Читать книгу "Имаго - Юрий Никитин"

Мысль, причудливо переползая с одной кочки на другую,зачем-то вернулась к срущему премьеру. Если честно, то мы, несмотря на всевысокие технологии, в самом деле застряли в феодальном мире. Даже дофеодальном.Насквозь пронизанном религиозными и шаманскими запретами, табу, нелепымисуевериями и предрассудками.

Ведь на самом деле, если здраво разобраться, что вылезает изкишечника премьера? Прекрасный отборный виноград, нежные персики, хорошоприготовленная курица, жареная форель… словом, премьер с его окладом инаворованными миллиардами уж точно не жрет дерьмо! Прекрасные дорогие продуктыпопали в его желудок, там отдали большую часть витаминов, аминокислот иуглеводов, дальше их продвинуло по кишкам и вытолкнуло наружу уже с другогоконца организма. Но вот это, что является из нижнего конца организма, принятосчитать греховным, нечистым. Как и саму задницу, словно не одна и та же кровьходит по ее капиллярам, что омывает мозг и сердце, словно задница не наша, акакого-то подлого гада…

Словом, та телеведущая вообще-то делает благородное дело,разрушая предрассудки. Правда, сама об этом не подозревает, как не подозреваюто своем благородном труде бактерии, перерабатывающие дерьмо в удобрение, новсе-таки ей плюсик. Полезная бактерия, полезная.

Вот среди руин как раз и легче будет начинать строить новоездание, прекрасное, необычное, поражающее формами. Если бы рядом стояли древниедворцы египтян или парфеноны прочих греков, кто-то еще, может быть, и вякнулбы, что, мол, те прекраснее, но сейчас, когда все человеческие ценности превращеныв пыль и когда высшей ценностью стало отсутствие у человека всяких ценностей…то пришло мое время строить, пришло!

Я потер ладони, сказал себе, какой я молодец, умница, гений,и опустил пальцы на клавиши. Это делать приходится пока что мне самому.

Сколько я сидел за компом, не помню, в этот мир вывалилсялишь выдернутый горьковатым ароматом кофе. Мне сперва показался даже сладким,настолько горько и хреново в том месте, что именуется душой. В черепекрутились, как старая щербатая пластинка, слова Саади: «Да – я в ладье. Меняразлив не тронет! Но как мне жить, когда народ мой тонет?» А тонет не однаРоссия, тонет весь мой народ – человечество. Добро бы тонуло в красивом такомкосмическом катаклизме, под грохот сталкивающихся планет, а то в собственном дерьме!

Я потянул носом, все верно, отец заварил кофе, что значит –проверка гнезда птенчика закончилась, пора в свое, пока трамваи ходят. Отмашины он наотрез, хотя я сто раз предлагал купить и научить ездить.

На экране компа слова и тезисы в беспорядке. Ладно, вернусьиз долгого путешествия на кухню, начну выстраивать.

В комнате на экране телевизора красочное шоу. Вообще-то явключаю звук только для новостей, остальное время это как бесконечныйскринсэйвер или плавающие рыбки в аквариуме, но отец всякий раз включает,старики не могут без телевизора, они даже программки на неделю собирают, что-тотам отмечают, смотрят, а вечерами на лавочке обсуждают просмотренное и спорят отом, что следует посмотреть на следующий день…

Я, пока шел через комнату, косился на экран. Ага, теперь тампрямая трансляция со Второго Всемирного Конкурса интим-причесок, читал о нем вИнтернете. Съехались все знаменитости, вручаются высшие и менее высшие наградыпо двенадцати номинациям. Состязание активно освещается, ессно, и телевидением.Нет телеканала, который не прислал бы телекорреспондентов, а Голос Америки иНТВ демонстрируют ход конкурса в живом эфире, живо комментируя происходящее инередко мешая мастерам, что в поте лица трудились над… э-э… прическами.

Отец вошел с чашкой в руках, взглянул на экран недобрымглазом. Я уж боялся, что выронит, вон побагровел уже, но отец лишь сказал враздражении:

– Да когда же этот чертов конкурс кончится?.. Шестойдень!

– Сегодня финал, – успокоил я. – Погодималость, через полчаса будет вручение премий.

– Так вчера же вручали!

– То были по номинациям, – объяснил я. – Асегодня пойдут Гранд-призы, Золотые Ножницы…

– Скорее бы кончилось… Что за позор, что за позор!

– Сегодня и кончится, – сказал я легко. –Потом еще с недельку пошумят, смакуя особенно запомнившиеся детали, постепенноубывая, отчеты о разъезжающихся знаменитостях, прогнозы на будущий год, а затемстихнет.

Отец смотрел, вздернув острые худые плечи и втянув в нихголову. Чашку он держал обеими руками, как белка орех.

– Не стихнет, – сказал он тоскливо. –Что-нибудь другое нахлынет… Подобное. Эх, ну хотя бы кто хоть одним словомобмолвился, что в нашем институте месяц тому расшифровали ген, отвечающий заоспу, корь, скарлатину и, как ни странно, туберкулез! Понимаешь, теперь достаточноодин раз провакцинировать все человечество, как сейчас делают прививки противоспы, кори и скарлатины, и все! Больше никогда не понадобится делать этипрививки. Ни им, ни детям, ни внукам. Эти болезни останутся только в летописях.Это… это эпохально! Но ты же видишь, о чем кричат, о чем пишут, о чем спорят…

Телеведущая поймала потного мастера, одного из претендентовна первое место, зажала в угол крупными торчащими сиськами и совала к носумикрофон. Он промокнул лоб, слабо улыбнулся в телекамеру:

– Сегодня жаркий день… В смысле, напряженный. Съехалисьлучшие мастера планеты, а тут, как вы правильно заметили, еще и за тридцать поЦельсию… Но мы покажем все мастерство, которое впитало в себя все достижениязападной культуры! Все, что у нас есть великого и возвышенного, мы вложим всвой вдохновенный труд, чтобы все могли оценить наше мастерство… которое, скажускромно, украшает мир и придает силы… да-да, это высокое искусство, что пришлона смену… Простите, а вы у кого делаете свою прическу?

Ведущая засмеялась глубоким чарующим голосом и подвигаласиськами.

– У меня несколько нестандартное расположение волос…мне делают прическу в Салоне Красоты на Арбате.

– О, – сказал мастер с уважением. – Я знаю,там трудится великий мастер, я бы даже сказал – гроссмейстер. Аркадий Ламберг.Его знают все! В прошлом году увез из Парижа малую золотую медаль, а мог бы ибольше… да-да, борьба, знаете ли, ожесточенная, под ковром схватка огромныхфинансовых вложений, политических сил… Я не хочу в это вникать, ибо мы – людивысокого искусства… Вы приходите, после конкурса будет продемонстрированоискусство победителей на добровольцах из зала…

– Ой, представляю, какая будет очередь!

– Конечно-конечно, всех мы не сможем, но…

– Я попаду?

Он довольно засмеялся.

– На показательных выступлениях материал для работыотбираем все-таки мы!

Отец сердито хрюкнул, чашка в его руках подпрыгнула. Он едване сплюнул, резко повернулся и вышел на кухню. Я потащился за ним, нагреб наблюдце печенье, ухватил чашку с горячей коричневой жидкостью и мелкими шажками,чтобы не разлить по дороге, вернулся к своему столу.