Читать книгу "Денег нет, но ты держись! - Кристина Юраш"

– Ты думаешь, что он вернется? – поинтересовалась я, втайне надеясь, что философа я больше не увижу.

– Да. Он вернется. В этом мире существует только одна религия – звонкая монета. Остальные религии нужны лишь для того, чтобы оправдать способы заработка, – вздохнул дядя, почесывая псу спину. Тот забарабанил задней лапой, щурясь от восторга, вывалив длинный розовый язык. – Почти все молитвы, воздаваемые высшим силам, – молитвы о деньгах и благосостоянии.

– Неправда! – ответила я. – Насчет первого утверждения я частично согласна. Деньги решают многое, но есть вещи, которые сложно измерить деньгами.

– Ах, да. Любовь твоя ко мне не измеряется деньгами, но подкрепляется приятными и достаточно дорогими подарками с моей стороны! – усмехнулся Демон, откидывая голову назад. – А теперь вопрос. Если бы я был беден, как наш дорогой философ, ты бы точно так же переступила через меня и пошла бы прочь, брезгливо поднимая подол своего платья? Еще ни одна женщина на моей памяти не сумела переступить через деньги. Им проще всего переступить через себя. Ладно, не будем об этом… Тема стара как мир. Я ценю твое общество. И ты это уже заметила. Скажу честно. Есть люди, чье общество не стоит даже ломаного гроша. Именно они и считают меня скупцом и скрягой.

Я промолчала, обдумывая его слова, а потом ответила:

– Я прошла через такую нищету, что тебе даже страшно представить. Я знаю, что есть такое понятие «денег нет», а есть такое понятие, как «денег вообще нет». У меня нет ни родных, ни близких. Но я не сирота. Когда мне стукнуло восемнадцать, меня выставили с вещами из дома, мол, живи как хочешь, но домой не возвращайся. У нас своя жизнь, у тебя своя. Я получила образование. Окрыленная надеждой на лучшую жизнь, я стала искать работу «своей мечты». На первой же работе я поняла, что зря просиживала штаны за учебой. Следующая работа была чуть получше. Потом снова работа похуже. И так всю жизнь. Едва удавалось сводить концы с концами. Иногда я растягивала буханку хлеба с майонезом на четыре дня. Даже такое было…

– Я так понимаю, откровение за откровение? Ну, хорошо. Когда мой отец умер, он оставил мне стопку долговых расписок. Как выяснилось, мы все это время жили в долг. Мой покойный отец считал себя выше каких-то там денег. Деньги – ничто. Честь – это все. Моя матушка просто сидела в кресле и смотрела в окно. Ее не сильно волновало, что будет с ее единственным сыном, ее не сильно волновало, что ждет дальше ее семью. Она с удовольствием вспоминала «хорошие» времена, заново переживая счастливые мгновения. Я был воспитан в лучших традициях дворянства, но даже я понимал, что никакой чести не хватит, чтобы заплатить по долгам. Барон Оселот оттяпал огромный кусок нашей земли, а матушка все сидела и мечтательно смотрела в окно. Наверное, больше всего на свете я бы не хотел, чтобы если бы со мной что-то случилось, моя семья сидела у окошка и смотрела, как растаскивают то, что я собирал всю жизнь. Знаешь, переступить через себя было намного тяжелее, чем я себе представлял. Но у меня получилось. Я не хочу говорить, чем мне приходилось заниматься ради того, чтобы рассчитаться по долгам и хоть что-то заработать, но если бы об этом узнал мой отец, он бы проклял меня. Вот такая вот история. И главное, моя дорогая, она ничуть не романтичная, как может показаться на первый взгляд. Я лишился титула, но приобрел нечто намного более ценное. Ладно, не будем о грустном. А то подобные воспоминания навевают на меня тоску. Я к чему это тебе говорю? Если есть хоть одна призрачная возможность добиться своей цели, используй ее. Кстати, о цели… Пришло письмо из Северных Земель. Его императорское величество отказывается приехать лично, чтобы познакомиться с принцессой. Пошлина, которую мы ввели, его, разумеется, огорчила. Он просил принять меры по решению этого недоразумения, но я от твоего имени имел наглость ответить ему в крайне любезных выражениях, что в противном случае мы не сможем собрать дань. Как только деньги будут уплачены, пошлина будет снята. Он ответил, что в конце месяца пришлет делегацию, чтобы забрать деньги, и надеется на то, что ты сдержишь свое слово… Вот и весь ответ.

