Читать книгу "Осколок его души - Марина Александрова"

Оказавшись на платформе телепорта, я достала из внутреннего кармана куртки ключ перехода. Можете назвать меня параноиком, но относительно себя, я всегда знала, что что-то может пойти не так и иллюзий не питала. Потому, если была возможность быстро и без затей покинуть это место, то ключ я носила при себе постоянно. Активировалось это чудо мысли наших магов, достаточно просто. Всего лишь нужно было зажать медальон между ладоней, дыхнуть на него, и все, кто будут находиться в этот момент на платформе, тут же окажутся в исходной точке. Бросив последний взгляд на океан, что простирался до самого края горизонта, я поспешила активировать ключ. В тот же самый миг, мне показалось, что мир перевернулся и возник вновь, вот только, мы с Китарэ были уже во внутреннем дворике нашего общежития.

У меня возникло чувство, что Китарэ только и ждал этого момента. Будто он приказал своему телу и сознанию, во что бы то ни стало добраться туда, где он окажется в безопасности. Стоило нам оказаться на телепортационной платформе, как он начал оседать. Я честно пыталась его удержать, но по факту лишь замедлила его падение. Мои недостаточно сильные ноги, просто не выдержали такого напора, и я оказалась на коленях, обнимая Китарэ, когда его голова лежала у меня на плече. Его руки плетьми повисли у меня на спине, и я понятия не имела, как мне встать и при этом не уронить его. Должно быть, я всё же была очень сентиментальна, и его последний поступок не позволял мне просто опрокинуть его на землю. Как-то жалко, что ли?

— Ну, прекрасно, просто прекрасно, — пробормотала я, прикидывая, как мне изловчиться, чтобы не швырнуть лицом в грязь «будущее Империи».

Я попыталась приподняться, но как результат, чуть и вовсе не завалилась на спину с поджатыми под себя ногами. Если бы это произошло, то вряд ли бы я уже вообще смогла бы встать самостоятельно.

«Ивлин Игнэ, придавлена благосостоянием нации» можно было бы смело написать на моём надгробии и это могло бы реабилитировать наш род.

Последняя мысль показалась мне очень смешной или стресс последних часов так сказался, но я начала тихо хохотать.

— Ты смеёшься, — тихий шёпот мне на ухо, вызвал рой мурашек по спине, а когда на неё легла широкая мужская ладонь, я невольно позабыла, как дышать. — Я боялся, что никогда не услышу твой смех, — сказал Китарэ или правильнее называть его Аши сейчас.

Я вновь попыталась отстраниться от него, только в это раз мою спину поддерживала крепкая мужская рука. Он смотрел на меня глазами дракона, что застыл меж двух миров, не в силах слиться с тем, кого выбрал для себя, и не имея возможности вернуться за полотно. Его глаза… теперь я точно знала, что именно они вернули меня однажды оттуда, откуда нет возврата никому.

— Аши? — тихо спросила я.

Его осторожная улыбка стала мне ответом.

Я не знала, что должна сказать ему сейчас. Не имела ни малейшего представления, как следует себя правильно вести с ним, но вопреки всему, именно с ним мне было так тепло и комфортно, как ни с кем и никогда. Это до ужаса пугало, но я не могла заставить себя отвести взгляд. Я помнила, кто однажды вдохнул жизнь в моё тело, и я знала, чтобы ни произошло, но именно он никогда не причинит мне вреда. Фантазии ли? Мечты? Но, я так чувствовала.

Его ладонь осторожно легла на мою щёку, а пальцы едва ощутимо провели замысловатую дорожку к шее. На губах Китарэ, которые никогда не знали улыбки, появилась мягкая и такая тёплая улыбка. Он прильнул к моей шее, крепко прижимая к себе, и сделал глубокий вдох.

— Моя душа, — прошептал Аши. — Я так скучаю по тебе, — сказал он, когда его губы вдруг коснулись шрамов на моей шее.

