Читать книгу "Попытка контакта - Михаил Иванов"

Следовательно, надлежало сделать все возможное, чтобы и потери в людях, и повреждения корабля были наименьшими. И потому все офицеры были вызваны в рубку.

– Господа, – тон командира был насквозь официальным, – я собрал вас, дабы выслушать пропозиции о завтрашнем бое. Прошу принять во внимание: мы не можем себе позволить значительные повреждения корпуса, также для нас неприемлемы потери в нижних чинах, ибо это уменьшит скорость подачи гранат, а, значит, и скорострельность гранатомета может упасть. Уж не говорю о том, что опытный гранатометчик у нас лишь один, и еще один малоопытный, а остальные и вовсе в этом деле… сами понимаете. Иван Андреевич, прошу первым высказаться вас как младшего в чине.

Мичман Шёберг пожал могучими плечами, потом наморщил лоб:

– Линейного боя нам не выдержать, посему наилучшей тактикой полагаю сближение на полном ходу, обстрел концевого и уход по прошествии не более двух минут. Если тот окажется неуязвимым, надлежит атаковать следующего. И так, пока гранат хватит.

– Лейтенант Мешков?

– Я рассуждаю, как артиллерист. Пятнадцати гранат нам хватит для определения того, защищен ли противник. Пять под нос, пять под корму, пять в середину. В наихудшей ситуации мы останемся с неприкосновенным запасом в семь гранат. Согласен с мнением мичмана Шёберга: наскок и уход. И если пытаться с недоступной для противника дистанции палить – есть риск остаться и без успеха, и без боеприпасов.

– Приму к сведению. Еще вопрос: можно ли что-нибудь сделать, чтоб защитить от осколков комендора и подносчиков в цепочке? – и взгляд командира обратился на второго помощника. Тот задумался.

– Это разве что после похода. Фальшборта из железа. Какая-никакая, а все защита. А пока что…

– Понятно. Лейтенант?

Князь слегка улыбнулся.

– Моя идея тоже с дальним прицелом. Прорезать на палубе еще один люк, установить подъемник, на нем подавать гранаты из трюма. А на палубе останутся лишь комендор и непосредственно подавальщик рядом. Двое. Да, и вот что: уж если найдется железный лист, соорудить из него щит для прикрытия орудийной прислуги. Это тоже после похода, понятно. Хотя… пятнадцать гранат… есть идея. Ящик.

Тут глаза начарта загорелись нешуточным вдохновением.

– Вот представьте себе, господа: ящик, а в нем пятнадцать гранат. Принайтовить его рядом с гранатометом. Боеприпас укладывается заранее, как легко понять. При пальбе подносчик достает оттуда гранаты. Если после атаки разрываем дистанцию, то будет время в очередной раз заполнить ящик… понимаете?

– О, еще одна мысль. При этом Патрушев должен находиться в трюме. Если (господи, спаси и помилуй) Максимушкина ранят или убьют, то будет кому стать к гранатомету. А подавать гранаты в лоток – это любой справится.

– Идея хороша, мичман. Поддерживаю. Пусть уж лучше в ящик попадут, чем в людей.

– Господа, у меня вопрос: у нас есть из чего этот самый ящик сделать?

– А вот и поглядим. Кроев!!!

– Я!

– Вот что, братец. Надобно нам до завтра изготовить ящик такого размера, чтобы в него лежаком двадцать гранат влезло. Сможешь?

Любой понимающий дело боцман отличается запасливостью. В данном случае на должностные обязанности наложилось духовное наследство чрезвычайно экономных (чтобы не сказать скупых) голландских предков боцманмата Кроева. Его ответ был ожидаемым:

– Так точно, ваше благородие! Куда его потом поставить?

– Закрепи рядом с гранатометом, братец. Так, чтобы в бою удобно брать их было, – тут Семаков повернулся к офицерам, – как понимаете, господа, двадцать гранат – это чтоб с запасом. На этом закончим. Несите вахту, лейтенант.

В предутренние сумерки командира «Морского дракона» разбудил матрос-посыльный:

– Ваше благородие, вахтенный в рубку просят. Сигнал, они говорят.

– Иду.

Через пять минут Семаков уже смотрел на серебряную пластину с тусклым красным огоньком посередине. Мешков (именно он стоял вахту) проявил осторожность:

– Направление и не поймать с точностью, Владимир Николаич. Сигнал на пределе. Еще хорошо, волнения почти что нет.

– Михал Григорич, прими пару румбов к югу. Еще неизвестно, кто там. Может, и не они.

Командир угадал: через минут десять сигнал отчетливо усилился.

– Плесов, буди мичмана Шёберга и поднимай команду. Завтрак отставить, с полным брюхом идти в бой нельзя. До точки пересечения еще с час ходу.

Командир бросил взгляд на циферблат лага и добавил:

– Через полчаса, самое большее, сигнальщики увидят мачты.

Семаков угадал. Сигнальщик Мягонький только-только выкрикнул: «Корабли на вест-норд-весте!» – а у лейтенанта в руках уже была потертая жизнью подзорная труба.

– Они, голубчики. Михаил Григорьевич, гляньте, у одного стеньга сбита. Выходит, наши у Одессы отсыпали им гостинцев… Пора. К бою-у-у!!!

Рубка закрылась броневыми щитами.

– Кроев, давай цепочку! Двадцать гранат в ящик!

Боцман отсигналил дудкой, после чего дал словесную команду. Отдать ему справедливость: имя числительное было вполне цензурным.

Семаков бросил короткий взгляд на ящик и скомандовал:

– Максимушкин, Плесов: к гранатомету! Все прочим вниз! Патрушев, быть в готовности сменить Максимушкина.

Теперь уже вражеские корабли были видны полностью. Даже без подзорной трубы любой мог заметить следы повреждений на корпусах и такелаже четырех буксируемых фрегатов.

– Михаил Григорьевич, командуй. Как договорились: пятнадцать гранат для начала, я держу на концевого. Сразу по окончании пальбы даю поворот на зюйд.

– Слушаюсь. Плесов, заряжай! Максимушкин, по готовности пять гранат под ахтерштевень, пять в борт, пять под форштевень.

– Ваш-бродь, и отсюда его достану.

– Раз так: пали!!!

Громыхнуло лишь три взрыва. Через минуту – еще два. Еще через минуту поднялись еще два громадных водяных столба.

– Максимушкин, Плесов – в трюм, вашу поперек и накрест!!!

«Морской дракон» заложил крутой поворот и рванул прочь от эскадры. Семаков, вглядываясь в смотровую щель, подумал, что комендоры противника безнадежно опоздают с ответным залпом. И точно: недолет был не меньше четырех кабельтовых.

– Не взяли его наши гранаты…

– Я ведь говорил: тогда с французом нам повезло. Кроев, командуй на заполнение ящика, пятнадцать гранат подать.

– Слуш-ваш-бродь… а ну… пятнадцать… и чтоб…!!! Двумя руками, тебе… и твою…!!!

Разъяснения подействовали безотказно. Гранаты передавали только двумя руками. Ящик заполнился в минуту.

Лейтенант Мешков снова скомандовал артиллерии: