Читать книгу "Проклятое золото храмовников - Валерий Елманов"

Лиздейка не договорил, но и без того было понятно. Как жрец дотянется до Твери, Сангре не понимал, но глядя в голубовато-водянистые и холодные как лед глаза верховного жреца поверил: дотянется, и здоровье ухудшится вплоть до…

Получалось, и впрямь придется приехать.

Однако ничего из этого рассказывать другу он не стал, решив, что у того хватает собственных проблем, и похвастался выданной ему Гедимином своеобразной кредитной карточкой в виде золотого перстня с крупным синим сапфиром.

– Это тот, что…

– Да, да, тот, что нам вручили перед поездкой в Берестье. Я ж его вернул, когда мы приехали обратно, а Гедимин за день до нашего отъезда снова мне его отдал. Сказал, он и на Руси может помочь, ибо в Твери литовских купцов хватает. Если кому из них покажешь, непременно помогут.

– А как ты ухитрился выжать из фра Пруденте согласие отдать тебе Изабеллу?

Петр улыбнулся, припомнив, как он старательно игнорировал испанку, делая вид, что судьба доньи его совершенно не интересует. Особенно в самом начале второго тайма матча-реванша.…

…Инквизитор уложился в трехдневный срок. На сей раз он не пытался сжульничать, и представители тевтонского ордена, при посредничестве двух главных бояр галицко-волынского посольства, назанимали у купцов, торговавших в Троках, необходимую сумму, кою на третий день доставили в комнату друзей. В основном это было серебро, но хватало и золота.

– Совсем иное дело, – удовлетворенно кивнул Сангре, после того как казначей Гедимина закончил проверку, сообщив, что все в порядке.

Оставшись наедине, монах, терпеливо дожидавшийся результатов проверки, впервые за последние два часа разжал рот и, протянув руку к Сангре, властно потребовал:

– Подлинник.

– А может, тебе еще и ключ от квартиры, где девки визжат? – ехидно поинтересовался тот, напомнив: – Я же говорил, что это, – и он небрежно пнул ногой по сундукам, – всего-навсего выкуп, не выплаченный тобой месяц назад. А теперь, рассчитавшись с прежними долгами, я дозволяю тебе продолжить наш нервный разговор. Но вот какая штука получается. Подлинник я тебе вручу, после чего ты будешь счастлив до самого конца жизни. А шо я сам буду иметь на долгую и светлую память за наши бурные страстные свидания?

Фра Пруденте озадаченно воззрился на Петра, не собирающегося умолкать, а тот, подметив удивление на лице своего собеседника, патетически воздел руки кверху и завопил:

– Господи, и этого бестолкового биндюжника ихний Ваня хочет назначить смотрящим, то бишь епископом. Вай ме! Ну ладно, я нынче добрый, а посему специально для олигофренов из католического Евросоюза напоминаю, что мы успели вторично пленить кузена Изабеллы. А помимо него у Кейстута в качестве нашей доли за взятие Христмемеля томится в плену одна большая жирная и наглая немецкая свинья по кличке Дитрих. И за этого кабана мы тоже хотим поиметь нехилую кучу флоринов, но…

– Я его не покупать, – перебил инквизитор.

– Вот те раз! – огорчился Петр. – А как насчет Бони?

Монах весьма категорично мотнул головой.

– Не, ну а какого я тогда Христмемель брал, надрывался, кровь проливал, в ведре вашем ржавом чуть не задохнулся и копье свое ночное едва уберег?! – возмутился Сангре. Фра Пруденте равнодушно пожал плечами. – То есть ты хочешь сказать, что все это исключительно мои проблемы? – догадался Петр. – Ах ты ж, эгоист задрипанный! А я-то перед тобой душу нараспашку и тельник наизнанку, – он возмущенно посопел, но, переведя свой взгляд на два сундука с деньгами, ласково погладил крышку ближайшего, и умиленно заулыбался. – Ну ладно, я нынче покладистый. Не хочешь выкупать, и не надо. Кати в свою Шамбалу, и скатертью тебе дорожка, – и, глядя на опешившего инквизитора, нахально поинтересовался: – Я тебе чего-то должен? Ну, если много должен, твой бог простит.

– А подлинник заемный письмо Овадьи? – удивленно выдавил монах.

– А вот это твои проблемы, – обиженно заявил Сангре и развел руками. – Извини, но при твоем безобразном отношении к моим заботам каждый остается при своем бубновом интересе, крестовенький ты наш.

– Но ты сказать, что не собираться получать флорин по письмо. Тогда почему ты не отдать подлинник, если… – начал инквизитор.

– А из принципа, – весело перебил его Петр. – Ежели ты со мной по-человечески, то и я к тебе по-людски, а коль ты по-свински, то… – он с улыбкой развел руками и осведомился: – Ну шо, будем дальше друг на друга хрюкать или побазарим за жизнь более плодотворно?

– Тебе все равно придется отдать подлинник, – после недолгого молчания произнес монах и сурово уставился на Петра.

– Ты опять за угрозы, старый козел?! – возмутился Сангре, успевший получить от Улана подробную информацию про ассасинов и сейчас решивший её использовать к собственной выгоде. – Не угомонился еще?! Так ты поимей ввиду, ратники из СССР вообще ничего не боятся, а «Витязи из Хрен-Каиды» даже смерть свою встречают с улыбкой, поскольку всех нас, погибших за веру, царя и отечество, в райских садах возле винных фонтанов будут встречать полногрудые гурии. А вот кое-кого в наказание за загубленное поручение ждут нехилые штрафные санкции папашки Вани. И это только на этом свете, а на том тебя встретят даже не фурии с гарпиями, а наглотавшиеся виагры черные рогатые парни с вилами в волосатых руках. Короче, в ближайшую вечность тебе предстоит весьма бурная и насыщенная сексуальная жизнь.

Инквизитор призадумался. Увы, но ассасины действительно, как ему доводилось читать у тех, кто с ними сталкивался, встречали муки и даже саму смерть с блаженной улыбкой на лице. А после того как римский папа получит обгорелый клочок долгового обязательства, да еще с комментариями, до проклятья и впрямь недалеко. До проклятья и… Ему припомнился указующий на костёр перст Иоанна, и он мрачно осведомился:

– Сколько ты хотеть?

– О! – возликовал Петр. – Ну наконец-то! Уважаю понятливых, брателло! Значит так, за бывшего тамплиера прежняя цена удваивается, и тут ты сам виноват. Он же теперь битый, следовательно за него положено двух небитых, то бишь червончик. Но ежели Боня у нас идет за порося, то хряк Дитрих будет как минимум в пять раз тяжелее. Соображаешь, к чему я клоню? Итак, цену за Боню множим на…

Договорить Сангре не успел. Фра Пруденте горячо запротестовал, что оценивать людей полагается не по весу, но исключительно по уму и общественному положению.

– Пес с тобой, уговорил, – равнодушно отмахнулся Петр. – Так и быть, зайдем с другой стороны, более сподручной для европейских извращенцев. Но тогда, учитывая, что сей комтур занимал пост примерно раз в десять повыше, чем наш Боня…

– В пять, – заупрямился инквизитор, горько жалея, что отверг первый оценочный критерий.

– Ишь какой! – возмутился Сангре. – И то не по нраву, и это не годится. Не там сидишь, не так свистишь. Ну ладно, барыга, я нынче покладистый, посему будь по твоему, в пять. Итак, множим сей пятачок на новую стоимость кузена и получаем полсотни тысяч золотых флоринов. Итого…