Читать книгу "Когда собаки не лают. Путь криминалиста от смелых предположений до неопровержимых доказательств - Анджела Галлоп"

22

Следующая фаза

Вся суть науки состоит в ответе на вопросы, связанные с нами самими и физическим миром вокруг. Только так мы можем решать задачи, расширять горизонты и лучше понимать, как мы устроены, как появились и что может произойти дальше. Одно из отличий криминалистики от других прикладных наук в том, что она практически постоянно напоминает нам о менее достойных, а порой и вовсе порочных поступках, на которые способны люди. К счастью, хоть непосредственные результаты чьей-то преступной деятельности и могут угнетать, это чувство никогда надолго во мне не задерживается. Справиться с ним помогает тот факт, что, как правило, всегда есть какая-то срочная, особенно интересная задача, решение которой может принести глубочайшее удовлетворение.

Помимо работы над делами, связанными с биологической, химической, токсикологической экспертизой и наркотическими препаратами, в лаборатории Forensic Alliance в Рисли мы открыли небольшое подразделение, специализирующееся на огнестрельном оружии. В этом специально обустроенном и хорошо оснащенном отделении мы оборудовали зал для проверки огнестрельного оружия, кабинет для исследования одежды и тому подобного, стерильную лабораторию для ДНК-экспертизы, оружейный склад с защищенным доступом, а также высокотехнологичное помещение со звукоизоляцией, где можно было безопасно стрелять. Возглавляемое специалистом по оружию и химиком Филипом Бойсом из Северной Ирландии (его жена Мэгги, опытный биолог-криминалист, также к нам присоединилась), это подразделение могло обрабатывать до 800 дел в год. Его открытие в 2003 году вывело наши услуги на совершенно новый уровень.

Работая над тем или иным вопросом, мы всегда пытались улучшить качество и сроки оказания предлагаемых услуг, а также придумывали способы контролировать происходящее в наших лабораториях. Транспортировкой вещественных доказательств в криминалистические лаборатории и обратно полиция прежде занималась сама, но не всегда делала это идеально. Одна из наших идей, оказавшихся в результате чрезвычайно востребованной, – предоставление услуги по бесплатному сбору и доставке вещественных доказательств.

Параллельно я продолжала выступать в суде и писать статьи и письма в газеты, что делала на протяжении большей части своей карьеры. Большинство моих работ касались использования криминалистики и злоупотребления ею, а также того, насколько внимательными нам всем приходится быть, чтобы не допустить ее неправильного понимания или недобросовестного применения. Криминалистика способна творить чудеса в разрешении споров, однако может и вводить в заблуждение или сбивать с толку, способствуя судебным ошибкам. Так что вся эта дополнительная деятельность, как правило, не имела ничего общего с саморекламой. Я просто хотела поставить всех в известность – когда представлялась такая возможность – о проблемах, чрезвычайно меня волновавших, о том, что, как мне казалось, люди должны знать.

Среди прочего особое беспокойство у меня и коллег вызывало то, что любой человек с каким-либо опытом научной работы мог выступить в суде, заявив, что он криминалист. Проблема, как правило, касалась ученых, работавших на защиту. Они, может, и имели впечатляющие научные квалификации, но зачастую даже не знали, как пользоваться микроскопом, с которым, по идее, должны работать для проверки улик. Они, к примеру, могли не понимать того, какое значение в конкретных обстоятельствах рассматриваемого дела будут иметь найденные, скажем, на изнаночной стороне чьего-то джемпера шесть красных нейлоновых волокон. Эта нехватка знаний неизбежно отражалась на сделанных такими учеными заключениях по поводу доказательной силы тех или иных улик. И хотя в других обстоятельствах это вызывало бы лишь ухмылку, в мире уголовного правосудия подобное могло быть чревато серьезнейшими последствиями.

Пытаясь справиться с этой проблемой, на протяжении 1990-х я работала с рядом добросовестных организаций – включая ЭКС – над созданием системы аккредитации специалистов в области криминалистики. О необходимости этого мы полностью сошлись во мнениях с генеральным директором ЭКС Джанет Томпсон. В 2000 году я стала одним из основателей и первым избранным членом Совета по регистрации специалистов в области криминалистики (СРСК). Поначалу у нас была система сертификации, основанная на анализе независимыми экспертами выборки из проделанных криминалистом работ – просто отзывы клиентов нас не устраивали. К несчастью, СРСК был распущен всего несколько лет спустя, потому что оказался слишком громоздкой и дорогостоящей организацией, чтобы оправдать себя в столь относительно малочисленной профессии. Вместе с тем к тому времени кое-что успело поменяться. Так, например, у нас был регулятор[36] в области криминалистики (у которого и по сей день нет полномочий добиваться принудительного исполнения своих рекомендаций), а все внешние поставщики криминалистических услуг для полиции теперь должны были соответствовать требованиям стандарта ISO 17025 Международной организации по стандартизации.

Стандарт ISO 17025 задает требования к квалификации, проведению анализов и калибровке оборудования и, как утверждалось, должен был в достаточной мере охватить основные аспекты системы СРСК. Тем не менее, поскольку основной упор делался на системы и процессы в лабораториях, а не на самих сотрудников, он не смог полностью заполнить образовавшийся пробел. Ну и разумеется, никак не затрагивал серьезной проблемы отсутствия каких-либо требований для аккредитации экспертов защиты, существующей и по сей день. Поэтому самопровозглашенные «эксперты» продолжают выходить за рамки своей компетенции, баламутить воду криминалистики и ставить под угрозу уголовное правосудие. Обычно они неэффективно справлялись с выявлением по-настоящему слабых мест в доказательствах на основании криминалистической экспертизы, поэтому, как правило, оказывались не в состоянии обеспечить важнейшую подстраховку, в которой нуждаются криминалистика и криминалисты, да и суд не всегда мог на них полагаться.

В 2001 году меня избрали президентом Общества криминалистов. Это принесло мне двойное удовлетворение с учетом того, что другой кандидат, бывший старшим сотрудником ЭКС, провел кампанию, в рамках которой посетил все лаборатории ЭКС с лозунгом «Голосуя за Галлоп, вы голосуете против ЭКС». Я не могла сдержать улыбку, когда узнала об этом, особенно когда были объявлены результаты, и стало ясно, что подавляющее большинство криминалистов ЭКС проголосовало за меня.

На посту президента этого общества я преследовала три главные задачи. Первая заключалась в модернизации и укреплении его системы управления. Вторая – заложить фундамент для будущего профессионального органа экспертов-криминалистов. А третья состояла в разработке новой для того времени системы аккредитации университетов с целью улучшения качества преподавания криминалистики.

Замечу, что третья цель вызывала у меня особую озабоченность. Дело было в том, что на некоторых кафедрах – особенно на уровне бакалавриата – вместо фундаментальных научных знаний преподавалась жалкая версия практической криминалистики. На самом деле собеседования с новыми потенциальными сотрудниками в Forensic Alliance нередко заканчивались разочарованием. Новая схема была разработана моим предшественником на посту президента профессором Брайаном Кэдди из Центра криминалистики университета Стратклайда, директором по развитию которого я стала в 2016 году, – это до сих пор старейший и один из двух лучших центров по изучению этой прикладной науки в стране. Я знала, что Брайан не меньше моего верил в необходимость аккредитации. Вместе с тем я знала и то, что мне не удастся воплотить все свои задумки. Наверное, это не удается никому.