Читать книгу "Шели. Слезы из пепла - Ульяна Соболева"

— Мы достаточно ее искупили! Я искупила сполна и больше не хочу мириться ни с какими решениями свыше! Ложь! Их принимаем только мы! Либо опускаем руки, либо боремся!

С трудом переступая дрожащими ногами, вышла из шатра, ветер швырнул в лицо комья снега, заставляя глотнуть проклятый воздух всей грудью.

Когда откинула полог его шатра, в нос ударил запах крови и смерти, которая невидимо кружила вдоль стен, бросая синеватые тени на лицо Аша. Я стиснула кулаки.

Не отдам! В висках забилась только эта мысль вместе с бешеной яростью. Я достаточно отдала тебе! Он мой! Я выгрызу его у тебя с мясом, но не отдам! Убирайся!

Подошла к постели и замерла. Когда-то я уже видела его таким. Но тогда выбор не был столь ужасающим. У меня были шансы, и они зависели только от меня.

Глаза Аша приоткрылись, и он посмотрел на меня сквозь туман боли. Я глухо застонала, чувствуя, как слезы обжигают грудь и сжимается сердце.

— Нет, — едва слышно, но достаточно, чтоб я разобрала.

— Да! — громко, сжимая руки и заламывая пальцы, — ты не можешь сделать это с нами сейчас. Хотя бы раз скажи мне ДА! Мне, а не своим эмоциям и эгоизму. Мне, а не своим страхам!

Увидела, как сжал пальцами простыни до хруста в суставах. Захотелось накрыть его руки своими, целовать ладони, отогревая, забирая боль себе.

— Наши дети живы, Шели, — глядя на меня сквозь туман, стиснув зубы.

Пошатнулась, сдерживая стон неверия, опускаясь на колени у постели.

— Они живы …, — надтреснутым хриплым голосом, превозмогая слабость, вздрагивая от каждого слова, которое давалось ему с трудом. — Ты сможешь уйти. Веда поможет. Найдешь их, и…

Мне показалось, что я лечу в бездну, опять, в черную пропасть отчаяния, только теперь я уже точно знаю, что ждет меня на её дне.

— Не уйду, — сказала и поняла, что вынырнула из темноты, открыла глаза, мы найдем их вместе. Потом. С тобой. Ты и я.

Пальцы все так же сжаты до крови, смотрю на него и понимаю, что снова взметнулась вверх и снова стою на самом краю.

— Они живы, Шели! Ты слышишь меня?! Черт тебя раздери! — громко, с надрывом, покрываясь каплями пота, по телу прошла судорога боли.

— Слышу, — ответила тихо, — я слышу тебя, Аш. Это ты не слышишь меня. Я хочу, чтобы ты…. — я сглотнула, но в горле так же сухо.

— Чтобы я стал уродом? Безногим королем Мендемая? Этого ты хочешь? Провести вечность с… недодемоном и недочеловеком?

Я чувствовала, что задыхаюсь, увидела, как глаза Аша наливаются кровью, сжала его руку, притягивая к своему лицу.

— Я хочу провести ее с любимым, Аш. Я не хочу больше никого терять. Я хочу смотреть на тебя и понимать, что я больше не мертвая. Неужели ты думаешь, что я могу отказаться от тебя? Я смирилась с их потерей, но я не смирюсь снова, если потеряю тебя. Когда ты рядом, у меня есть надежда. Она в тебе, Аш. В твоем сердцебиении, голосе. В твоей силе. С тобой я смогу всё. Ты — моя сила. Ты должен, Аш, любимый, слышишь? Ты должен дать нам шанс!

Покрыла поцелуями его ладонь, снова прижимая к щекам, пачкая слезами.

— У нас так мало времени. Пожалуйста. Посмотри на меня.

— Нет!

