Читать книгу "Редкие девушки Крыма. Роман - Александр Семёнов"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Слушай! – выпалила Вика, едва я подошёл, – хорошо, что ты один. Я в школе не решалась, там все увидят сразу… Вот, короче, это самое… Попробовала сочинить, вдруг подойдёт… ну, для ансамбля. Несколько…
И протянула мне свёрнутую трубкой тетрадь в полиэтиленовой обложке.
– Это здорово, спасибо. Одна или вместе с Алёной? – спросил я, зная, что они на такие шутки не обижаются.
– Это я сама. Алёнка тоже пробовала, но говорит, ерунда получается, даже мне не показывает.
– А ты ей?
– Показала один стишок. Она не смеялась, иначе бы я сразу выкинула.
– Сейчас посмотрим… – я приоткрыл было тетрадь.
– Нет! – воскликнула Вика, схватив меня за руки. – Дома смотри, один! Чтобы я не видела…
– Хорошо, как скажешь.
– И потом, Саш. Если посчитаешь, что это бред и фигня, то выброси! А лучше порви на части и сожги, пожалуйста. Но мне не говори, никому не говори, просто забудь! Мы тут не виделись, я тебе ничего не давала, хорошо?
– А ты думаешь, я прямо так могу оценить, что бред, а что гениально?
– Ну… со стороны виднее в любом случае. Ладно, я пошла. Не забывай о чём договорились, пока!
Прежде чем уйти, она несколько секунд смотрела мне в глаза, будто сомневаясь, правильно ли делает, стоило ли вообще… Стоило, конечно, не бойся, – просигналил я в ответ. Всё сделаю как сказала, неужели огорчу такую прекрасную девчонку! Подъезжая к сией станции и глядя на природу в окно… как там дальше? Поднимаясь по лестнице и вспоминая наш разговор, перед глазами стояло её лицо: длинноватый тонкий нос, большой рот, брови, всегда готовые подняться «домиком» над золотисто-карими глазами… Бывают такие лица, которые даже с серьёзным выражением, только благодаря чертам, кажутся чуть плутовскими – например, у девушки, поющей: «Подорожник-трава». Не скажу, что Вика и Алёна были на неё сильно похожи, – на мой взгляд, красивее, – но впечатление оставляли примерно то же самое. А уж когда улыбнутся – тут даже бронзовый Ильич, если он не бюст, проверит, на месте ли кепка. Обе невысокие, ладные, с каштановыми волосами, отливающими в рыжину, и целым созвездием веснушек, особенно ярких летом, на носу и щеках… Раньше я не задумывался, почему близняшки не встречаются ни с кем из одноклассников или хотя бы матросов, почему домой после дискотек идут всегда без провожатых, вдвоём? Вика была мне ближе, я легко разговаривал с ней, но ведь и сам не посмотрел на неё другим взглядом, когда ещё не появилась Таня. Я подумал, что, наверное, все воспринимают их как нечто целое: обратишь внимание на одну – обидишь другую. Ясное дело, что не обидишь и вряд ли кто-нибудь прямо так считает, но где-то в глубине, в подсознании, подобное чувство наверняка сидит…
В Викиной тетради оказалось девять стихотворений – и, прочитав первое же, я понял, что больше не буду обманывать себя. Что думал раньше? Подожду восемнадцати лет, девятнадцати, двадцати пяти, много времени в запасе и так далее… А вот и нет его! Ни минуты. Кому дано, тот не ждёт, а пишет; а ты, Саня, хоть двести лет просиди, толку не увидишь, и не мечтай.
Главное, я даже не мог объяснить, почему это было так прекрасно. Видел, что прекрасно, и ни в каких доказательствах не нуждался. Магия?..
Перелистнул страницу:
Что-нибудь особенное есть в этих словах: «Буря мглою…»? Не понимаю!..
Есть, особенное, есть.
Я понимал, что эти стихи можно отправить в любое издание: большая часть того, что печатается в «Юности», рядом с ними покраснеет от стыда и засохнет. Их можно списывать от руки, передавать друг другу, пока не затрутся до дыр, но это не беда, я многое запомнил наизусть с первого прочтения. Непонятно было, во-первых, как из них сделать песни для ансамбля? Если бы я был не я, а, скажем, Алексей Мажуков или Давид Тухманов – думаю, сумел бы написать на них музыку. Будь я Дмитрий Шостакович – вдохновлённый ими, сочинил бы струнный квартет, может быть, вовсе без слов. Или даже симфонию. Но браться за них, не имея ни абсолютного слуха, ни мелодической фантазии, ни дара музыкальной импровизации, ни мало-мальского образования?..
А во-вторых, я не знал, как объяснить это Вике. Сказать всю правду – вдруг решит, что просто не хочу расстраивать? Старалась, писала – и даже для самодеятельности не подошло?.. Я довольно долго просидел в раздумьях, повторяя про себя самые яркие строки, и опомнился, когда до репетиции оставалось полтора часа. Решил, что всё-таки надо попробовать. Невозможно, но надо.
Выбрал два стихотворения и, взяв гитару, стал напевать и прикидывать аккорды.
«Идём в подвал», – говорили мы о наших репетициях. «Ты из подвала?» «Как там в подвале?..» Вот так, само собой, у ансамбля родилось название не хуже пресловутого «Депо». Мы постепенно набирали репертуар. Первоначальные «Снег», «Пообещайте мне любовь», «Жёлтый ангел» и «Джимми-пират» дополнились тремя песнями, унаследованными от «Депо», и одной, сочинённой Игорем Маринченко, – как и хотела Марина, остросоциальной, про вожаков и толпу. На мой взгляд, она сильно отдавала «Марионетками», но мне ли было критиковать?
Две готовые песни на стихи Виктории я показал через день после нашего разговора. Для того чтобы набраться смелости, надо было сделать что-то неординарное. Во время короткого перерыва я подошёл с гитарой к микрофону и запел «Незнакомку» на мотив «Шаланды, полные кефали»:
И продолжал. Только о припеве Александр Александрович не подумал, пришлось довольствоваться оригинальным, про Костю моряка. После трёх куплетов я почувствовал, что готов показать две песни на Викины стихи: «Венди» и другую, которая получилась в ритме вальса:
– Обалдеть! – сказала Таня. – Это ты сам?
– Нет, это девочка из вашего класса.
– Кто?! – спросила Марина.
– Вика.
– Одна или вместе с Алёной?
– Одна, – ответил я, когда все отсмеялись.
– Надо же, Вичка-то какой талант, – задумчиво сказала Таня, и на её слова откликнулся Василий Васильевич:
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Редкие девушки Крыма. Роман - Александр Семёнов», после закрытия браузера.
