Читать книгу "Трижды преданный - Кирилл Казанцев"

В ее словах, голосе и нарочито расслабленной позе – нога на ногу, в сигарете в тонких пальцах, в перекинутых на одно плечо длинных волосах было что-то если не фальшивое, то уж точно далеко стоящее от истинных эмоций и чувств. Ни криков, ни проклятий, ни оскорблений, она не зовет охрану, не пытается давить на «гостя», а просто ждет, когда ее благоверный примчится домой, будто сюрприз ему готовит. А ведь так оно и есть, черт возьми…

Олега точно кипятком ошпарило, он поймал взгляд Чирковой, посмотрел ей в глаза и спросил:

– Что вы задумали? Что это за игра?

Он примерно догадывался, к чему все идет, но женщина лишь злобно глянула на него, затянулась, выдохнула дым и проговорила в ответ:

– Скоро вы все узнаете, а пока молчите, вы действуете мне на нервы.

Сверху вдруг послышался металлический грохот, потом гул двигателя, потом раздались голоса. Чиркова подобралась, положила пистолет себе на колени, накрыла его ладонью, но это видел только Олег. Любой, кто вошел бы в комнату, увидел лишь, как она курит, повернувшись спиной к двери. Голоса стихли, потом в коридоре загрохотали шаги. Сюда шли человек пять, а то и больше. Олег напрягся и не сводил с двери взгляд. Краем глаза он видел Чиркову, та откинулась на спинку стула и смотрела куда-то вбок, еле сдерживая при этом улыбку. «Она чокнутая, точно», – отпали последние сомнения, и тут дверь распахнулась. Первым в комнату влетел тот самый юноша из «Паджеро», уставился на Олега и, судя по зверской роже, едва сдерживался, чтобы не ткнуть в него пальцем и не заорать: «Вот он, держите его!» Но парня мигом отодвинули в сторону, и на пороге появился высокий плотный человек, мощный, резкий, короткие светлые волосы растрепаны, лицо багровое, то ли от ветра, то ли от злости. Охрана расступилась перед ним, он вошел в комнату, шагнул к Чирковой, которая его и взглядом не удостоила, и вдруг точно на барьер напоролся, замер на месте, не сводя с Олега глаз.

Они моментально узнали друг друга, и Олег почувствовал, как сводит скулы, а перед глазами все плывет. В точности как тогда, в отделении на Валовой, когда от боли и унижения он не понимал, что происходит. Но это пять лет назад, а сейчас все предельно ясно – из этой комнаты выйдет только один из них, и пока весь расклад в пользу бывшего следователя.

– Это Покровский, – не поворачиваясь к мужу, сказала Чиркова. – Ты же его искал, верно?

Еще как верно – тот аж побледнел от неожиданности, глупо вытаращился на Олега, и тот окончательно убедился – Чиркова ничего не сказала мужу о разговоре с его «кровником», она ведет свою игру, и это ей пока неплохо удается. Чирков дернул ртом и проговорил, еле ворочая языком:

– Оля, выйди, пожалуйста. Я потом тебе все объясню…

Она вскочила с места, повернулась на каблуках и прошептала, глядя мужу в глаза:

– Не надо мне ничего объяснять, я все знаю, Стас, он рассказал мне и не обманул, как я думала сначала. Ты скот, Чирков, скот и убийца, ты убил моих детей! Ты подонок, я хочу, чтоб ты сдох!

Тот глянул на жену, повернул голову, мотнул подбородком, и охрану вмиг вымело из комнаты. Дверь закрылась сама собой, и стало очень тихо.

– Ты был прав, он не умер, – продолжала Чиркова, отходя к дивану, где сидел Олег. – Я слышала твой разговор, когда ты сказал: ищите Покровского, это подстава, убит не тот. Я нашла его и привела к тебе. Ты доволен?

