Читать книгу "Весна для репортера - Максим Замшев"

– Когда тебя ждать дома?

– Не знаю. Мне нездоровится. Видно, в Киеве подцепил какой-то вирус. Может, здесь отлежусь. Неохота никуда выходить. Боюсь, разболеюсь совсем.

Мобильники прослушиваются с того момента, как их изобрели. Других объяснений этого бреда у меня нет.

– А это удобно? Что за друзья, если не секрет?

– Ты не знаешь. – Невыносимый разговор. – Папа. Я не делал этого… – Я не мог не произнести этих слов. Кто бы нас сейчас ни слушал.

– Я знаю, сынок. И мама знает… – Он заторопился: – Нам надо поговорить. Но не сейчас. – Впервые за все время разговора его голос утратил деловито-обыденные интонации. – Ты только поправляйся.

Час от часу не легче. Он таким образом дает мне знак, что домой пока нельзя? Что там у них? Они в опасности?

– А что Лариса звонила тебе?

– Прости. Это я ее всполошил. Думал, ты у нее. Она сказала, что вы не виделись после твоего приезда. Она очень волнуется за тебя. Позвони ей. Вы не поссорились, часом?

– Нет. Я решу это. Не переживай, папа.

Я схожу с ума или он? С чего он так печется о Ларисе? Тоже для конспирации?

– У меня документы пропали. Где-то дома должен быть загранпаспорт. Я его выложил, как прилетел. Найди его и положи, пожалуйста, на видное место.

– Как документы пропали? Что случилось?

– Расскажу при встрече. Небольшие неприятности. Все. Пока. Не тревожьтесь.

– Постарайся выспаться. Завтра свяжемся.

Конец связи. Я смотрел на телефон в недоумении. Что бы все это значило? Отец явно что-то тщился донести до меня. Но я усвоил лишь одно: оставайся там, где залег. Уже кое-что. Ладно. Будем ждать.

Коля и Кристина вопросительно смотрели на меня. Их, видимо, потряс мой разговор с отцом своей обыденностью, никак не отвечающей нынешним обстоятельствам.

– Все нормально. По телефону всего не скажешь. Я успокоил папу, заверив, что в хороших руках. Хотя вы, наверное, проклинаете меня за то, что я испортил вам вечер.

– Доктор просил, чтобы ты не волновался и воздержался от разговоров по телефону, – строго сказал мне Николай.

– Хорошо. Больше не буду.

– Ты такой бледный, – всполошилась Кристина. – Смотри, Коля, он как полотно.

– Тебе хуже? – Васькин нахмурился, сдвинув брови к переносице.

– Да нет. Даже лучше. Такой приятный у тебя, Кристина, дядюшка.

– Не хорохорься. Ты еле говоришь. – Николай без всякой цели поправил одеяло и подоткнул мне его под ноги.

– Коля, сходи за лекарствами. В округе же есть где-нибудь аптека круглосуточная? Посмотри по Интернету. Вот тебе список. Дядя сказал, чтоб не тянули. Начать принимать препараты необходимо как можно быстрее, – распорядилась Кристина.

Коля кивнул несколько раз и засобирался. Похоже, он ее слушался. И она его тоже. Идиллия.

Вскоре дверь за ним захлопнулась. Из-за сквозняка в комнате дрогнули оконные стекла.

Крис, устроившись в кресле, разглядывала меня и молчала. В ее взгляде читалось настороженное любопытство, смешанное с недоумением. Без Николая она немного другая. Не такая мягкая и покладистая.

– Прости еще раз, что утром сорвался. У меня в голове такое творилось… – С чего-то надо было начать разговор.

– Третий раз уже извиняешься. Лишнее. Выкинь из головы. Сейчас тебе надо отдыхать. Не нервничай. Николай поможет тебе. Он очень добрый человек. И преданный.

– Тебе я тоже очень благодарен.

– Если бы не Колина уверенность, что ты ни при чем, я бы вряд ли озадачилась твоей судьбой.

– И все же ты не раздумывая села за руль и поехала за мной.

– Помочь человеку в беде – это в порядке вещей. Скажи… – Она задумалась, подбирая слова. – Твоему продвижению в ведущие посодействовал твой отец? Только честно.

– Я не знаю. Правда не знаю. А тебе это зачем?

– Интересно. Просто так ничего не бывает. Твое повышение ничем другим нельзя объяснить. На моей памяти такого не случалось, чтобы человека без опыта ведения эфиров сразу делали ведущим новостных выпусков.

– Поверь, мне самому это удивительно. Если бы я мог предположить, к чему все это приведет, никогда не согласился бы. Но, похоже, меня выбрали для этой роли совсем не случайно. Матерого репортера намного трудней подставить. А такого лоха, как я, проще простого.

– Вопрос только в том, кому надо подставлять именно тебя. Всем ясно, что главная мишень – твой отец. Но это ты, конечно, и без меня знаешь. Пойду курну на лестнице. Голова сильно болит?

– Поменьше.

– Коля прав. Сейчас ты ни в чем не разберешься. Главное – поправиться… как это ни банально. Отец твой наверняка что-то предпримет.

Она ушла. Мне стало немного спокойней. Ее слова, что отец не сидит сложа руки, окрыляли. Это действительно так.

Коля и Крис вернулись вместе. При Коле был целый пакет лекарств, и он с гордостью разложил разные тюбики и коробочки на столе.

– Вот, – он протянул мне клочок бумаги, – здесь все написано. Будешь следовать рекомендациям – улучшение наступит уже завтра.

Я, прочитав написанный рукой доброго волшебника Сергея Викторовича инструкции, последовательно принял все, что сейчас требовалось. Запил остывшим чаем.

Крис предлагала мне перекусить перед сном, но я отказался наотрез.

Ребята еще немного посидели со мной, а потом ушли спать на кухню. Как же неудобно, что мне пришлось так стеснить их. У них любовь. А у меня? У меня – не пойми что. Я еще долго лежал в темноте. Ни о чем не думал. Просто лежал. Пока не заснул.

* * *

Бесплодный сон за всю ночь не принес отдохновения, оставив в теле утомительную ломоту. Под утро я погрузился в хаотичную череду болезненных видений. Нина гладила меня рукой по щеке, ерошила волосы, а потом вдруг начала сильно толкать меня, все дальше и дальше от себя. Я не сразу разобрал, что это Николай легонько трясет меня за плечо. Будит.

– Как ты, друг? Доброе утро.

– Более-менее, – поспешил я его успокоить, но, пошевелившись, понял, что погорячился. Голова кружилась, мутило, во рту пересохло.

– Держись. Сергей Викторович предупреждал, что утром возможно временное ухудшение самочувствия. Я уж не стал тебя вчера нервировать этим, чтоб ты спал спокойно. Нам с Крис надо на работу. Я уговорил соседку с тобой посидеть. Она славная. Баба Соня… Соблюдай режим. Принимай все, как положено.

– Не надо никаких «баб Сонь». – Я испугался возможного присутствия чужого человека. – Буду принимать лекарства, к вечеру, глядишь, полегчает.

– Конечно полегчает. Но тебе одному никак нельзя. Мало ли что. Она на кухне посидит. Телик посмотрит. Будет тебя проведывать и кормить. А если хуже станет – ты ее зови.