Читать книгу "Наяль Давье. Герцог северных пределов - Владимир Зещинский"

Плавно спустившись вниз, я отправился прямо к зданию. С этого ракурса оно выглядело более внушительно. Интересным было и то, что перед ним не было зарослей, лишь какая-то невысокая, колючая трава.

Отыскать вход в древнее строение не составило труда, но входил я туда с некой опаской. Всё-таки кто знает, что тут могли настроить раньше. К моему облегчению, узкий каменный коридор вскоре вывел меня в круглую комнату с конусообразным потолком. В середине этого потолка явно раньше была дыра, но сейчас она почти заросла лианами, поэтому свет пробивался лишь через небольшие щели. Словно ограждая прокол, из каменного пола торчали шесть острых каменных штырей. Зачем? Без понятия. Правда, вскоре я узнал предназначение этих пик.

Вскоре я заметил надписи на стенах и рисунки.

Естественно, я не мог уйти просто так. Включив светильник, принялся внимательно осматривать своеобразную живопись древних художников. Понять значения этих рисунков было не слишком сложно.

Это место явно считалось у местных жителей священным. Как я понял, они думали, что земля – это бог. И в этом месте у него рот, а вырывающаяся из прокола энергия – это его огненное и тяжелое дыхание. Странно, ведь по всему выходило, что их бог постоянно только выдыхал. Видимо, такая маленькая несостыковка их не смущала. Бог ведь, мало ли как он там дышит.

На рисунках был еще и какой-то человек, который приходил и время от времени говорил с богом. После таких визитов дыхание бога успокаивалось. Ну, тут, думаю, не трудно догадаться, что приходил как раз маг-плетельщик.

Человека этого аборигены весьма почитали и посвятили ему множество «картин». Дыханию бога они поклонялись, приносили ему в жертву людей. Причем ритуал принесения жертвы был очень четко прорисован, прямо как инструкция для потомков.

В общем, в жертву приносили явно молодых людей. Их чем-то обмазывали, обвязывали тела лианами, а потом ставили на четвереньки над проколом. После этого другой абориген, какой-нибудь жрец, с силой нажимал на него, заставляя упасть прямо на колья, вспарывая тем самым живот. Вот и ответ на вопрос: зачем они там?

Люди всё-таки всегда, во все времена и, как оказалось, во всех мирах были и есть странными.

Повернувшись к костру, я сделал пару шагов в сторону центра. Энергия эфира тут же обрушилась на меня. Мне уже давно не было больно, как до моего слияния с арканой. Наоборот, поглощение этой энергии придавало мне сил и заряд бодрости. Я чувствовал, что мое тело, не физическое, нет, иное тело словно продолжает свою перестройку, с каждым разом все больше улучшаясь и укрепляясь.

Здание я все исследовал сверху донизу, но ничего интересного больше не нашел. Так, пару черепов в отлично скрытых нишах да побитую глиняную посуду.

Ночевать в лесу то еще удовольствие. Я видел, как вокруг меня бродили какие-то громадные кошки, похожие на помесь гепарда и саблезубого тигра, но подойти ко мне отчего-то не решились. Я думал, такие животные бродят поодиночке, но точно не эти. Их была стая в пять взрослых особей и пары более мелких котят. Один точно был самцом. Крупный, клыкастый, со сверкающими жутковато-желтыми глазами. Они подошли к озеру где-то в середине ночи, а потом еще долго кружили, но что-то их явно отпугивало.

Пока искал башню, размышлял над тем, что местные животные вполне неплохо ощущают себя рядом с проколом. Достаточно вспомнить того зверя, который вчера днем пил из озера. Да и приглядевшись с утра, я заметил, что к воде из леса ведет звериная тропа. И кошки шли на водопой так, словно проделывали это сотню раз до этого.

Отчего так? Обычным людям рядом с проколами становится плохо. Да и маги такие места не особо жалуют. Может, все дело в том, что тут какая-то другая атмосфера? Я даже посмотрел в магическом плане. И в самом деле – магия тут едва не бурлила. Такое большое скопление нитей я не видел больше нигде. Возможно ли, что со временем магия как-то повлияла на местных животных? Почему бы и нет? Мало ли для чего ей это нужно.

Башню удалось отыскать только через два дня. Она оказалась неожиданно далеко. Да и пробиваться через все эти кусты было весьма сложным занятием.

Мне кажется, я распугал всю местную живность, за исключением хищников, конечно. Однажды нарвался даже на местных обезьян. Немного похожи на ленивцев, только более мелкие и шустрые, а крику от них было на весь лес. Думал, плодами закидают, но нет, покричали да затихли.

Не знаю, была ли башня раньше защищена каким-нибудь плетением от влаги или нет, но все это явно давно слетело. Правда, мне все равно повезло – дневники с немногочисленными книгами сохранились.

Естественно, я все забрал и с чистой совестью оставил это место, вернувшись домой. Надеюсь, больше проколов в этой местности не будет. По карте ничего не поймешь, так как там не нарисовано ровным счетом ничего – простое большое свободное пространство. И что-то подсказывало мне, что мои надежды напрасны. Как оказалось, опасения подтвердились – леса в этом мире очень обширные, и это касалось не только привычных мне, но и тропических.

На их территории находилось еще одиннадцать проколов. И только после этого переход вывел меня на песчаный берег океана. Картина была как из буклетов рекламных агентств, предлагающих великолепный отдых на песчаных берегах какого-нибудь Бора-Бора или Мальдив. Океан сливался на горизонте с небом, и казалось, словно все кругом невероятно голубое. Вода у самого берега была кристально-прозрачной. На самом берегу кое-где валялся мусор, явно природного происхождения, но даже он не портил картину.

В этом месте я даже задержался на несколько дней дольше, решив, что мне вполне положен отпуск. Я отлично отдохнул, накупавшись, вот только меня несколько тревожило то, что следующий прокол вполне мог быть прямо посреди моря или океана. Его могли сделать на каком-нибудь острове, но кто знает, что с этим островом стало за все эти столетия. Вдруг он потонул? Не хотелось бы.

Вернувшись, я как обычно подробно расспросил Матиса о делах. Решил кое-какие мелочи, которые требовали только моего внимания. Сходил к Райнеру. В очередной раз убедился, что болезнь отступила и можно об этом больше не волноваться, но и не забывать о том, что подобное вполне может произойти вновь.

Все дела я делал с тяжелым чувством, что следующий мой переход доставит определенные проблемы. Просто слишком уж тихо и спокойно было в последнее время. Моя возлюбленная паранойя, с которой я не собирался расставаться никогда, нашептывала, что грядут новые проблемы. Я на это только вздыхал и покорно готовился к ним.

Иногда мне казалось, что Разум решил, что перед самым концом я просто обязан был решить все магические проблемы, которые накопились за долгое время. Я ощущал себя Гераклом, вынужденным расчищать конюшни. Думаю, не нужно говорить, что хорошего настроения это все мне совершенно не прибавляло.

К тому же я злился, понимая, что мне просто не оставили выхода. Я не могу НЕ закрывать проколы. А для этого меня вынуждают решать проблемы магического плана. И при этом я четко осознаю, что после выполнения задачи мне придет конец.