Читать книгу "Алиса - Кристина Генри"

Ей никогда не понять нужды обижать тех, кто никогда не обижал тебя, ненависти ради ненависти. Ей никогда не хотелось властвовать над другими силой страха. Нет, ей никогда не понять Бармаглота. И вдруг ее осенило, что ему ведь тоже никогда ее не понять. В этом тоже была ее сила, сила непостижимости великими и властными, что непременно ждут от нее такого же поведения, как у них самих.

«Загадай желание».

– Дай мне руку, – попросила она, протягивая свою.

Бармаглот подозрительно прищурился.

– Так ты меня не проведешь, и не усыпишь, как своего дружка.

– И не собираюсь, – честно заявила Алиса, потому что так и было.

– Да, уничтожить меня ты тоже не сможешь – моя магия сильнее твоей.

– Ну раз ты гораздо могущественнее меня, тебе нечего опасаться.

Тут Алиса заметила, что в глубине души он ее боится, потому что не может понять. Она стояла перед ним с ясным взглядом и чистой душой, без страха и слез. – Такие, как она, ему еще не попадались.

Она дождалась, пока он подаст ей руку, и ощутила холод сильнее январского снега, словно у него под кожей собрано зло всего мира.

– Ну и что дальше, малявка? – осведомился Бармаглот.

А она уже мысленно танцевала в саду, был первый погожий весенний денек, и бабочки щекотали крылышками уши, садились на голову, такая прелесть, стоит только протянуть руку.

Кулон с розой на ее груди вдруг засиял, и Бармаглот прищурился от света.

– Желаю, чтобы ты стал маленькой фиолетовой бабочкой, – звонко отчеканила Алиса, – в крошечной закрытой баночке без единой щелочки.

Бармаглот вытаращил глаза и на мгновение судорожно сжал ее руку. Она ощутила рывок глубоко в груди, будто какая-то часть его, нечаянно ею плененная, пыталась вырваться на свободу.

Потом раздался крик, но не из уст Бармаглота, а дикий рев его тени, в котором смешались и боль, и ярость, и невозможность поверить в то, что над ним взял верх какой-то наивный ребенок.

Поднялся ветер, растрепав Алисе волосы и запорошив пылью глаза. Эта пыль собралась в огромную черную тучу до самого неба, заканчивающуюся у ее ног. А потом туча рассеялась, тень растворилась, и наступила тишина.

Возле носка ботинка появилась плотно закрытая зеленая баночка, такая маленькая, что в самый раз положить в карман. В ней яростно билась маленькая фиолетовая бабочка размером не больше дюйма.

Алиса поднесла баночку к глазам. Бармаглот забился быстрее, бросаясь в ее сторону. Алиса представила, как он в исступлении сверкает глазами, проклиная ее, хотя у такой козявки глаз было не разглядеть.

– А сейчас я положу эту баночку в карман, – сказала Алиса, и Бармаглот притих. – Положу в карман и забуду про тебя. И нескоро вспомню, что ты сидишь там. Когда я в следующий раз достану баночку из кармана, ты уже перестанешь махать крылышками. А когда буду идти мимо реки или озера поглубже, выброшу ее в воду, посмотрю, как она тонет, и забуду о тебе навсегда. Когда у меня родится дочь, я не расскажу ей историю о добром волшебнике, который пленил Бармаглота. Ничего не расскажу, чтобы на свете от тебя не осталось ни следа, даже имени, как будто тебя никогда и не было.

При этих словах бабочка забилась еще сильнее. Алиса зажала баночку в кулаке и сунула поглубже в карман. Баночка казалась тяжеловатой для своего размера, словно внутри было нечто гораздо крупнее порхающего насекомого.

Алиса вздохнула. Дело обернулось не совсем так, как она ожидала. Она собиралась отыскать клинок и сразить Бармаглота этим клинком, как та легендарная девушка, возглавившая целую армию. А Тесак стал бы ее рыцарем на белом коне и оберегал от полчищ приспешников Бармаглота.

«В жизни все совсем не так, как в сказках», – подумала Алиса. Впрочем, ей довелось познакомиться с говорящим кроликом-великаном, а такое встретишь отнюдь не часто.

Она выжила. Тесак тоже выжил, и они победили всех врагов.

А еще она волшебница.

За спиной Алисы раздались аплодисменты, неуместные в тишине. Алиса, даже не оборачиваясь, догадалась кто это.

Очнувшийся Тесак потирал голову и хмуро поглядывал на коротышку, стоящего в нескольких шагах. Все его раздумья были буквально написаны на лице, и Алиса заметила, как он решил, что о Чеширского руки марать не стоит.

– Чеширский, – сказала Алиса, – наверное, я должна бы вас благодарить.

– Не стоит благодарности, не стоит, – заговорил Чеширский.

– Да я и не собиралась, просто сказала, что надо бы.

Чеширского ее грубость ничуть не задела.

– Ты была просто великолепна, милочка. Великолепна. Он-то такого совсем не ожидал, верно? Какое интересное решение.

Опять это словечко – «интересное». Как Алиса его ненавидела!

– Так какой во всем этом твой интерес? – спросил Тесак.

Он приблизился и гневно зыркнул на Алису, намекая, что она еще пожалеет о том, что его усыпила.

Чеширский снова беззвучно захлопал в ладоши, будто никак не мог удержаться от аплодисментов, скрыть свою радость.

– Как же, вы преподнесли мне весь город на блюдечке, – пояснил Чеширский, раскинув руки шире своей застывшей ухмылки. – Просто чудесные, чудесные детишки.

Тесак уставился на него.

– Ты что, решил подмять под себя все территории?

– Да, да, – подтвердил тот, и его глазки заблестели. – Гусеница, Морж, Кролик – все пали, как костяшечки домино, стоило Алисе только щелкнуть пальцем. Мистер Плотник – ничтожество, обычный человек, и он тоже долго не продержится. Теодор об этом позаботится. Да, кстати, Теодору не понравилось, как ты обошелся с Теобальдом, Тесак. Но я убедил его, что все к лучшему. Да, все к лучшему.

– Зачем вы послали нас в лабиринт? – спросила Алиса.

– Так, небольшая проверка. Если справитесь с той тварью, значит, можно быть уверенным, что предстоящая задача вам по плечу, – сказал Чеширский.

– Что там с русалкой – поинтересовалась Алиса.

– Плавает себе в озере, как и положено, – сообщил Чеширский. – Видишь ли, ее магия на меня не действует, иначе я бы не смог ее выловить и переправить Гусенице. Могла бы и запомнить.

Алисе хотелось рассердиться на Чеширского, но уж слишком она притомилась. У него всегда был личный интерес, кроме их успехов, она прекрасно знала. И он им помогал в своей эксцентричной манере. Тесак говорил, что Чеширский не торговал девчонками, значит, можно надеяться, что все пленницы обретут свободу и смогут начать новую жизнь.

Но все же, хорошенького понемножку, и Чеширский – далеко не герой. Если бы Алиса с Тесаком погибли, он бы и глазом не моргнул, нашел бы другой способ извлечь выгоду.

– Желаю, чтобы вы прекратили за нами подглядывать, – загадала Алиса с ударением на первом слове.