Оттолкнул, а я отшатнулась от него, и, глядя в каменное лицо, искаженное болью, прокричала:

— Ты снова бросаешь меня! Ради себя! Своих целей! Своего эгоизма! А я? Все такая же игрушка? Вещь? Никто! Твои решения, а я должна с ними мириться. Так убей меня, Аш. Ты и так убиваешь! День за днем. Год за годом ты убиваешь меня снова и снова.

Повернул ко мне голову, делая тяжелый вздох, проводя большим пальцем по мокрым щекам, губам.

— Я люблю тебя, Шели.

Сжала его руку сильнее, чувствуя, как от волны его боли мое тело лихорадит и трясет. Страдания любимых чувствуются намного острее собственных. Они фантомны и нескончаемы, как и любая иллюзия. У реальности есть естественный конец. Иллюзия бесконечна и мучительна.

— Если ты любишь меня, то не оставишь. Меня и нашего ребенка. В этот раз не оставишь! Хоть раз выбери жизнь, Аш! Ради меня! Ради наших детей!

Он стиснул челюсти и закрыл глаза. Я чувствовал внутреннюю борьбу, я ощущала ее физически и понимала, что сейчас в этом шатре, провонявшем кровью и слезами, идет война жизни и смерти.

— Скажи Веде — пусть режет. Я выбрал…Тебя…ШелИ.

Эпилог

Я смотрела, как Лиат взобралась на колени Аша, целуя его в щеку, и улыбнулась, когда он сильно прижал её к себе, что-то шепча на ушко.

Перевела взгляд на фото красивой молодой женщины с черными волосами и кристально чистыми сиреневыми глазами, провела по нему пальцем, положила рядом со снимком парня с короткой стрижкой. Он жмурился от солнца и из-под рукава его футболки виднелись лепестки татуировки.

Так странно смотреть на них и понимать, какие уже взрослые, ведь для меня прошло так мало времени. Но время Мендемая и мира смертных слишком отличается. Я думала о том, что когда-нибудь решусь увидеть их в живую…Но понимала, что могу разрушить их жизнь, изменить её до неузнаваемости этим вмешательством. Все на своих местах. Они были нужны там, а я здесь и мое место в этом мире.

Я снова посмотрела на Аша, который поднял дочь на руки, и сделал с ней несколько шагов по направлению к веранде.Я знала, что каждый шаг дается ему с трудом, и что он привык терпеть боль каждый день, каждую секунду, пока учился ходить заново. Сейчас никто бы не сказал, что самый жуткий Демон в истории Мендемая остался три года назад без ног, потому что я попросила его об этом. Никто не знал о той жуткой операции в лагере, которую провела Веда. Никто так же не знал, что после этого несколько месяцев он учился ходить на протезах. Для всех Аш был тяжело ранен и восстанавливался после ран. Только я понимала, с какими невероятными усилиями ему дается каждый шаг, езда верхом, тренировки на полигоне.

На эльфов я выступила сама, с нашей армией. Тогда еще мой живот был почти не заметен, и я снова была в седле с мечом за спиной, пришпоривая скакуна и срывая голос в командах своим воинам.

Я шла на Тартос за Арисом. Я верила, что найду моего мальчика.

Мы одержали ошеломительную победу над остроухими и Балмест был вынужден сдаться. Когда я стояла в большой зеркальной зале дворца Эльфов напротив поверженного короля в надежде, что он вернет мне моего сына, тот сказал, что впервые слышит о ребенке.

Его пытали, а меня рвало прямо на зеркальный пол великолепной залы с зеленью и фонтанами, когда мои инквизиторы вытягивали с него кишки и отрезали куски кожи, но ублюдок так и не сказал, где мой мальчик. Потому что действительно не знал. Я потеряла Ариса. Иногда я думала о том, что слишком сильно хотела, чтобы выжили те дети, настолько сильно, что в глубине души была готова пожертвовать этим сыном ради тех двух. Словно меня подслушали и вернули мое прошлое, взамен на жизнь Ариса. И я опять не могла о чем-то сожалеть, только оплакивать потерю и верить, что он все же жив и когда-нибудь мы встретимся.