Мне показалось, что моё тело вдруг пронзил электрический разряд. Я замерла, совершенно растерянная от происходящего. Это было слишком интимным прикосновением, которого я никак не могла ожидать, тем более от мужчины! Никогда! Не ко мне! Не к тому, что привыкла считать самой отвратительной частью себя. Я была не готова к подобному. Но следом последовал ещё один едва ощутимый поцелуй, чуть выше. Его ладонь легла мне на затылок, заставляя запрокинуть голову. И ещё один поцелуй у линии подбородка, отозвался огнём в теле. Он сильнее прижал меня к себе так, что даже сквозь одежду я могла почувствовать, как бьётся его сердце, изгибы мышц на его груди, тепло его тела, но при этом, я окончательно потеряла возможность отстраниться.

Аши чуть отстранился, чтобы вновь заглянуть мне в глаза. Если я и была готова попытаться оттолкнуть его; если мне и хватало небольшого остатка здравого смысла, то стоило взглянуть в эти льдисто-голубые глаза дракона, и я почувствовала, как меня тянет к нему с такой неистовой силой, что я просто не могу оттолкнуть его. Я тоже скучала. Я тоже нуждалась в нём. И то, что Китарэ не признаёт эту часть себя, вовсе не делает их разными сущностями. Я знала это. И в этот самый момент, когда я наконец-то услышала зов собственного сердца, приняла его, я потянулась ему навстречу. И неважно, что у этой любви будет горький привкус полыни. Неважно, что Китарэ никогда не примет произошедшего. Ему и не нужно. Всего лишь один раз, я хотела прислушаться к собственному сердцу и пойти за ним.

Его губы, такие мягкие, нежные и горячие, коснулись моих, и мой мир перестал существовать. Всё сошлось в этом прикосновении. Мы пили друг друга, рассказывая о том, что помнили и о том, как тосковали друг без друга. Только сейчас, в его объятиях, я чувствовала, как одинока была всю свою жизнь. Как же сильно мне не хватало его! Он вёл в этом поцелуе, его ласки были умелыми, но осторожными, словно он боялся причинить мне боль, и я даже поняла почему, когда он с силой сжал меня в своих объятиях, из моего горла вырвался невольный стон, его руки тут же разжались, позволяя мне вновь дышать. С каждым прикосновением его губ, языка, я словно загоралась изнутри. Мне казалось, что я начинаю сиять в его руках, и уже ни за что и никогда не смогу быть вдали от него. Немыслимое притяжение, которого я не испытывала прежде, захватило меня.

Не знаю, чем это могло закончиться. Мне кажется, пока он был рядом, мне уже никогда не будет страшно. Вот, только, у неба Мидорэ были совершенно иные планы на наш счёт. И, когда сверху упали сперва редкие грузные капли предстоящего ливня, Китарэ чуть отстранился от меня, улыбнулся, не разрывая зрительного контакта, и легко поднялся на ноги, продолжая удерживать меня на руках.

Молча мы шли по извилистым дорожкам внутреннего сада. Он держал меня на руках, а мне начинало казаться, что где-то, когда-то очень и очень давно, он также нёс меня сквозь чащу леса, чтобы найти то самое озеро, где можно пробудить дракона внутри себя. Это я показала ему его. Только вот тогда тысячи светлячков кружили в танце над водной гладью, когда он вошел в воду, чтобы погрузиться вместе со мной. Я понимала тогда, что именно он хочет сделать. Я знала уже тогда, насколько это было опасно. Отец запрещал мне посещать места силы, пока я была слишком мала для этого. Знал об этом и Китарэ. Осознавал ли? Не мог не осознавать. Он всегда был гораздо умнее меня.

— Прости меня, — тихо прошептала я.

Я просила прощения за то, как он был вынужден жить все эти годы из-за меня. Он и Китарэ, две части одного целого, естественное отражения друг друга тут и там, они должны были стать единым целым. Когда придет время. А вместо этого живут, точно противоположности, заточенные в единую оболочку, вынужденные существовать вместе. И как ни крути, но причиной этого являюсь я.