Читать книгу "Офсайд 3 - Алекс Джиллиан"

– Я всегда говорил, что однажды ты будешь хотеть этого так же сильно, – задыхаясь, шепчу я, обессиленно падая на спину. Мне нужен врач и душ.

– Это ты со мной сделал, – произносит Лекси спустя пару минут. Ее взгляд скользит по моему телу, натыкаясь на кровавые пятна на груди.

– А это ты со мной сделала, – криво усмехаюсь я, опуская глаза вниз, чувствуя, как боль толчками пронизывает мое тело.

– Ты сумасшедший, Джейсон. У тебя швы разошлись. – Ее глаза с тревогой изучают масштаб бедствия.

– Дай мне телефон, – приказываю я сквозь зубы.

– Где?

Я показываю глазами на столик, где бросил свой айфон. Лекси поправляет платье, с трудом сползает с кровати и плетется за моим телефоном. Не могу удержаться от сардонической ухмылки. Не смотря на боль, я испытываю странное состояние эйфории. Мы оба психи.

Когда телефон оказывается в руках, я стараюсь быть кратким.

– Марк, привет. Да. В порядке. Врача мне доставь.

Когда я разъединяю вызов, замечаю, что Лекс пристально смотрит на меня, сидя на краю кровати и сложив на груди руки. Глаза подозрительно прищурены, губки поджаты. Если бы не долбанные швы, я бы добрался до этих губок…

– Как ты выжил?

– Детка, ты не думаешь, что с этого вопроса и стоило начать? – усмехаюсь я.

– Вопрос о сестре для меня был важнее, – приподняв брови, заявила эта стерва.

– Я ждал киллера. Но я не думал, что киллером будешь ты. Бронежилет. Банально и просто. Потом подстава с поджогом.

– А тело?

– Труп подбросили, медэкспертизу подделали.

– То есть, тебя фактически больше нет? – нахмурилась Лекси. – Где мы? Что ты собираешься делать дальше? Когда я смогу вернуться домой?

– Малышка, мы в Африке, – с вымученной улыбкой говорю, пытаясь сесть. Протягиваю ей руку, и она инстинктивно хватается за нее. – Но это временно. Считай, что у нас каникулы. А теперь будь хорошей девочкой и помоги мне дойти до ванной комнаты. Нам обоим нужно всполоснуться до прихода доктора.

Лекси

Я никогда его раньше не мыла… То есть, не мыла ради чистоты, а не как прелюдии к новой порции секса. Он сидел в маленькой ванной, откинувшись назад, его повязка была пропитана кровью, вода, стекающая вниз, становилась розовой. И я между его ног с мочалкой и гелем для душа. Мои волосы, уже чистые, влажными кольцами лежали на плечах, пока я острожными движениями намыливала его огромное, сильное тело, стараясь не причинить боль. Сколько раз я хотела убить этого мужчину? Мне почти это удалось. Я смотрю в его глаза, а он в мои. Бесконечность. Ровно столько длится это мгновение тишины. Нет никаких слов, которые способны передать наши чувства. Я слышу, как он дышит, как плещется вода, когда я выжимаю мочалку. Я вижу, как горят его глаза, бездонные, неистовые, черные, как ночное небо. Я пытаюсь вспомнить причины, по которым стреляла в него, и не могу… Когда он рядом, когда он смотрит на меня так, словно я единственная в мире женщина, я… просто растекаюсь. Джейсон Доминник, мое наваждение, мой ночной кошмар, запретная сексуальная фантазия. Болезнь. Одержимость. Страсть. Моя любовь.

Я могла потерять его. Черт побери… я могла. Я только сейчас понимаю, что сделала…

Откидываю мочалку в сторону, склоняюсь к нему, касаясь лбом его лба. Просто слушаю, как смешивается наше дыхание. Он поднимает руки, зарываясь ладонями в мои влажные локоны, заставляет смотреть на него. Властно и твердо.

