Читать книгу "Мир будущего - Людмила Райот"

Я уже проходила улучшение внешности незадолго перед свадьбой, так что предстоящие манипуляции не стали неожиданностью. Сначала под удар попало тело. Подгоняемые попискиванием робота набилианки велели мне раздеться. Включили расслабляющую музыку, сбрызнули тело анестетиком и начали неспешную экзекуцию: выбирали часть тела, недотягивающую до «совершенства» (других у меня и не имелось), наносили специальный состав. Кожа краснела, острый зуд прошибал даже сквозь обезболивание. Спустя пару минут химикат смывали вместе с ненужными волосками (единственными нужными волосами в Набиле считались волосы на голове), ослабляя муки успокаивающим кремом.

Процедура не из приятных, но результат того стоил: новая поросль отрастет нескоро, через полгода или даже позже, когда восстановятся волосяные луковицы.

Все это время набилианки щебетали, смеялись и обращали на меня столько же внимания, сколько обращают на рыбу с разделочной доске. Работали быстро и со сноровкой, критически осматривали новый участок тела и без вопросов принимались за его улучшение. Сколько сотен таксов стоит путевка на лучшую грязевую лечебницу Набила, чем чреваты увеселительные прогулки на орбите планеты и модные операции на голосовых связках, благодаря которым даже лишенный слуха человек поет, как соловей, — их болтовня влетала в уши и благополучно растворялась там, оставляя после себя липкий осадок и стойкое желание спать.

После того, как тело полностью «облысело», девушки взялись за голову. Мою. На тщательно вымытую шевелюру нанесли выпрямляющий раствор. Робот за время процедур видоизменился, трансформировавшись в широкое кресло с почти горизонтальной спинкой и приподнятым подголовником.

Одна из косметологов достала планшет, а другая — прибор, подозрительно напоминающий компактный, по размеру руки, пистолет. Легко провела им по контуру лица: последовала серия еле ощутимых уколов, кожа начала неприятно холодеть, опухать и застывать. Вдоволь насладиться пугающими переменами мне не довелось — я провалилась в искусственный сон.

22. Побег из Центра Разума

Я проснулась уже ближе к вечеру, от голода и непонятного сосущего ощущения в груди. Мне снилось море, но это не было сном-образом. Все, что я помнила — это вереницу колеблющихся волн. Вверх-вниз, вверх-вниз. Холмы из воды, ущелья из воды. Меня переполнял адреналин. Сегодня что-то произойдет.

Спальня давно опустела. Ни набилианок, ни тележки-робота, лишь покалывание кожи лица, напоминающее о совершенных манипуляциях, да платье, белым спущенным флагом болтающееся на спинке кровати.

Черт. Пока я дрыхла, транс-форма висела у всех на виду. Надеюсь, Ник узнает об этом не раньше, чем я окажусь в Атлантисе. Погибать, так с песней.

Судя по прикосновению, ничего не поменялось — разве что кожа стала невероятно нежной и приятной на ощупь. Не ограничившись тактильным осмотром, встала и подошла к зеркалу.

Оттуда на меня взглянул другой человек. Я была готова к такому повороту событий, но все равно долго пялилась в отражение, вертела головой и трогала лицо. Никак серьезных вмешательств во внешность, все по-мелочи, но общая картина изменилась почти до неузнаваемости.

Самую большую роль в преображении сыграла прическа: вместо непослушного облака волос на плечи ниспадали прямые, оттутюженные пряди. Их цвет неуловимо изменился, они казались более темными, блестящими и длинными, чем на самом деле, доходя до половины спины.

Сильно изменилась форма бровей: старые луковицы частично удалили, а кое-где вживили новые, из которых за ночь успели пробиться маленькие волоски. То же самое проделали с веками: через день-два ресницы и станут длиннее и гуще, чем когда-либо. Зудели губы, которые за ночь стали ярче, с ровным контуром. Благодаря подкожным инъекциям черты лица стали более выразительными: скулы выделились, лоб выровнялся, а подбородок заострился.

Я долго колебалась, прежде чем выйти из спальни. Тянула время. Заправила кровать, чем обычно не страдаю, долго выбирала, что же такого надеть, чтобы соответствовать образу (ха!) набилианки. В конце концов выбор пал на топ и джинсы из Высотного города. Транс-форма не внушала доверия: либо снова жила своей жизнью, уменьшаясь в длине, либо косметологи помимо волос, вытянули мне еще и ноги. Сегодня платье было тотально коротким.

Нет, этого удовольствия я им не доставлю. Мужчины определенно ждали моего появления. Интересовались получившимся результатом, обсуждали и, может, даже делали ставки на успешность процедуры.

Я нашла в кармане джинсов резинку для волос и собрала волосы в высокий хвост, после еще раз сверилась с отражением в зеркале и осталась довольна.

О макияже теперь можно забыть. Необычно, конечно, но я привыкну. К хорошему быстро привыкаешь.

Ник хочет говорить со мной.

Это было не предположение и не догадка, а призыв — идущий извне, предназначенный только для меня. Требовательный запрос, практически приказ… Его можно было ослушаться, а вот спутать с одной из самопроизвольно возникающих мыслей — нет. В дополнение к призыву возникло ощущение тепла в левом ухе — специфическая реакция организма на мысленный "звонок".

Никель сдержал слово и не стал врываться ко мне в сознание, а, как все воспитанные люди, отправил запрос на разговор. Я в недоумении присела на краешек кровати, забыв о важном правиле невербальных диалогов: если хочешь отказать — отказывай сразу, без промедленья и раздумий. Нерешительность была воспринята нейроносителем как вялое согласие, и в голове возникла следующая фраза:

"Выходи из спальни, раз проснулась".

На этом Никель отключился. Напряжение спало, ухо вернуло обычную температуру. Я вздохнула, подхватила пиджак и направилась к двери. Даже хорошо, что предложение наведаться в кабинет прозвучало в столь безопелляционной форме — не потребовалось придумывать ответ. Нормального разговора все равно бы не вышло.

Услышав мои шаги, напарники смолкли. Никель одарил меня до неприличия долгим взглядом. Тимериус хмыкнул, разочарованно откинулся на спинку кресла и промолчал. Видимо, ожидал какого-то более грандиозного улучшения.

Грудь пятого размера, например.

Больше всего мне понравилась реакция Борка — точнее, ее отсутствие. На лице ни дрогнуло ни мускула, лишь улыбка в глазах и приветствие на губах.

— Доброе утро, къерра. Надеюсь, ваша ночь была продуктивной?

— Здесь ужин, — Ник показал на стол, в центре которого стояло несколько тарелок. — Поешь. А потом у меня кое-что есть для тебя.

Я подошла к свободному стулу, на котором стояла коробка с транс-формой. Переставила ее на пол и принялась за еду, чувствуя неловкость вперемешку с раздражением.

Пока я ела, Ник, наклонившись, изучал мое лицо. Двигал бровями, щурился и пару раз цокнул языком. Не знаю и знать не хочу, что он хотел всем этим сказать. Я отвечала ему достаточно неласковым взглядом, пока он наконец не выпрямился и не отошел на безопасное расстояние.

Сам он выглядел по-настоящему уставшим. Волосы в беспорядке, щетина проступила заметней, взгляд тяжелый и сосредоточенный. Неужели нельзя было воспользоваться передышкой, пока я спала, и тоже немного отдохнуть? Будто на свете нет ничего важнее этой экспедиции.