Эти слова были для меня словно бальзам на израненную душу. Такое чувство, что я только что купила на последние деньги лотерейный билет и сорвала джекпот, обеспечив безбедное существование не только себе, но и своим детям и даже внукам. Мое сердце ликовало, душа пела, а настроение резко поползло вверх.

Пару дней в замке царила тишина, а потом Ленс вернулся. Как ни в чем не бывало. Словно и не уходил никуда. Вернулся так вернулся. Меня это ничуть не смущало, разве что только то, что он перестал просить у меня деньги, гордо заявив, что отныне он больше не нуждается в «грязных» деньгах!

– Я сделал ящик для пожертвований! – гордо заявил философ.

Класс! Пятиклассник сколотил скворечник! Делал табуретку, а получился скворечник. Пусть несет дневник. Поставлю пятерку по труду.

– Я сделаю еще один такой же во дворце, с твоего позволения! – заявил Ленс, потирая руки.

– Разрешаю! – со смехом произнесла я, понимая, что затея уже обречена на неудачу. К вечеру, ровно до заката солнца, мне предъявили ящик для пожертвований. У меня было такое ощущение, что тот, кто его делал, рассчитывал, что в замке живут одни набожные богачи. Огромный кривой короб, утыканный гвоздями, словно ежик, с щелью, куда без труда пролезла бы моя рука, если бы я не боялась поцарапаться о небрежно забитые гвозди. Ленс поставил короб рядом с входом в тронный зал и отправился дописывать свою нетленку.

Дядя, увидев этот шедевр инженерной мысли, не мог разогнуться еще полчаса от смеха. Он даже постанывал, ухватившись за колонну. Я рыдала рядом, понимая, что кроме нас «жертвовать» некому.

– Я… – Демон задыхался от смеха. – Не позволю тебе туда кинуть ни… монетки… Пойдем отсюда, я не могу на это смотреть. Нет, милая моя, я не дам тебе его казнить… Я сто лет уже так не веселился… Какая прелесть! Если бы он умел так работать руками, как молоть языком, то наверняка слава о нем распространялась бы быстрее ветра.

Служанка, которая теперь не просто подметала мусор, пряча его в укромные уголки тронного зала, с удовольствием стала сгружать его в ящик, чтобы не ходить на улицу в такой мороз. К вечеру Ленс совсем приуныл. Несмотря на все его попытки воззвать к совести обитателей, он так и не сумел выцыганить ни золотого. У меня создавалось такое ощущение, что он – жадный ребенок, который каждый день вешает носок на камин в ожидании, когда Дедушка Мороз принесет ему очередной внеурочный подарок, хотя прекрасно догадывается, что Деда Мороза не существует, а подарки – дело рук родителей.

– Сам-то ты веришь в то, о чем ты пишешь? – поинтересовалась я, глядя на расстроенного философа, шарящего в ящике. Вместо денег он достал дохлую крысу и кость.

– Конечно, верю! – возмутился Ленс, разочарованно глядя на свои находки. – А еще я верю, что люди образумятся и обратятся к Провидению. Пока не поздно.

А потом у Ленса появились деньги. Я лично видела, как он радостно раздавал их нищим. Я была точно уверена, что я не дала ему ни золотого за последние несколько дней. Дядя пожимал плечами, уверяя, что тоже благотворительностью не занимался. Но мне лень было думать об этом, поэтому я переключилась на более приятные мысли. Неизбежного расставания не будет! Вот что самое главное!