Читать книгу "Великая княжна. Live - Анна Пейчева"

Вдалеке зеленые квадраты газонов сменялись золотыми прямоугольниками полей.

Блестящие асфальтовые дороги расходились в разные стороны от железнодорожной станции.

Справа виднелся громадный, ярко освещенный «Пассаж Второва»[14] – неизменный атрибут любого населенного пункта с числом жителей более пятидесяти. В пассаже продавалось все: от морской соли до мягких кресел, от стиральных капсул до любовных романчиков в мягких обложках, от охлажденного мяса до салата с копченой колбасой. Впрочем, процветали в Рамешках и частные лавочки, для любителей эксклюзивных продуктов и ручных изделий.

Слева от станции поблескивал крест на луковичном куполе выбеленной церквушки девятнадцатого века. Рядом стремилась к небесам витая полусфера, похожая на мягкое мороженое, которая венчала синагогу в мавританском стиле – уменьшенную копию столичной Хоральной синагоги. Тут же тянулась вверх слоеная крыша разноцветного буддийского дацана.

Все эти религиозные постройки сосредоточились на одном пятачке – так называемом Храмовом заповеднике. Это понятие появилось при Алексее Николаевиче, проповеднике толерантности. Император поощрял строительство храмов разных конфессий по соседству с привычными часовенками и колокольнями. Русская глубинка постепенно менялась. Деревенский пейзаж, ранее монополизированный православной церковью, стал дополняться дацанами, мечетями, базиликами, синагогами и все чаще – капищами славянских богов: Перун и компания в последние десятилетия переживали вторую волну популярности.

Храмовые заповедники символизировали мир, единство и равенство всех религий; и являлись, по сути, эдаким «пассажем Второва» для верующих: все конфессии в одном месте, удобно!

При спуске с перрона путешественники заметили синий дорожный знак. Указатель сообщал интересующимся, что через тридцать километров в прямом направлении на территории дворянской усадьбы располагается фабрика по производству полуфабрикатов под названием «Рамешки-Пельмешки», где работало большинство крестьян.

– Только не говорите, что мы поедем на пельмешковый завод. – Великая княжна сморщила точеный носик. – Я и так работаю на заводе, пусть и не на пельмешковом, но это отнюдь не тянет на эпическое развлечение. Честно говоря, даже на проходное, пустяковое развлечение не тянет.

– Нет, принцесса, мы не поедем на завод, – успокоил Екатерину Алексей. – Хотя «Рамешки-Пельмешки» очень даже хороши, я их пробовал, когда тут бывал раньше. Большинство ингредиентов местного происхождения, от муки до мяса. Но нас сейчас ждет пища духовная.

– Вот уж не ожидала от вас, Алеша, церковной экскурсии, – разочарованно протянула великая княжна. – Ну, знаете ли! Мне мистицизма в Париже хватило.

– Никаких церквей, монастырей, соборов, а также любых других культовых сооружений в нашей сегодняшней программе не значится, – заверил гид-богатырь. – Вы не против прокатиться на велосипеде?

– Если не по святым местам – то с удовольствием. Засиделась в поезде.

– Моя религия – это технологии. Научные формулы – мои молитвы. Приготовьтесь приобщиться к конфессии двадцать первого века, принцесса!

Алексей вновь достал банковскую карточку и познакомил ее со считывающим устройством на парковке для прокатных велосипедов, расположенной возле перрона. Принцесса выбрала себе изящного двухколесного друга зеленого цвета, сам богатырь взял черного монстра с хромированными спицами и хищным рулем, и пара наперегонки рванула с места. Для съемочной группы продюсеры заранее арендовали машину с открытым кузовом, в который операторы вместе с охраной и погрузились, направив камеры на Екатерину с Алексеем.

Погода была превосходной. Мягкие сентябрьские лучи насыщали энергией солнечные батареи на крышах; порхающие кленовые листья играли в догонялки с владельцами газонов, вооруженными садовыми пылесосами; ветрогенераторы едва заметно крутили лопастями, лениво тренируясь перед приходом полезных осенних ураганов.

Дорожная разметка включала в себя выделенные полосы для велосипедов, поэтому катание было удобным и безопасным. Молодые люди проехали несколько кварталов и остановились возле симпатичного изумрудного терема. Из голубого дома, расположенного напротив, выбежала пожилая соседка – пышная кавалькада на тихой улице привлекала внимание.

– Все в порядке, Матрена Ивановна, это я! – крикнул Алексей, семафоря старушке руками.

– Ах, здравствуй, Алешенька! – Старушенция утихомирилась, но обратно в дом уходить не стала, принялась издали следить за развитием событий.

– Итак, ваше высочество, – торжественно объявил богатырь, по-хозяйски обводя изумрудный домик рукой, – добро пожаловать в разумную избу нового образца! Или, как мы, сотрудники Императорской строительной коллегии, ее называем – «Изба, повернувшаяся передом».

Екатерина рассмеялась. Велопрогулка ее заметно взбодрила. На нежных щечках заиграл румянец.

– И что мы тут будем делать, в этой избе?

– Во-первых, я вам покажу свои изобретения, которые со следующего года будут применяться повсеместно, на всех наших объектах. Вам как будущей императрице может пригодиться. – Алексею и правда хотелось похвастаться. Эх, вот бы еще потенциального тестя с собой прихватить, он бы точно оценил! Продюсеры вмешались, запретили. – Но главное… – он сделал интригующую паузу, – мы устроим бескомпромиссную, жестокую, беспощадную резню в расширенную версию игры «Увернись от Бабы-яги»!

Великая княжна, открывшая хорошенький ротик на словах «беспощадная резня», услышала название игры и восхищенно крикнула «о-о-о!», до полусмерти напугав Матрену Ивановну.

Дело было на мази.

Алексей пристегнул велосипеды к специальной штанге, установленной возле входа в избу, и набрал на домофоне код технического обслуживания. Замок еле слышно щелкнул, открывая дверь.

Этот объект ИСК построила совсем недавно, и хозяева еще не успели сюда переехать. Тем не менее продюсеры «Всемогущего» связались с ними и получили письменное разрешение на съемку программы в доме.

– Какая странная обшивка, – обратила внимание Екатерина, поднявшись вслед за женихом на крыльцо и надавив пальчиком на мягкую наружную стену глубокого зеленого оттенка. – Бревна вот изгибаются, на ощупь ненатуральные, да и цвета такого в природе не бывает. Словно морок какой-то. Их что, на русалочьей фабрике изготовили?

– А это и не бревна вовсе, – сообщил Алексей. – Это имитация. «Винил для фасадов незаменим», – пропел он какую-то явно рекламную песенку.