Держалась она превосходно, но предел был уже близок: в дрожащем голосе звучала приближающаяся истерика. Чирков обошел стол, расстегнул куртку, потянул за узел галстука и шагнул к жене, но та подняла руку:

– Не подходи! Стой где стоишь!

Чиркова точно в землю вкопали, он схватился за стул и замер, глядя на пистолет в руках жены. Та держала оружие обеими руками, и держала пока крепко, но ствол потряхивало, водило по сторонам, и было видно, что долго ей не продержаться. Она отступила, поравнялась с Олегом и швырнула пистолет ему на колени:

– Убей его, ты же этого хотел. Убей эту дрянь, и я вывезу тебя отсюда, да еще и заплачу, сколько скажешь, только пристрели его.

Все стало просто и понятно – Чирковой позарез надо свести счеты с мужем, причем чужими руками. Нахваталась за годы совместной жизни и вот решила сыграть в свою игру, да ловко как, изящно, не подкопаешься. Подслушивала, судя по всему, сделала свои выводы – верные – и повернула ситуацию в свою пользу. А уж кандидата в киллеры выбрала на загляденье, с железными мотивами и прошлым, да таким, что полиции и доказывать ничего не придется. Умница, одним словом, и, похоже, действительно не знала о той старой истории с деньгами, иначе вела бы себя по-другому. «Детей моих убил» – это еще что за черт?

– Оля, это все вранье, – заговорил Чирков, – ты же мне веришь? Ты помнишь, что с нами было?

– Да, помню. – Она отошла вбок, оставив Олега с Чирковым один на один.

Олег поднялся на ноги, отошел к окну, опустил предохранитель и поднял пистолет, целясь в Чиркова. Тот на него внимания не обращал, медленно, шаг за шагом подходил к Ольге, а она отступала в угол и быстро говорила:

– Да, помню. И лучше бы я умерла тогда. И я умру, но сначала увижу, как тебя прикончат…

Голос ее прервался, звучал то оглушающе, то еле слышно, она то орала во все горло, то шептала, потом привалилась к стене, и Олегу показалось, что женщина сейчас упадет. Но нет, она удержалась на ногах, посмотрела на него вовсе уж безумным взглядом, невидящим и пустым, потом странно сморщилась, повела головой вправо-влево, повернулась к мужу:

– Здесь пахнет трупами, ты провонял ими. Я знаю, что ты не щадишь ни живых, ни мертвых, никого, ты убил Светочку, и Дениса, и еще троих детей, и их беременную мать…

И тут, наконец, она сорвалась в крик, нечеловеческий какой-то, истинно звериный, точно у волчицы отобрали щенков, а саму заперли в клетке. Зрачки стали огромными, лицо перекосила уродливая гримаса. Чирков одним прыжком оказался рядом с женой и с размаху ударил ее по лицу. Крик оборвался, Ольгу мотнуло, волосы отбросило назад, и женщина упала навзничь, упала с громким жутким стуком. Чирков наклонился над ней, и Олегу показалось, что тот хочет помочь жене подняться, но нет – тот схватил со стола тяжелую пепельницу и ударил ею Ольгу в висок, потом еще и еще. Наконец выпрямился, отошел к столу, сел на край и вытер взмокший лоб.

Ольга не шевелилась. Олег, держа Чиркова на прицеле, обошел диван, глянул вниз. Она лежала на боку, неестественно вывернув руки и поджав колени, волосы закрывали лицо, оставив открытым подбородок, на затылке и висках по темным волосам расползалось жирное темное пятно. «Господи, она же мертва!» Он встал спиной к стене, под окно, из которого тянуло сквозняком, что было сейчас совсем неплохо – холод помогал сосредоточиться. Чирков втянул в себя воздух, брезгливо поморщился и, оттолкнув рассыпанные по столу окурки, посмотрел на Олега:

– Привет, покойничек, шустрый ты оказался, Монте-Кристо фигов. Прикончить меня хотел?

– Много чести, – ответил Олег, – я руки пачкать не собираюсь.