Читать книгу "Перед лицом любви - Джилл Шелвис"

– Боже, Дэни, не сейчас. – Крепко сжав ее, Шейн заставил ее утихомириться, но она выдохнула его имя, и он почувствовал, что пропал. Как всегда, когда он оказывался с ней. Пугающее и просто всепоглощающее ощущение.

– О, Шейн, – произнесла она так, будто чувствовала то же самое. Она была мокрой и горячей и засасывала его так глубоко в пучину наслаждений, что он не видел пути назад. Не хотел отступать. Это был не только секс, теперь он знал это наверняка. Это было сердечное и духовное единение, и он хотел было сказать ей об этом, но она вцепилась в его волосы и прикусила нижнюю губу, оттягивая ее до ощущения сладкой боли. Потом отпустила губу и лизнула укушенное место, тогда как он снова и снова входил в нее, а ее бедра бились о стену, производя ритмичный шум, что подвело его к самой вершине.

Мысли покинули его, остались только ощущения. Жар и влага, глубокое и всепоглощающее наслаждение.

– Дэни, я собираюсь…

Но она взорвалась первой. С его именем на устах она кончила в мощных, конвульсивных судорогах, и он тут же присоединился к ней. Потом у него подогнулись колени, и они сползли на пол тесно сплетенной, мокрой от пота обнаженной массой.

– Боже, – едва смог вымолвить Шейн. – У тебя есть лицензия на такое общение?

Дэни перекатилась на спину и уставилась в потолок. Даже будучи совершенно обессиленным, Шейн почувствовал, что что-то не так. Приподнявшись на локте, он заглянул ей в лицо:

– Отчего у меня такое ощущение, будто мы занялись сексом, не помирившись после непонятной мне схватки?

– Это не был секс для примирения, это был просто секс.

Ладно, он явно ничего не понял насчет схватки. Черт, ему это не нравилось.

– Иди сюда.

– Ты всегда обнимаешься и болтаешь после секса?

– Я не решился бы назвать лежание на полу с голыми задницами обниманием.

Повернув голову, Дэни одарила его долгим взглядом. И он вынужден был сдаться.

– Нет, обычно я не обнимаюсь и не болтаю после секса.

– А почему со мной не так, Шейн?

Хотелось бы ему знать. Она заворочалась и отвернулась, и Шейн повернул ее к себе.

– Если бы у меня был ответ, было бы гораздо проще, но…

– Я знаю, все не просто.

– Я работаю над этим. Клянусь, работаю.

Она долго на него смотрела, потом кивнула и прижалась головой к его груди. Подарок. Она была редким, драгоценным подарком. Притянув и прижав ее к себе, Шейн, в свою очередь, уставился в потолок, гадая, что же с ним происходит, что он не может, просто сказать ей все, как есть.

Через пару минут Дэни высвободилась из его объятий и встала.

– Ага, пора перебираться в постель, – пробормотал Шейн и перекатился на спину, представ во всем своем нагом великолепии. – Куда ты собралась?

С подступившим к горлу комком Дэни изобразила улыбку.

– Захотелось воды. – Она не смогла бы выговорить ничего другого, не выдав себя. Это говорило о том, что она не могла больше держать все в себе. Глубокое, отчаянное, ненасытное желание, рвущее ее на части. Любовь. Она двинулась на кухню за водой, которая, в общем-то, ей была не нужна, и старалась сдержать панику.

Но не смогла.

Ухватившись за столешницу, хватая ртом воздух, Дэни приложила голову к холодной плитке.

Она полюбила его.

– Дэни.

Встрепенувшись, она повернулась как раз в тот момент, когда Шейн включил свет, и осознала две вещи.

Во-первых, она все еще была обнаженной, освещенной яркими люминесцентными лампами, и это было ужаснее, чем тот кошмар, когда он застал ее с зеленой маской, целой коробкой мороженого и одной ложкой.

А во-вторых, к ее лбу приклеился листок бумаги. Шейн впился взглядом в листок и, будучи тоже голым, подошел к ней. У нее тотчас перехватило дыхание при виде его.

Шейн с напряженным лицом снял листок с ее лба и принялся разглядывать его.

Заглянув через его плечо, Дэни прочитала написанные на листке слова и окаменела. Там было написано: «Ты следующая».

Глава 24

Они передали записку в полицию, где почесали голову и посетовали:

– Такое впечатление, что на вас кто-то охотится.

Америку открыли.

После этого Дэни предложила Шейну переночевать у нее. Он, конечно, согласился и съездил домой за Беллой, которая была в восторге от ознакомительной поездки. Дэни смотрела на Шейна, на то, с какой решительностью он взялся оберегать ее, и что-то теплое разливалось по ее телу. У него было огромное чувство ответственности.

Но то, что ночью она испытала не поддававшееся исчислению количество оргазмов, не имело ничего общего с ответственностью.

На следующее утро она поднялась рано, собираясь пойти на работу.

– О нет, – сказал Шейн, – только не это.

– А что ты предлагаешь мне делать?

– Все, что угодно, только будь рядом. – Хотя сами по себе эти слова были потрясающими, но он имел в виду нечто не столь потрясающее, как ей хотелось бы. Он боялся за нее, невероятно беспокоился о ней, но все это еще не говорило об изменении статуса их отношений.

А Дэни так хотелось именно отношений. Она устала от одиночества, устала от борьбы с собственными чувствами к нему, устала не подпускать его, потому что она такая крутая и независимая. Но она могла оставаться собой и при этом иметь постоянного мужчину. Шейна.

– Поехали со мной, – сказал он.

– Куда?

– Ты доверяешь мне?

Дэни посмотрела ему в глаза. Не было ничего удивительного в том, что она доверяла ему больше, чем кому бы то ни было в своей жизни.

Она не спрашивала, куда он везет ее, но, вместо того чтобы отвезти ее с Беллой к себе домой, он повез их в «Скай-Хай».

– Я не готова к полету, – сказала Дэни, обнимая собаку. – Я не пила спиртного.

– Я только быстро слетаю в Санта-Барбару.

– И что? Думаешь, я собираюсь сидеть и ждать тебя?

Шейн обошел машину и, открыв дверь, помог ей выйти. Положив руки ей на бедра и прижав ее к машине, он заглянул ей в глаза.

– Здесь, ты не будешь одна.

– Я могу сама о себе позаботиться.

– Более чем, – согласился он. Запустив пальцы в ее волосы, Шейн притянул к себе ее лицо и прильнул к губам в сладком долгом поцелуе, в значительной степени ослабив ее решимость. – Но это не для тебя, Дэни. Это для меня.

– Прямо неандерталец какой-то.

Шейн на секунду прикрыл глаза.

– Я волнуюсь за тебя. Я испытываю такое чудовищное беспокойство, что не могу ни на чем сосредоточиться. Даже летать не могу.