Читать книгу "Ошибка доктора Данилова - Андрей Шляхов"

А вот в больнице им. Филомафитского считали иначе. Большинство коллег доктора Сапрошина верило в его невиновность, а показаниям медсестры Ш. о якобы услышанном ею разговоре никто не верил (прямо я написать не могу, но догадайтесь сами, кому это могло быть выгодно). Однако же вера в невиновность Сапрошина разбивалась об документы — акт о неисправности аппарата, акт приема-передачи его в ремонт, акт ремонта и т. д. Но…

Но проверка деятельности ЗАО „Медтехносервис-привилеж“, проведенная сотрудниками Управления экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД России по г. Москве, выявила множество нарушений, в числе которых был и фиктивный ремонт аппарата искусственного кровообращения „DERAMA San 900“, состоящего на балансе больницы им. Филомафитского. Внимание проверяющих привлекло крайне интересное обстоятельство — ни роликовый насос марки „OM LP 1000“, ни датчик „Sonotech UTK-20“, установка которых подтверждалась актом ремонта аппарата, не проходили по бухгалтерской отчетности фирмы. Такой вот парадокс! Обычно бывает иначе — по документам оно есть, а на самом деле его нет, украл кто-то.

Генеральный директор „Медтехносервиса“ Денис Ашметков попытался объяснить этот „парадокс“ следующим образом: дескать у фирмы в то время не было свободных средств на закупку насоса и датчика, поэтому он приобрел все необходимое для ремонта за собственные деньги. Чего только не сделаешь ради сохранения репутации родной фирмы!

Какая похвальная сознательность! Сразу становится ясно, почему владелец „Медтехносервиса“ Арон Гольдман, постоянно проживающий в Израиле, доверил двадцатисемилетнему Ашметкову пост генерального директора!

Правда, на вопрос „где документы, подтверждающие факт приобретения?“ Ашметков внятного ответа дать не смог. Документы где-то затерялись… С какого именно счета переводилась предоплата за насос в США и как она была оформлена? Ах, не помню, что-то с памятью моей стало (удивительная забывчивость для столь молодого возраста, не так ли?). Главный бухгалтер Ксения Туркина подтвердила слова гендиректора — было, мол, такое дело, я после собиралась все оформить задним числом, да руки не дошли.

Разумеется, проверяющие не поверили в эту наивную сказку. К тому же экспертиза показала, что на аппарате стоит тот же насос, который в свое время установили на заводе и что насос этот полностью исправен. И датчик воздуха тоже оказался не новым, но при том полностью исправным.

Короче говоря, ремонт аппарата произвели только на бумаге. Но при этом за него было заплачено около полутора миллионов бюджетных денег! Налицо хищение бюджетных средств в особо крупном размере (!), совершенное организованной группой по предварительному сговору.

Заместитель главного врача больницы по технике Григорий Цыплящук сначала тоже ссылался на плохую память и происки подчиненных, которые якобы сообщили ему ложные сведения о неисправности аппарата, а он, не проверив лично, подписал акт о неисправности аппарата. Но позже Цыплящук одумался и рассказал, что фиктивный ремонт действительно имел место, только вот был он организован не с целью хищения средств, а по просьбе профессора Раевского… Точнее, даже, не по просьбе, а по принуждению. Ссылаясь на хорошие отношения с главным врачом, Раевский угрожал Цыплящуку увольнением, если тот откажется признать аппарат неисправным с составлением всех необходимых документов. Цыплящуку пришлось уступить, ну а дальше все было по пословице: „коготок увяз — всей птичке пропасть“. Раз признали неисправным, значит надо отправлять в ремонт… Раз отправили, то нужно ремонт оплатить… Все же должно быть сделано правильно, не так ли? Лично меня умилила формулировка, используемая Цыплящуком, который сказал на суде, что расценил сто пятьдесят тысяч рублей, полученные от Ашметкова, как „проявление уважения“. Ничего себе уважение! Но, если вдуматься, то Цыплящука уважили слабо. По негласным стандартам он должен был получить не десять процентов стоимости фиктивного ремонта, а, как минимум, тридцать.

Даже в свете недавнего скандала в Минздраве, в очередной раз доказавшего, что врачи — тоже люди и ничто человеческое (в том числе и пороки) им не чуждо, трудно поверить в то, что уважаемый профессор-кардиохирург организовал ремонт аппарата для того, чтобы дать „Медтехносервису“ возможность для хищения бюджетных средств. Цель у Раевского была иная…

Давайте обратим внимание на даты.

Шестого апреля 2021 года в реанимационном отделении умирает Виталий Хоржик.

Седьмого апреля его тело вскрывают и выясняется, что причиной смерти стала закупорка мозговых сосудов воздушными пробками.

Девятого апреля составляется акт о неисправности аппарата искусственного кровообращения, к которому Виталия подключали во время операции. Операции с использованием такой аппаратуры проводятся в больнице имени Филомафитского не каждый день и Виталий был последним из пациентов, подключенных к данному аппарату.

А теперь (если, конечно, вы умеете) призовите, пожалуйста, дух великого сыщика Шерлока Холмса и спросите его мнение по поводу этой ситуации… Если вы не можете общаться с духами, то попробуйте самостоятельно „расшифровать“ то, о чем говорят даты.

— Это же элементарно, друзья мои! — сказал бы великий сыщик. — Узнав причину смерти пациента, хирург принял меры для того, чтобы выставить виновным анестезиолога, якобы использовавшего во время операции неисправный аппарат!

Сам Раевский во время следствия и суда крепко-накрепко стоял на том, что он не собирался подставлять анестезиолога и не знал за собой никакой вины, а просто хотел подстраховаться, отвести от себя подозрения, которые могли бы возникнуть при разборе этого трагического случая.

Лично мне подобная позиция представляется не очень-то убедительной, особенно с учетом показаний медсестры Ш., которые гармонично сочетались с мнимой неисправностью аппарата и были направлены конкретно против анестезиолога Сапрошина. Но мое мнение — это только мое мнение… Хороший адвокат, выглядящее искренним раскаяние, добровольное досудебное возмещение всего нанесенного ущерба (в полном объеме, обратите внимание!), а также поддержка академической общественности способны творить чудеса. Раевский отделался легким испугом, то есть получил два года лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора на два года. А вот Ашметкову, Туркиной и Цыплящуку придется отбывать полученные сроки.

Преступники наказаны, справедливость восторжествовала.

Вот думаю — какой знак поставить в конце этого предложения — восклицательный или вопросительный? Геннадий Раевский ответил только за то, что по его инициативе был организован фиктивный ремонт аппарата, приведший к хищению бюджетных средств. Но давайте вспомним о том, что мнимая неисправность аппарата, подкрепленная показаниями медсестры Ш. послужили основаниями для обвинения и осуждения анестезиолога Сапрошина.

Я не собираюсь никого обвинять, поскольку не наделен такими полномочиями, а просто рассуждаю логически: если аппарат был исправен, значит рассказ Ш. о том, что медсестра Пружникова якобы обращала внимание доктора Сапрошина на неисправность аппарата, не соответствовали действительности, иначе говоря — были заведомо ложными. А за это, если кто не в курсе, статьей 307 УК РФ предусматривается наказание до пяти лет лишения свободы.