Читать книгу "Подвал - Наташа Престон"

– Надеюсь. Саммер должна вернуться к семье, – он сделал глубокий вдох, как бы стремясь совладать с чувствами.

Она и так со своей семьей.

* * *

Вернувшись домой, я быстро принял душ и спустился в подвал. В поисках своей девушки Льюис не знал жалости ни к кому, и я устал. Как человек может так любить и быть таким беззаботным – этого я не мог понять. То, что любишь, надо защищать. А когда любимой уже нет, защищать ее поздно.

– Привет, Клевер, – сказала Роза, удивленно моргая. – Все в порядке?

– Вполне, спасибо. Простите, что пропустил ужин.

Роза покачала головой.

– Ничего. Есть хочешь? Твоя тарелка в духовке.

Я взял ее руку и улыбнулся. Она так заботлива. Моя Роза. Моя Шэннон. Моя… жена? Возможно.

– Было бы замечательно, – проговорил я. Она улыбнулась и отправилась накрывать мне ужин. Мак выкладывала столовые приборы.

– Где Лилия?

Мак обернулась.

– В спальне. Сейчас схожу за ней, – она пошла к спальне и скрылась за дверью. Лилия, должно быть, ухаживает за Фиалкой, которой еще предстоит заслужить мое прощение. Я пока не знал, подойдет ли она нашей семье. Время покажет. Если бы не моя верная, заботливая Роза, Фиалки бы здесь не было. Я предоставил Фиалке еще один шанс благодаря Розе, это был мой ей подарок. Я не могу дать Розе ту жизнь, о какой мечтал для нас двоих, но могу хотя бы подарить жизнь Фиалке.

Лилия вошла в комнату вслед за Мак и улыбнулась. Понятно, за что ее любит Льюис. У нее естественная красота, а не нарисованная толстым слоем косметики. И когда женщины поймут, что макияж делает их похожими на дешевых шлюх?

Я шагнул вперед и взял Лилию за руку. Она вся напряглась.

– Ты нездорова? – спросил я. – Ты очень напряжена.

Она прикусила губу.

– У меня голова болит. В остальном все нормально.

– Лилия, я принесу тебе аспирин. Не хочу, чтобы ты страдала.

Она в растерянности уставилась на меня.

– Спасибо, – пробормотала она. Я поднес ее руку к губам и поцеловал. Она опустила взгляд в пол. Все такая же застенчивая. Я вздохнул. Сколько же времени ей надо, чтобы почувствовать себя здесь как дома? Может быть, дело не в нас. Родители не научили ее общаться, поэтому она дичится большинства людей. Лилия со мной всего семь месяцев, но я бы хотел, чтоб она пробыла со мной дольше. Это в ее же интересах.

Я сел на диван и похлопал рукой по подушке рядом с собой.

– Посиди со мной, Лилия. – Моя помощь нужна ей больше, чем другим. Помощь и руководство. Она медленно подошла к дивану и села, сложив руки на коленях. Взглянув в эту минуту ей в глаза, я возненавидел ее семью. Она – красивая молодая женщина, но это не всегда видно.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я, накрыв ладонью ее руки. – Только голова болит или что-то еще?

– Только голова, – она понурилась.

Я вздохнул. Она никогда не смотрит мне прямо в глаза. Это невежливо.

– Смотри на меня, когда я говорю с тобой, Лилия, – сказал я строго.

Глаза у нее расширились, и она подняла их на меня.

– Извините, – прошептала она и вся оцепенела. Вот так-то лучше.

– Уже лучше. Люблю смотреть в эти прекрасные глаза.

– Глаза у меня мамины, – пробормотала она.

– Клевер, ты не мог бы достать нам еще одну? – спросила Роза, вмешиваясь в мой разговор с Лилией. Она держала в руках деревянную ложку, расщепившуюся посередине.

Может, они все устали? Их манеры испортились в считаные минуты.

– Сейчас схожу, – я поднялся с дивана и взял ложку из протянутой руки Розы. Во встроенном шкафу у меня целый склад, так что найти замену для большинства вещей было нетрудно. Я люблю, чтобы все было подготовлено.

Заперев за собой дверь, я подошел к шкафу и из нижнего ящика достал новую деревянную ложку. Позади послышался глухой стук. Сердце у меня бешено забилось, я обернулся. Кто здесь? Я осмотрел комнату. В углу на полу лежала небольшая сумка с пряжей. Я собирался ее убрать. Я вздохнул с облегчением. Видимо, сумка упала на пол с края стола.

Но так ли это? Может, это что-то другое? Или кто-то? Льюис. Неужели он? Как он узнал, где я живу? Следил за мною? Я положил ложку на стол и медленно двинулся к двери, прислушиваясь к каждому шороху. Выглянув за дверь, я увидел пустой коридор. Это просто смешно. Из-за Льюиса я стал параноиком. Он следит за тобой.

Я вернулся в комнату и взял ложку. Он ничего не сделает, я по-прежнему контролирую ситуацию. Он не отнимет мою семью.

Когда я вернулся к девушкам, они болтали. Лилия, казалось, оживилась и принимала участие в разговоре.

– Вот ваша ложка, – сказал я, кладя ложку на стол.

Роза поднялась с места.

– Спасибо. Ужин готов.

Я быстро поел. Пока я принуждал себя делать глоток за глотком, ступня помимо моей воли стучала по полу. Это Льюис виноват. Это все он.

– Его вина. Это все он! – закричал я, вскакивая с места.

Девушки застыли.

– Что такое? – осторожно спросила Роза почти шепотом.

– Льюис, – бросил я Лилии, грозно глядя на нее.

В глазах у нее мелькнул ужас.

– Что?

Гнев во мне закипал, казалось, я вот-вот взорвусь. Дыхание стало тяжелым. Сердце учащенно билось, в кончиках пальцев покалывало. Я не мог с этим ничего поделать. Хотелось разбить что-нибудь. Разбить все. Никогда еще я не был так взвинчен и готов взорваться. Наверное, на меня страшно смотреть.

– Что он сделал? Что ты собираешься делать? – спросила Лилия, и ее глаза наполнились слезами. От отчаянья в ее голосе мне стало нехорошо.

– Заткнись, – заревел я. – Просто заткнись. – Ты проигрываешь. Все выхватят у тебя из-под носа, и ты останешься ни с чем. Неудачник. Я зарычал от отчаянья, схватил стоящую передо мною тарелку и швырнул ее. Она ударилась о лестницу и разбилась. Некоторое время в комнате слышалось только мое тяжелое дыхание. Руки у меня дрожали, зуб не попадал на зуб. Девушки замерли.

Ты потерял контроль. Надо его вернуть. Девушек и меня найдут. Их заберут, меня задержат. Я знал, так будет.

– Нет, – крикнул я, бегом поднялся по лестнице и захлопнул за собой дверь.

* * *

Я съехал на обочину дороги и стал ждать. Они сами подойдут. Так всегда бывало. Глядя в зеркало, я пригладил ладонью взлохматившиеся волосы. Руки у меня дрожали, ступня стучала по полу, я не мог расслабиться. Я едва узнавал себя. Я выглядел по-прежнему, но стал тенью человека, который отчаянно хочет вырваться на волю.

К действительности меня вернул стук в окно. Я посмотрел в него и улыбнулся.