Читать книгу "Ричард III. Последний Плантагенет - Светлана Алексеевна Кузнецова"

– Довольно! – Гастингс вышел вперед, блеснула сталь.

Ричард не смотрел на кинжал в руке бывшего друга и соратника. Клинков за свою жизнь он видел предостаточно, а вот таких взглядов – нет. Уильям не желал отнимать его жизнь, но непременно сделал бы это, позволь регент себе промедлить. Но у герцога имелись жена и сын. Бросить их Дик не мог.

Тело среагировало само, поднырнув под занесенную для удара руку. Привычные к поводу пальцы стиснули запястье Уильяма до хруста. Дик одной рукой направлял Серри и с легкостью осаживал зарвавшегося жеребца. Гастингсу хватило небольшого усилия. Лорд-камергер удивленно вскрикнул и выпустил кинжал. Ричард оттолкнул его и, презрительно сощурившись, вышел. Помешать ему не решился более никто.

Не думать ни о чем довольно просто. Ричард вызвал стражу и велел препроводить заговорщиков в Тауэр. Не чувствовать оказалось намного сложнее. Когда друг, вдруг посчитавший себя бывшим, бросал обвинение за обвинением, становилось больно. Дик и хотел бы не слушать, да не получалось. Резко поворачиваясь на каблуках и уходя от мерзостей, несущихся в спину, герцог знал, что сделает все лишь бы спасти Уильяма. И вместе с этим понимал: все его усилия будут напрасны.

В тот же день Ричард написал письмо магистратам Йорка, в котором просил прислать как можно больше вооруженных людей:

«…дабы помочь воспрепятствовать проискам королевы, ее кровных родственников и сторонников, которые намеревались, и каждый день собираются, убить нас и нашего кузена, герцога Бекингэма, древнюю королевскую кровь Англии».

В тот же вечер его пытались отравить.

* * *

Через три дня, 13 июня 1483 года, Ричард пришел на заседание совета в Тауэр и выдвинул обвинение против заговорщиков.

Следствие продлилось несколько дней. Влиять на него Дик не счел нужным. Впрочем, единственное, что от него зависело, он исполнил: защитником по этому делу Ричард назначил личного законника Гастингса, Уильяма Кэтсби, человека талантливого и знающего свое дело. Будь подобный адвокат у Джорджа, возможно, трагедии удалось бы избежать, а герцог Кларенс интриговал и поныне. Но единственным смягчающим обстоятельством, которое удалось выявить Кэтсби, оказалась влюбленность лорда Гастингса в Джейн Шор.

Сам Уильям держался до такой степени вызывающе, в такой дерзкой и грубой форме отрицал свою вину, что свел к нулю все усилия адвоката. Он вновь обратился с обвинительной речью в отношении Ричарда. В ней Глостера если только узурпатором не назвал, зато жаждущим власти самодуром – сколь угодно. Дик в какой-то момент не выдержал и вышел из зала. Но не он один оказался потрясенным поведением лорда-камергера. Члены совета, несмотря на все заслуги, близкую дружбу и родственные связи с покойным королем, приговорили Гастингса к казни.

Дик не мог отказаться от утверждения этого решения. В соответствии с клятвой, данной парламенту в начале своего правления, он обязан был согласиться с приговором. Но, желая облегчить участь Гастингса и оградить его от издевательств толпы, Ричард распорядился свершить экзекуцию во внутреннем дворе Тауэра, на лугу, перед церковью Святого Петра, а не публично, на Тауэрском холме, где к месту казни собирались тысячи горожан. Казнь состоялась в день суда, 20 июня.

Незадолго до случившегося Глостер утвердил закон, по которому дети государственных преступников не несли ответственности за действия родителей. И это оставалось единственным утешением. Все титулы и земли лорда Уильяма перешли его вдове и старшему сыну, продолжившему, как и ранее, служить во дворце в свите герцога Глостера.

– И составьте указ, – распорядился Ричард. – Отразите в нем все подробности разоблачения заговора. Пусть глашатаи зачитают его прилюдно.

Он успел заметить удивленный взгляд Бэкингема. Никогда ранее короли не разъясняли подданным причины своих поступков.

«А я и не король», – усмехнулся про себя Глостер. Он не оправдывался, нет. Просто подобное казалось ему важным.

Остальных заговорщиков помиловали. За Джона Мортона неожиданно заступился Бэкингем. Взгляд, который Генри бросал на епископа, Ричарду не нравился. Так родич обычно смотрел, когда заключал очередное пари или вызнавал пикантные сплетни.

Выходя из зала суда, епископ выглядел довольным и неудовлетворенным одновременно. В ненависти к младшему Йорку он закостенел еще больше. А это помилование наверняка расценил изощренным унижением своей драгоценной особы.

Ротерхейм и Стенли оказались настолько напуганы участью Гастингса, что повинились во всем. Осталась лишь Шор, но ей Дик не собирался оказывать снисхождения. Смерть Уильяма не должна оставаться неотомщенной, а погиб он только благодаря этой змее!

Глава 11

«Епископу Линкольна, Джону Расселу.

Не было границ моему удивлению, когда я услышал от Тома Лайнома о его желании соединиться браком с бывшей женой банкира Шора. Очевидно, она свела его с ума, ежели, кроме нее, он больше ни о чем и ни о ком не хочет думать. Мой дорогой епископ, непременно пригласите его к себе и постарайтесь вразумить. Если же вам это не удастся и церковь не возражает против их брака, то и я дам ему свое согласие, пусть только он отложит венчание до моего возвращения в Лондон. А пока, дабы не сотворила она чего в случае освобождения, передайте Джейн Шор под присмотр отцу или кому другому, на ваше усмотрение.

Ричард, герцог Глостер,

милостью Господа нашего Иисуса Христа

регент Англии.»

У двери ждал Лайном, милостью регента назначенный представителем защиты Джейн Шор. Знал бы Дик, чем все это закончится, никогда не поручил бы заговорщицу заботам этого человека. Он не имел ничего против Томаса и тем паче не желал ему подобного сокровища в лице бывшей любовницы Эдуарда и Гастингса.

– Вы не одумались? – бросил Глостер, переступая через порог.

– О нет! Господин регент…

Ричард махнул рукой. Все заверения Лайнома он слышал уже не единожды:

– Знаете, Томас, я начинаю верить в дьявольское обаяние. Брат, Гастингс, возможно, кто-то еще, а теперь и вы… Эта женщина добьется обвинения в колдовстве, не иначе.

На мужчину снизошло безмолвие. Томас резко побледнел и открыл рот, но не проронил ни слова.

В первую аудиенцию Лайном валялся у Ричарда в ногах и плакал, лишь бы тот дал свое разрешение на брак. Регент остался непреклонен. За свои преступления Шор должна была ответить сполна.

Во вторую аудиенцию Дик от души посочувствовал защитнику и попытался его переубедить. Регент даже хотел ходатайствовать перед советом о смягчении наказания для миссис Шор, лишь бы Том отказался от планов на заговорщицу. Честь адвоката, гордость, возможная влюбленность – Глостер мог понять многое, но жениться-то на ней зачем?!

Теперь решение изменилось. Джейн буквально забросала регента письмами с мольбами о прощении. Да и злость Глостера сменилась усталостью. Рыцарю не должно воевать с дамами, в конце-то концов. Но мстительное желание помучить очередного влюбленного дурака никуда не делось.