Читать книгу "Обрести любимого - Бертрис Смолл"

— Вам удалось принять ванну, джентльмены? — спросила она, пытаясь не думать о своем теле, которое, казалось, необычно чутко отзывалось на окружающую обстановку. Ее соски терлись о шелк ее платья при каждом вдохе. — Сегодня днем я приняла замечательную ванну из пресной воды.

— Мурроу водил нас в турецкие бани в Аркобалено, — сказал лорд Бурк. — Мать говорила мне о них, но я никогда не бывал там. Великолепно взбадривает, не так ли, Том?

— Да, — согласился граф. — Я не помню, чтобы когда-нибудь в жизни я был таким чистым. Они начинают с того, что сажают тебя в воду, а потом отмывают тебя каким-то маленьким приспособлением, ополаскивают водой, потом отводят в невероятно жаркое помещение, заполненное паром, где ты, простите меня. Вал, потеешь. Потом тебя снова ополаскивают , водой, намыливают с ног до головы и снова ополаскивают водой, перед тем как натереть тело душистыми маслами. Думаю, эта часть мне понравилась больше всего, — заключил он с ухмылкой.

— Мне бы она понравилась еще больше, если бы женщины, которые делали массаж, были бы помоложе и покрасивее, — посмеялся Мурроу.

Карета герцога доехала до места. На дворцовой лестнице их ждал сам герцог. Мурроу выскочил из кареты еще до того, как она остановилась, и заключил правителя Сан-Лоренцо в медвежьи объятия.

— Себастьян! Как вы поживаете? Уже нашли себе новую жену? Герцог рассмеялся. Он был высоким красивым мужчиной с черными, как ночь, волосами и янтарными глазами.

— Времени жениться будет предостаточно, старина! Слава Богу, оба моих мальчика здоровы! Сейчас я предпочитаю подражать природе и, подобно пчеле, перелетать с одного сладкого цветка на другой.

Мурроу от души расхохотался, блестя голубыми глазами. Повернувшись к открытой карете, он помог своей красавице-кузине выйти.

— Ваше высочество, могу ли я представить вам свою кузину Валентину, леди Бэрроуз, — сказал он.

— Она гораздо красивей вас, старина, — заметил пораженный герцог.

Валентина протянула руку герцогу. К ее удивлению, которое она постаралась скрыть, его прикосновение смутило ее.

Герцог страстно поцеловал ее белую тонкую руку; ей показалось, что этот поцелуй был даже чересчур страстным. Он не сводил с нее своих янтарных глаз.

— Мадонна, вы оказали честь моему маленькому королевству. Оно неожиданно стало в тысячу раз красивей! — откровенно пылко сказал он тихим голосом опытного обольстителя.

— Я не понимаю, ка «; это может быть, ваше высочество, — ответила Валентина, чувствуя, как зарделись ее щеки от его сумасбродного комплимента. — Сан-Лоренцо, по моему мнению, само совершенство.

— Тогда это только справедливо, что такая совершенная красавица проведет сегодняшний вечер в моем дворце, вы не согласны, мадонна? — пробормотал герцог, восхищенно разглядывая низкий вырез ее платья.

— Если вы сможете хоть на мгновение оторвать свой взгляд от груди Валентины, Себастьян, — смеясь, сказал Мурроу, — я представлю вам своего младшего брата Патрика, лорда Бурка, у нашего друга, Томаса Эшберна, графа Кемпа, который путешествует с нами.

Мурроу О'Флахерти предупреждающе подмигнул двум молодым людям, которые бросали сердитые взгляды в сторону красивого герцога. Мурроу с трудом сохранял спокойствие, потому что очень уж забавной была ситуация. Его мать сумела бы оценить ее по достоинству.

Герцог повернулся и приветствовал своих гостей теплыми искренними словами. Несмотря ни на что, обоим джентльменам герцог нравился, хотя он снова повернулся к Валентине, необыкновенно изящно подал ей руку и повел ее во дворец.

Они обедали на открытом воздухе, на большой, широкой мраморной террасе, которая, казалось, висела над морем. На полу, выложенном белыми и черными плитками, в огромных желтых фарфоровых чашах благоухали кусты белых роз. На небольшом возвышении четверо музыкантов играли на спинетах и арфах. Высокие напольные светильники освещали террасу золотистым светом.

Еда была изысканной и обильной, разительно отличающейся от простой корабельной пиши. Им предложили только что выловленную средиземноморскую кефаль, приправленную белым вином и эстрагоном. На другом блюде лежали деликатесные овсянки, небольшие дикие птички, поджаренные до золотистого цвета (каждая была начинена половинкой абрикоса, внутри которого была миндалина) и уложенные на рисотто [35], расцвеченное зеленым луком. На столе был целый ягненок, приправленный розмарином и чесноком, молочный поросенок с темной поджаренной шкуркой, гусь с подливой из слив и индейка, начиненная устрицами и каштанами. Артишоки плавали в нежном оливковом масле и красном винном соусе.

Когда наконец покончили с основными блюдами, каждому сидящему за столом слуги поднесли серебряную чашу с ароматизированной водой и полотенце, чтобы гости смыли все свидетельства своего обжорства. Потом был подан десерт, и сладкоежку Валентину соблазняли абрикосовые торты, пропитанные сладким вином, сладкие кремы с вишневым сиропом, марципановые сладости в меду, засахаренные лепестки дудника, фиалок и роз и тонкие сахарные вафли.

Во время обеда ливрейный лакей, приставленный к каждому из сидящих за столом, наполнял серебряный кубок гостя бледно-золотистым вином, вкуснее которого Валентина никогда не пила. Герцог сказал ей, что это вино с его собственных виноградников и что Сан-Лоренцо знаменито именно этими винами.

— Сводный брат моего дяди — владелец шато Ачшамбо на Луаре, и мы всегда получаем наши вина от него, — сказала Валентина. — Когда я опять обрету собственный дом, ваше высочество, я хотела бы иметь ваши прекрасные вина в своем погребе.

— Ваш собственный дом, мадонна? Я не понимаю, — ответил герцог.

— Я вдова, ваше высочество. Моя семья не сочла уместным мое одинокое пребывание в доме покойного мужа. Мы были женаты недолго, и детей у нас не было, — сказала ему Валентина.

— Вдова? Любопытно, мадонна. Я тоже вдовец. Но я счастлив, что моя жена оставила мне двух замечательных сыновей. Близнецов! Джиорджи, названного так в честь моего отца, и Никола, по отцу Маделены, герцога Бомонт де Жаспра.

— Никола Сен-Адриан? — воскликнул Патрик Бурк.

— Ну да, — сказал герцог. — Вы знаете его?

— Моя мать когда-то была герцогиней Бомонт де Жаспра, — сказал Патрик. — Она была замужем за герцогом Фаброном. Когда он умер и Никола унаследовал герцогство, он хотел жениться на моей матери, но вместо этого она вышла замуж за старого друга, — закончил Патрик.

Он не считал необходимым рассказывать о стамбульских событиях, связанных с бурным романом его матери и герцога Никола: внезапное возвращение его отца, отчаянная попытка его матери спасти его, ее неудача, и, в конце концов, ее брак с Адамом де Мариско. Это слишком сложно. Патрик отвернулся от кузины и герцога, чтобы положить себе с блюда, поданного слугой, небольших перепелок.

— Никола Сен-Адриан был женат на Маделене де Монако, — объяснил Себастьян де Сан-Лоре! що. — Его сын Никола родился в 1571 году, но прошло еще двенадцать лет, прежде чем жена принесла ему дочерей-близнецов, Луизу и Маделену. Жена умерла при родах. Мой тесть никогда больше не женился. Луиза вышла замуж за человека из семьи венецианских герцогов, их старшая дочь Джиованна сейчас вышла замуж за моего свояка Никола-младшего. Моя дорогая Маделена умерла при родах наших сыновей. Как грустно, что у вас нет детей, мадонна, — закончил Себастьян, снова переключая внимание на Валентину.