи Миа мне уже передал, что дух-хранитель оборотней согласился пропустить нас при условии, что мы ничего смертельного не сотворим.

- Я пойду с вами, - вдруг выдал Лалин с решимостью в глазах.

- Я тоже, - вторил ему маг.

- Нет. Мы сделаем, по-моему! – быстро соорудив план, осведомила я всех.

Обсудив детали, решено было отправляться через несколько часов. По словам старшего лиса, как раз в полдень собирался весь совет на обсуждение какого-то дела. И это было мне как раз на руку. Да и как оказалось, Моддан тоже входил в него. А их карета отправиться следом по земле, провоцируя тем самым нападение от Азбеста. Чтож посмотрим, что выйдет.

Глава 19

Полуденное летнее солнце светило в окно, освещая большую приемную, в которой никого не наблюдалось в этот час, кроме секретаря, скрупулезно работающего с бумагами. Тишина стояла гробовая, в это время ни одно живое существо даже не подумало подойти с этим дверям и близко. Только скрип пера о бумагу, тиканье настенных часов и доносившиеся иногда крики из-за двери, надо сказать магически заглушенных, разбавляли этот мавзолей, не давая полностью расслабиться молодому мужчине, что только недавно устроился на эту должность.

С каждым днем становилось все хуже и хуже. Что-то неотвратимо гадкое и склизкое зависло в воздухе и не давало дышать полной грудью. И это чувствовалось почти повсеместно. В каждом уголке дворца. Что это было? Никто даже не догадывался, но с каждым разом совет оборотней становился яростней, злее и грубее. Вот и сегодня произошло что-то из ряда вон выходящее, и теперь молодой оборотень боялся сделать что-то не так, чтоб навлечь на себя очередной гнев советника нан Лавика которому доставляло удовольствие измываться над всеми если этого не видит король. Он был садистом чистой воды, это читалось по его глазам, что так сверкали в те моменты, когда он унижал свою добычу, простыми словами залезая в самую душу и круша там покой.

Услышав очередной крик, молодой секретарь дернулся и обернулся на дверь в надежде, что эти баталии скоро закончатся. Но, увы и ах ничего такого не произошло и, вернувшись к бумаге, на которой уже накапало несколько капель чернил, он тихо выругался, скомкал лист и бросил его в ведро, в котором уже лежала большая горка его собратьев. Взяв очередной лист, и занеся над ним руку с пером, он застыл, почувствовав, что что-то неуловимое изменилось в эту секунду. Дышать стало легче, и даже душный спертый воздух приемной словно исчез, принося после себя прохладу леса.

Подняв голову в проем коридора, что находился как раз напротив его стола, он замер. Как в замедленной съемке он увидел, как по ковровой дорожке, что глушила каждый шаг, шла компания во главе с красивой молодой необычно одетой женщиной, в ореоле золотого света. Она словно светилась изнутри, разнося вокруг себя спокойствие и негу. Именно от нее исходили те флюиды, что так необходимы были молодому мужчине в эту секунду. Вдохнув полной грудью свежего воздуха он так и не смог оторвать от этого видения своих глаз и все так же пялился на нее, при этом, забыв закрыть рот и убрать руку с пером от бумаги, куда опять накапала очередная порция чернила беспощадно испортив и этот лист.

Подойдя ближе, видение что-то сказало, но секретарь ничего не услышал, в уши словно ваты набили и только после того как незнакомка помахала перед его глазами рукой, затянутой в ажурную перчатку, он отмер, сморгнул, сморгнул еще раз, закрыл рот, и только сейчас увидел, что вокруг нее стоят еще и оборотни. Два лиса и пропавший советник мар Моддан, которого так рьяно искал нан Лавик.

- Нъер мар Моддан! Куда вы пропали? Вас обыскались уже. Совет давно начался, а вас нет, - не отойдя от шока, выпалил секретарь и только потом понял свою ошибку. Не к тому он существу обратился. Оборотень нахмурился, как и все мужчины стоящие в этой странной компании и только женщина мило улыбнувшись, протянула руку и, вынув перо из рук, поставила его на подставку.

- Вы испачкали лист, - прокомментировала она свои действия, пожав плечами на вопросительный взгляд оборотня проследившего за ее действиями. Он только сейчас увидел свою оплошность и в очередной раз выругавшись, скомкал бумагу, отбросив ее в мусорное ведро.

- Здравствуйте, - снова проговорила женщина, все так же мило улыбаясь и следя за секретарем своим зелено-голубым взором, что так манил его и не давал оторваться от этого видения. Она была одета в небесно голубое строгое элегантное платье, без каких либо бантиков и рюшечек, что так «рьяно диктовала мода», как выражалась его бывшая пассия, обожавшая все эти излишества, и городившая их везде, куда могла прилепить.

- Здравствуйте, - на автомате произнес он.

- У нас приглашение к королю, - проговорила она и протянула бумагу.

***

Было забавно наблюдать за реакцией посетителей дворца, особенно женской его половиной, когда мы только шагнули из портала находящегося в огромнейшем холле, и предназначавшегося для приближенных к королю. Все таращили глаза и тут же обсуждали мой наряд если было с кем обсуждать. Еже ли такой кандидатуры не находилось то ее тут же находили и прикрывшись веерами перешептывались все так же не спуская с меня глаз. Ами чтоб не выделяться приняла образ собаки и теперь тенью следовала за мной по пятам, не отставая ни на шаг прикрываемая двумя лисами.

По советам Сары и под приглядом своих подопечных, мне выбирали наряд часа два, чтоб он соответствовал и рангу и погоде и поводу посещения дворца. Поэтому выбор остановился на строгом, элегантном платье голубого цвета из атласа, с пышными многоярусными фалдами, что тянулись за мной и придавали скользящий эффект походке. Так же забежав в сокровищницу и выбрав небольшой комплект из неброского колье, серег, браслета и нескольких колец, с камнями сапфира и россыпью бриллиантов, я завершила свой образ виконтессы. На голове красовалась заколка с перьями и камнями в тон к остальным драгоценностям.

Так что, попав во дворец, никто не остался равнодушен к моей персоне и все проходящие