– Твое место рядом со мной, Лекс. Не сопротивляйся. Прими это, – произносит он серьезно, очерчивая большим пальцем контур моих губ.

– Я не могу тебе верить, Джейс, – говорю я с болью в голосе. – Я пыталась. Столько раз пыталась и получала новые раны.

– Ты хотела эти раны, детка, – шепчет он, лаская кончиками пальцев синяки на моей шее и ключицах.

Я знаю, как его заводят эти метки. Чтобы Доминник не говорил, он садист и тиран. Абсолютный псих. И я не лучше, раз сижу с ним, плескаюсь и млею от его прикосновений.

– Ты хотела меня. Хоть раз скажи правду. – Его губы ласкают мои веки, и я блаженно прижимаюсь щекой к его плечу. О да, это то, чем он меня взял. Редкие моменты, когда чудовище становится домашним, ручным, ласковым котенком. Перепады боли и нежности… Запрещенные приемы.

– Я боялась тебя. Всегда. И сейчас боюсь, – признаюсь я.

– Это правильно, детка. Меня нужно бояться, – улыбается он. Я не вижу, но чувствую эту улыбку. – И меня нужно любить, тогда я сделаю все, чтобы поводов для страха у тебя не осталось.

– Но я любила. Однако тебе было мало. Всегда мало…

– Никогда не будет достаточно, Лекс, – серьезно произносит он, пробегая пальцами по моему позвоночнику. Нежно, почти неуловимо. Боже, я таю. Кто этот парень? – Даже если я прикую тебя наручниками к себе, мне будет мало. Я хочу все, детка. Понимаешь? Все – это значит все. Без остатка.

– Ты и так забрал больше, чем я могла отдать. От меня ничего не осталось.

– Ты права, малышка. От тебя ничего не осталось. Тебя больше нет. – Джейсон отстраняется, приподнимая за подбородок мое лицо, и я проваливаюсь в пугающую тьму его глаз. О чем он толкует? В этот момент в дверь дома, в котором очнулась пару часов назад, начинают барабанить.

– Это доктор. Открой, а я пока выберусь потихоньку, – подталкивая меня, требует Джейсон.

Глава 7

Спустя месяц

Лекси

Я проснулась рано. В спальне еще царила кромешная тьма. На острове практически не работало освещение… Дикий мир, где мне самое место. Жестокая ирония, от которой не удержаться. Я закрываю глаза, пытаясь сосредоточится на звуках музыки, раздающихся из соседней комнаты… Тонкие стены, белые занавески. Как странно. Когда-то мы начали в резиденции, продолжили на пентхаусе, с промежутками на двухуровневые номера и шикарные квартиры. Теперь нам хватало двух крошечных комнат, веранды с видом на океан и летней кухни… Африка. А еще пляж, песок и акулы. Змеи, вараны, насекомые… Никогда не думала, что жизнь закинет меня так далеко.

Да что я вообще могла знать о жизни до моей встречи с Джейсоном Доминником?

Мелодия, которую источают его пальцы, как всегда болезненно прекрасна и трагически горька, как и он. Беспощадно нежен. Я схожу от него с ума, сгораю рядом с ним, теряя себя с каждым днем все больше, хотя, о чем мы говорим? Это случилось сто лет назад. Я продала свою душу за несколько нежных улыбок, забыв, как бывает больно падать… на колени.

Когда я слышу, как он играет, во мне все замирает, слезы набегают на глаза, а сердце рвется из груди. Это не просто музыка. Это его душа, которая говорит с миром так, как умеет.

Он всегда был чем-то большим, чем просто человек. Большим, чем просто Дьявол.

Он невыносимо прекрасен. Непостижимо глубок, как океан, который омывает берег, на котором мы живем в нашей хижине, позволив на какое-то время реальности потерять нас из виду. Даже его жестокость подобно музыке. Нарастающие рваные ноты… Это так, до глубины, до полного опустошения.