Читать книгу "Дверь в декабрь - Дин Кунц"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Когда вы в последний раз видели Вилли?
— Более года тому назад.
— Вы развелись?
— Ну…
— Стали жить раздельно?
— Да, но… не в том смысле, что вы имеете в виду.
Ему очень хотелось, чтобы она посмотрела на него.
— Тогда скажите, что имеете в виду вы.
Она нервно поерзала на диване.
— Мы никогда не… регистрировали наш брак.
— Не регистрировали? Но у вас же его фамилия?
Она кивнула, продолжая разглядывать свои руки.
— Да, он позволил мне изменить мою.
— Вы пошли в суд, изменили фамилию на Хоффриц. Когда? Почему?
— Два года тому назад. Потому что… потому что… вы не поймете.
— А вы попробуйте мне объяснить.
Реджина ответила не сразу, и Дэн, ожидая, пока она заговорит, оглядел комнату. На каминной доске над белым кирпичным камином увидел еще одну галерею фотографий Вилли Хоффрица: восемь штук.
И хотя в доме было тепло, у Дэна, когда он смотрел на аккуратно расставленные, в серебряных рамках, фотографии убитого психолога, создалось ощущение, что он перенесся в январскую ночь в Скалистых горах.
— Я хотела показать Вилли, что полностью принадлежу ему, полностью и навсегда.
— Он не возражал против того, чтобы вы взяли его фамилию? Не говорил, что благодаря этому вы сможете подать на него в суд, потребовать алименты?
— Нет, нет, я бы никогда такого не сделала. Он знал, что тут ему опасаться нечего. О, нет. Невозможно.
— Если он хотел, чтобы вы носили его фамилию, почему не женился на вас?
— Он не хотел жениться. — В голосе слышались разочарование и сожаление.
И хотя Реджина сидела, опустив голову, Дэн увидел, как грусть, словно внезапно возросшая сила тяжести, потянула лицо вниз.
Однако любопытство свое Дэн еще не утолил.
— Он не собирался жениться на вас, но хотел, чтобы вы носили его фамилию. Чтобы показать, что вы… принадлежите ему.
— Да.
— Взять его фамилию… все равно что поставить на себя клеймо?
— О, да, — сипло прошептала она, и при воспоминании об этом странном акте покорности на ее лице расцвела улыбка истинного наслаждения. — Да. Все равно что поставить на себя клеймо.
— Похоже, он был чудный парень, — сказал Дэн, но она не уловила иронии в его голосе, поэтому Дэн решил ее встряхнуть, вывести из образа побитой собачонки. — Господи, да он же был законченным самовлюбленным эгоистом!
Она вскинула голову, наконец-то встретилась с ним взглядом.
— О, нет! — Она нахмурилась. Говорила без злобы или нетерпения, с теплотой, всеми силами стараясь исправить, как ей представлялось, неправильное восприятие характера покойного. — Нет. Только не Вилли. Такого, как Вилли, больше не будет. Удивительный человек. Я бы сделала для него все, что угодно. Все. Уникальный человек. Вы его не знали, а не то не сказали бы о нем дурного слова. Не смогли бы. Не смогли бы, если б знали Вилли.
— Однако есть люди, которые его знали, и они отзывались о нем далеко не лестно. Я уверен, вы в курсе.
Она вновь уставилась на свои руки.
— Все они завистливые, ревнивые, злобные подонки. — Голос остался прежним, мягким, сладким, невероятно женственным, словно ей запретили марать свою женственность резкостью тона или каким-либо иным проявлением злости.
— Его вышибли из ЛАКУ.
Она промолчала.
— Из-за того, что он сделал с вами.
Реджина продолжала молчать, избегая встретиться с Дэном взглядом, но опять заерзала на диване. Халат открылся, обнажив идеальной формы бедро. Синяк, размером с монету в полдоллара, темнел на кремовой коже. Два синяка поменьше виднелись у колена.
— Я хочу, чтобы вы рассказали мне о Вилли.
— Не буду.
— Боюсь, вы должны.
Она покачала головой.
— Что он делал с Диланом Маккэффри в Студио-Сити?
— Против Вилли я не скажу ни слова. И мне все равно, что вы со мной сделаете. Посадите меня в тюрьму, если хотите. Мне наплевать. — Она говорила спокойно, но чувствовалось, что решение окончательное и обжалованию не подлежит. — Слишком много сказано о Вилли плохого людьми, которые недостойны лизать ему ботинки.
— Реджина, посмотрите на меня, — попросил Дэн. Реджина поднесла руку ко рту, принялась мягко жевать большой палец.
— Реджина? Посмотрите на меня, Реджина.
Нервно продолжая то ли жевать, то ли сосать большой палец, она подняла голову, но не встретилась с ним взглядом. Смотрела поверх его плеча, ему за спину.
— Реджина, он же вас бил.
Молчание.
— Это из-за него вы попали в больницу.
— Я его любила, — проговорила она, не вынимая палец изо рта.
— Он опробовал на вас изощренную технику «промывки мозгов», Реджина. Каким-то образом забрался в ваш разум и изменил вас, извратил вашу психику, и все это не характеризует его как милого и удивительного человека.
Слезы потекли у нее по щекам, лицо перекосило от горя.
— Я так любила его.
Когда Реджина поднесла руку ко рту, рукав соскользнул вниз. Дэн увидел маленький синяк у сгиба локтя, а на запястье вроде бы следы от веревок.
Она сказала ему, что не видела Вилли Хоффрица год, но кто-то играл с ней в ту же садомазохистскую игру, причем совсем недавно.
Дэн скользнул взглядом по фотографиям мертвого психолога, стоящим на кофейном столике. Воздух внезапно стал густым, маслянистым, грязным. И именно желание глотнуть свежего воздуха едва не заставило его подняться и броситься к двери. Но он остался на месте.
— Как вы могли любить человека, который причинял вам боль?
— Он освободил меня.
— Нет, поработил вас.
— Он освободил меня, позволил стать такой…
— Какой?
— Какой я хотела быть.
— И какой вы хотели быть?
— Какая я сейчас.
— И какая вы?
— Готовая сделать все, чего от меня хотят.
Слезы более не текли.
Улыбка изогнула кончики рта, когда она обдумывала свою последнюю фразу.
— Готовая сделать все, чего от меня хотят, — повторила она, и по ее телу пробежала дрожь, словно сама мысль о том, что она — рабыня, доставляла ей сладострастное удовольствие.
С нарастающими раздражением и злостью Дэн спросил:
— Вы говорите мне, что родились только для того, чтобы выполнять все желания Хоффрица, родились только для того, чтобы стать такой, какой он вас сделал?
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Дверь в декабрь - Дин Кунц», после закрытия браузера.