Читать книгу "Анализ крови - Джонатан Келлерман"

Внутри царил прохладный полумрак. Негромко звучала музыка в стиле барокко. Воздух был насыщен ароматами трав и специй – тмина, майорана, шафрана, базилика. Три четверти столиков были заняты. Посетители по большей части были молодые, стильные, преуспевающие. Они оживленно разговаривали вполголоса.

Дородная светловолосая женщина в крестьянской блузе и вышитой юбке провела меня к столику, за которым сидел Маймон. Тот вежливо привстал и сел только после меня.

– Добрый вечер, доктор.

Одет он был как и прежде: безукоризненная белая сорочка, наглаженные брюки защитного цвета. Очки сползли вниз, и он вернул их на место.

– Добрый вечер. Огромное спасибо за то, что согласились встретиться со мной.

– Вы очень красноречиво изложили свое дело, – улыбнулся Маймон.

К столику подошла официантка, стройная девушка с длинными черными волосами и лицом скульптур Модильяни[39].

– Здесь готовят замечательную чечевицу по-веллингтонски[40], – сказал Маймон.

– Ничего не имею против. – Мне сейчас было не до еды.

Маймон заказал для обоих. Официантка принесла хрустальные стаканы с водой со льдом, ломти цельнозернового хлеба и две крошечные порции овощного паштета, сверхъестественно вкусного. В каждом стакане плавало по ломтику лимона толщиной в бумажный лист.

Намазав паштет на хлеб, Маймон откусил кусок и принялся жевать, медленно и тщательно. Проглотив, он спросил:

– Итак, доктор, чем могу вам помочь?

– Я пытаюсь понять Своупов. Что они собой представляли до болезни Вуди.

– Я был плохо с ними знаком. Они держались замкнуто.

– Это повторяют все, с кем я говорю.

– Ничего удивительного. – Маймон отпил глоток воды. – Я переехал в Ла-Висту десять лет назад. У нас с женой детей не было. Когда она умерла, я оставил юридическую практику и открыл питомник – садоводство было моей первой любовью. Обосновавшись на новом месте, я первым делом связался с владельцами других питомников. По большей части меня принимали радушно. Как правило, садоводы люди вежливые. В нашем деле многое зависит от сотрудничества – кто-то один достает семена редкого вида и раздает их остальным. Так лучше в интересах всех – и в экономическом, и в научном плане. Сорт, вкус которого никто не попробовал, в конечном счете вымирает, как это произошло со многими старыми сортами американских яблонь и груш. Остаются только те, которые получают широкое распространение.

Я ожидал, что Гарланд Своуп примет меня тепло, поскольку он был моим соседом. Мои ожидания оказались наивными. Как-то я заглянул к нему, он встретил меня у ворот, не пригласил войти, вел себя резко, чуть ли не враждебно. Разумеется, я опешил. И дело было не только в недружелюбии – Своуп не выказал никакого желания показать свои работы, в то время как все мы просто обожаем хвалиться своими необыкновенными гибридами и редкими сортами.

Подали еду. Она оказалась удивительно вкусной: чечевица была приправлена интригующими специями и завернута в тонкое тесто. Маймон едва притронулся к ней и, отложив вилку, продолжал:

– Я поспешно ушел и больше не возвращался, хотя наши владения находятся меньше чем в миле друг от друга. В Ла-Висте достаточно других садоводов, заинтересованных в сотрудничестве, и я скоро забыл о Своупе. Примерно через год я оказался на конференции во Флориде, посвященной выращиванию субтропических фруктов из Малайзии. Там я встретил тех, кто знал Своупа, и они объяснили его странное поведение.

Как выяснилось, этот человек только называл себя садоводом. В свое время он был большой фигурой в нашем ремесле, но вот уже много лет ничего не делал. Никакого питомника за воротами у него нет – только старый дом и несколько акров пустоши.

– На какие же деньги жила семья?

– Наследство. Отец Гарланда был сенатором штата, ему принадлежали обширное ранчо и огромное количество земли на побережье. Часть владений он продал государству, остальное подрядчикам. Значительная часть вырученных денег сразу же пропала из-за неудачных инвестиций, но, по-видимому, осталось достаточно, чтобы обеспечить жизнь Гарланду и его семье. – Маймон вопросительно посмотрел на меня. – Это вам как-нибудь помогло?

– Не знаю. Почему Своуп забросил садоводство?

– Собственные неудачные инвестиции. Вы что-нибудь слышали о черимойе?

– В Голливуде есть улица с таким названием. По-моему, это какой-то фрукт.

Маймон вытер губы.

– Совершенно верно. Это фрукт. Тот самый, который Марк Твен назвал «вкуснейшим из вкуснейших». И те, кто пробовал черимойю, склонны с ним согласиться. Он растет в субтропиках, его родина – чилийские Анды. Внешне чем-то похож на артишок или большую зеленую клубнику. Кожица несъедобная. Мякоть белая, похожая на заварной крем с обилием крупных твердых семян. Шутят, что боги поместили в плод эти семена, чтобы черимойю ели без ненужной спешки. Едят ее ложкой. Вкус просто фантастический, доктор Делавэр. Сладкий и терпкий, с ароматными обертонами персика, груши, ананаса, банана и цитрусовых, но в целом неповторимый.

Это чудесный фрукт, и, по словам тех, кого я встретил во Флориде, Гарланд Своуп был одержим им. Он считал черимойю фруктом будущего и был убежден в том, что, как только люди ее распробуют, тотчас же возникнет спрос. Своуп мечтал о том, чтобы сделать для черимойи то, что Сэнфорд Доул[41] сделал для ананаса. Даже зашел так далеко, что назвал в честь нее своего первенца – полное латинское название фрукта Annona cherimola.

– Его мечта была реалистичной?

– Теоретически да. Растение очень привередливое, требует умеренных температур и постоянного полива, но в принципе пригодно для выращивания в полосе субтропического климата, проходящей по побережью Калифорнии от границы с Мексикой до округа Вентура. Там, где растет авокадо, может расти и черимойя. Но есть некоторые сложности, к которым я перейду.

Своуп купил землю в кредит. По иронии судьбы значительная ее часть в прошлом принадлежала его отцу. Затем отправился в Южную Америку и привез оттуда молодые деревья. Вырастил саженцы и посадил сад. Деревьям потребовалось несколько лет, чтобы достичь плодоношения, но в конце концов у Своупа был самый большой в штате сад с черимойей. Все это время он разъезжал по штату, рассказывал о фрукте оптовым покупателям, расхваливал то чудо, которое скоро вызреет у него в саду.