Читать книгу "Прыжок над пропастью - Питер Джеймс"

Их пациентами становились в основном богатые клиенты из стран Ближнего Востока, а также растущий поток новых русских.

Как и во всех операционных пятого этажа, стены операционной номер два были выложены голубым кафелем, пол – сероватой плиткой в крапинку. Перевязочное отделение было отделено перегородкой. Чтобы соответствовать ценам на операции, проводимым здесь, в операционной все было по последнему слову техники. Здесь имелась даже собственная автономная система стерилизации, произведенная в соответствии со стандартами НАСА. Микробы могли проникнуть в операционную единственным способом: с людьми.

Именно сейчас целый выводок враждебных созданий, таких мелких, что их невозможно разглядеть невооруженным глазом, незаметно проскользнул в операционную в наглухо завинченной пластмассовой чашке Петри, спрятанной в глубоком кармане хирургических брюк Росса Рансома.

Двадцать минут третьего. Между полуднем и двумя часами Росс проделал пять малых операций под местным наркозом в малой операционной, примыкающей к его кабинету; она служила также и смотровой. В три часа он будет оперировать в операционной номер два на пятом этаже.

Здесь никого не было. Если повезет, у него есть минут десять. Однако так много времени ему не понадобится. Хлопая шлепанцами без задника, он перешел в перевязочное отделение, где был вне поля зрения любого, кто случайно заглянул бы из коридора в один из маленьких иллюминаторов.

Хотя Росс все отрепетировал заранее, он волновался и все время беспокойно оглядывался. Взяв из диспенсера пару хирургических перчаток, он натянул их на руки. Потом вытащил из кармана чашку Петри, стараясь не наклонять ее, глубоко вздохнул и отвинтил крышку, которую затем аккуратно положил в раковину.

Стараясь не дышать, он опустил в чашку пальцы правой руки, затем вытер жидкость о заранее намеченное место, справа от заклепки под раковиной.

Выпрямившись, он еще раз оглянулся через плечо, осторожно закрыл чашку Петри и завинтил крышку, а потом выкинул чашку в мусорную корзину. Не снимая перчаток, дважды намылил руки антисептическим гелем, снял перчатки и тоже выкинул их в корзину.

Потом он вышел из операционной и беззаботно зашагал к малой ординаторской, где налил себе чашку кофе.

В две минуты четвертого леди Джеральдину Рейнс-Райли, утыканную катетерами, с дыхательной трубкой в трахее, ввезли на каталке в операционную и переложили на стальной операционный стол. Пока Томми Пирмен со своим ассистентом подключали пациентку к наркозному аппарату и аппарату для гемотрансфузии, команда начала готовить ее к операции.

Росс стоял у раковины; он нарочито тщательно мыл руки и предплечья, вычищал щеткой грязь из-под ногтей. Пусть запомнят, как тщательно он размывался! Потом, для полноты картины, он сказал:

– Ну и дрянь же этот новый гель. Воняет дешевыми духами. Неужели нельзя достать гель, который бы пах получше? Ради всего святого, здесь операционная, а не будуар шлюхи!

Джейн Один, операционная сестра, ответила:

– Его закупают централизованно.

– И кто-то, должно быть, получает неплохой навар. – Росс протянул ей руки, и она натянула на них перчатки. – В том-то и дело, правда? Все стремятся побольше наварить.

– Я бы тоже не возражала, – ответила сестра.

– Джейн, давайте поставим Пятую симфонию Бетховена.

Она ухмыльнулась, удивленная его выбором.

– Сейчас посмотрю, есть ли она у нас.

– Я сам ее принес, – ответил Росс. Кивком он указал на пациентку, освещенную яркой бестеневой стационарной лампой: – Черт меня побери, если я позволю этой сучке слушать умиротворяющую музыку! Раз она хочет затаскать нас по судам, пусть немножко помучается.

– Да уж, приятной дамой ее ни в коем случае назвать нельзя, – согласилась операционная сестра, натягивая перчатку на его левую руку.

Пока ассистент, сестры и анестезиологи обрабатывали операционное поле, Росс поправил маску и вышел в перевязочную зону. Там он опустился на колени и потер пальцами левой руки под раковиной – там, где он полчаса назад испачкал стену штаммом бактерий септицемии.

Через несколько секунд он небрежной походкой подошел к операционному столу. Туловище и голова леди Рейнс-Райли были закрыты складками зеленой материи; виден был только ее нос.

Росс гневно посмотрел на пациентку. Сука, под этими покрывалами ты выглядишь на свой возраст; ты лежишь на спине, и все твои мышцы расслаблены после наркоза. Теперь сила притяжения тебя не щадит. Вот бы заснять тебя в таком виде, а потом послать твои фотографии в колонку светских сплетен! Как, ты думаешь, после этого отнесутся репортеры к прославленной светской красавице? Вот что я тебе скажу: ты бы не сумела проделать одним местом путь к вершине, если бы выглядела так, как сейчас.

Заявив претензию по поводу якобы неудачной операции на носу, леди Рейнс-Райли решила, что ее не устраивают также контуры лица. Ей ужасно хотелось соответствовать некоему мысленному образу, который она для себя придумала; отчаянно хотелось стать кем-то, кем она никогда не будет. Потому что Росс догадывался: на самом деле, положа руку на сердце, леди Рейнс-Райли хотелось быть похожей на себя саму в двадцать два года.

Тебе пятьдесят два, сука, и ты не молодеешь. Я отрезал от тебя все лишнее и сшил, чтобы ты выглядела на сорок два; и я старался как мог, и все получилось отлично. Будь ты порядочной женщиной, я бы по-дружески поговорил с тобой, попросил благодарить судьбу, радоваться тому, что ты имеешь, и перестать мечтать о невозможном.

Но ты повела себя непорядочно.

Ординатор затеял с Томми Пирменом разговор о машине, которую намеревался купить. Джейн Один отыскала компакт-диск и включила проигрыватель. Когда из динамиков полились взволнованные звуки Пятой симфонии Бетховена, Росс немного постоял, опустив левую руку ладонью вниз – близко к куртке, но не настолько, чтобы коснуться материи и оставить след.

Подняв правую руку, он принялся дирижировать воображаемым оркестром, а потом громко сказал:

– Все, конечно, знают, что Пятая симфония Бетховена символизирует победу. Вступительные звуки, согласно азбуке Морзе, обозначают латинское «V» – виктория. – Оглядев море пустых глаз над хирургическими масками, он произнес: – Только не стройте из себя ханжей! Очень подходящая музыка, потому что сегодня мы одержим победу над носом и щеками леди Джеральдины Рейнс-Райли! – Он наклонился над столом и в течение нескольких секунд нарочито внимательно разглядывал нос пациентки. Потом он объявил: – Я намерен начать с носа. Сделаем ринопластику закрытым методом – по-моему, так выйдет лучше.

Перед началом операции хирургу всегда предстояло решить, как делать пластику носа – вскрыть полость или работать вслепую. Сегодня второй способ как нельзя лучше отвечал его планам.

– Назальный расширитель! – приказал он.

Он вставил лезвие расширителя в левую ноздрю и нажал на ручку, раскрывая полость. Не выпуская расширителя, он приказал: