Читать книгу "День гнева - Ольга Герр"

- Где мы? - Ева осмотрелась.

- В аду.

Она закатила глаза, услышав откровенно издевательский ответ.

- Я в курсе. Может, расскажешь, как здесь все устроено?

- Для тебя, недотрога, все что угодно, - Асмодей пошел вперед, и конь, как послушная собака, поплелся следом. - За всякий грех предусмотрено свое наказание. За совершенные в жизни деяния ад воздает с лихвой.

- Каждому отдельно?

- Работай мы с каждой душой персонально, у нас бы не было ни единой свободной минутки. Как по мне, личностный подход переоценивают. Подобной чести удостаиваются избранные, чьи грехи перевалили за грань допустимых норм.

Идея о норме греха показалась Ева забавной, и она хихикнула. Можно подумать, существует математическое уравнение, по которому вычисляют степень порочности.

- Что ждет особых грешников?

- О, - Дей блаженно улыбнулся, - для них у нас припасена индивидуальная программа.

Некоторое время они шли молча. Ева сосредоточилась на пейзаже. Остроконечные горные пики подобно иглам дикобраза впивались в небо, протыкая насквозь завесу облаков. Она увлеклась их созерцанием и не сразу заметила рощу прямо по курсу.

- Здесь что же и лес есть? − спросила она.

- Здесь, недотрога, есть все, что пожелаешь. Даже лес. Но мы с тобой направляем к 'Озеру слез'.

- Поэтическое название, - отметила она.

- Что поделать, мы - демоны - в душе романтики.

Ева посмотрела в глаза Асмодею. Они приобрели желтый оттенок и искрились задором. Что развеселило демона?

Дей привязал коня на границе рощи, а сам ступил на поросшую травой землю. Не будь здесь так мрачно, Еве пришлось бы по вкусу это место. Казалось, все в округе еще минуту назад находилось под водой. С деревьев до земли свисали водоросли. Воздух гудел от мошкары и шелеста листьев. От влажности блузка намокла и прилипла к коже.

Тропинка привела их к дурно пахнущему болоту.

- Это и есть 'Озеро слез'?

- Оно самое, - Дей присел на корточки и опустил руку в воду, разгоняя тину и кувшинки. - Вместо воды в нем слезы раскаявшихся грешников.

Дей поднес руку ко рту, высунул раздвоенный язык и лизнул пальцы, а после с наслаждением констатировал:

- Соленая.

- Ты отвратителен! - скривилась Ева.

- Не буду спорить.

От мыслей о нахальном демоне, упивающимся произведенным эффектом, ее отвлек плеск воды − кто-то нырнул в озеро.

- Здесь водится рыба?

- И еще какая! - Асмодей показал на дерево, чьи ветви нависали над озером.

На ветке, болтая в воздухе ногами, сидела нагая девушка. Зеленые волосы спускались до самой воды, плавая на ее поверхности как водоросли. Раскосые глаза следили за демоном.

- Русалка! - восхитилась Ева.

- Не угадала. Хотя сходство есть, - ответил Дей. - Я называю их мавками.

Ева уже и сама поняла, что с русалками она поторопилась. У девушки на дереве не было хвоста.

- Асмодей, - донесся шепот нескольких голосов.

Воды в озере было не видно из-за всплывших на поверхность мавок. Они тянули руки к демону, сбиваясь в кучу около берега, где он стоял.

- Откуда они тебя знают?

- Большинство этих милашек мои старые знакомые. Я в свое время неплохо развлекся с некоторыми из них.

- Поэтому они здесь? Из-за тебя? - Ева с жалостью посмотрела на мавок. Кожа на спине у девушек была содрана. Виднеющееся из-под волос мясо покрывали пиявки и прочие водные жители.

- Ты мне льстишь, недотрога. Приятно думать, что ты обо мне столь высокого мнения, но они сами заслужили свою участь. Не трать на них свое сострадание.

- Что они натворили?

- Перед тобой бывшие соблазнительницы. Они пользовались данной им свыше красотой, чтобы завлекать мужчин и тянуть из них деньги и силы. Люди так беспечны, им кажется, что час расплаты никогда не наступит.

- А теперь соки тянут из них, - прошептала Ева.

Она снова глянула на стонущих мавок, на их перекошенные от мук лица. Даже зная, что они самолично обрекли себя на страдания, Ева не могла отделаться от жалости к ним.

Демон наклонился к одной из мавок. Та подалась вперед, жадно ища его внимания. От мимолетного поцелуя на ее губах выступили капельки крови - след, оставленный пираньими зубами Асмодея.

- Они до сих пор полагаются на внешнюю привлекательность, - поднимаясь с колен, произнес Дей. - Глупышкам не дано понять, что важна совсем другая красота.

Сзади послышался шелест. Из-за ствола дуба выглядывало странное существо. Оно едва стояло на ножках-спичках, пошатываясь из стороны в сторону. Тонкие витые рога поднимались над головой. Вид у существа был испуганный.

- Это тоже мавка?

Дей посмотрел в указанном направлении и покачал головой.

- Нет. Это душа бывшего вора. Наказание для таких, как он, вечно стеречь имущество и опасаться, что его украдут.

- А вы шутники, - Ева печально улыбнулась.

- Каждый получает то, что заслужил.

Вор убежал в чащу, судорожно прижимая к груди сверток. Через мгновение из-за деревьев вышел тот, кто его напугал. Ева содрогнулась подобно скрывшемуся вору: к ним приближался Александр с перекошенным от гнева лицом.

- Великий курфюрст, - он кивнул Асмодею, игнорируя Еву, - позвольте узнать, как предводительница очутилась у 'Озера слез'?

- Мы решили прогуляться и подышать свежим воздухом.

Шутка удалась. Вблизи озера пахло как на городской свалке.

- Позвольте мне забрать вашу спутницу, - несмотря на душащий его гнев (а Ева видела, что он с трудом сдерживается), Алекс был предельно вежлив.

- С какой стати? - Дея ситуация потешала.

- Ей не разрешено покидать Дом.

- Что скажешь, недотрога, - демон повернулся к Еве, - ты хочешь пойти с ним?

Ох, и влетит же ей за самовольство! Но еще хуже будет, если она пошлет Алекса куда подальше. Ева соврала:

- Я проголодалась и не прочь вернуться.

- Как будет угодно, - Асмодей наклонился к ее лицу и прошептал: - надеюсь, мы еще погуляем вместе, недотрога.

В тот момент, когда Ева уверилась, что вот сейчас Дей коснется своими губами ее губ, он отступил назад. Она облегчено вздохнула и с радостью шагнула навстречу Алексу.

На обратной дороге Ева сидела перед Алексом на крупе его коня. В отличие от Дея он не позволял себя вольностей, за что она была ему благодарна, но злость Алекса, которую она ощущала даже спиной, мешала ей расслабиться. Исходящие от него волны негодования, точно ножи впивались ей под ребра.