Читать книгу "Ледяной свидетель - Алексей Макеев"

– Наслышан, – коротко отозвался следователь, протягивая руку.

– Теперь мы втроем, пожалуй, могли бы составить тут правозащитное отделение. И взять остальных участников нашего коллектива под охрану.

– Что до меня, то мне охраны не надо, – отмахнулся Суржиков. – Я и в Москве телохранителя никак не найму, хотя мне уже не раз предлагали.

– Вы, как всегда, удачно поохотились? – заметил Сыромятников, оглядывая пояс следователя, на котором висели три добытые утки.

– А чего теряться? – отозвался тот. – Меткость – это мое правило. Без добычи я не привык уходить, сегодня всего один выстрел пустой сделал.

– То есть из четырех выстрелов – три попадания? – уточнил Гуров.

– Ну да. Я же говорю, меткость – мое правило. Да вы тоже, я гляжу, не зря время провели.

– Ну да, настрелял кое-что и тоже четыре выстрела сделал…

Охотники вышли из соснового леса, и до них донесся запах дыма, потом между деревьев блеснул огонь.

– Ага, выходит, кто-то из наших уже на месте, – заключил банкир. – Это хорошо! Можно сразу присесть к огоньку…

– Скорее всего, это Игорь с каким-нибудь из своих мальчиков, – предположил Сыромятников.

– Сейчас увидим, – заключил Тонких.

Глава 4

На поляне в середине костровища горел огонь, рядом высилась куча принесенных дров, и какой-то молодой человек подкладывал их в костер.

Юноша обернулся, Гурова удивило его бледное лицо, такое подходило скорее какому-нибудь фанатику компьютерных игр, прожженному геймеру, чем охотнику.

– Ну вот, молодец Никита, позаботился о стариках! – воскликнул Суржиков, подходя к костру. Он прислонил свое ружье к стволу березы рядом с простенькой «тулкой», уже стоявшей там и, как видно, принадлежавшей молодому человеку, затем уселся на чурбан и достал из одного кармана куртки фляжку, а из другого – несколько стопок.

– Ну-ка, народ, сходитесь сюда! – призвал он. – А то мне неудобно самому и разливать, и держать.

Народ отказываться не стал, и три человека, подойдя к банкиру, разобрали стопки. Только черноволосый молодой человек продолжал возиться с костром, словно и не слышал приглашения. А Суржиков, в свою очередь, не стал его звать.

– А что, этот Никита никогда не пьет? – тихо спросил Гуров у Сыромятникова.

– Никогда, – подтвердил тот. – И никто из учеников «учителя Святослава» спиртного не употребляет, если учитель им не разрешит.

– А сам Угланов как? Тоже воздерживается?

– Еще чего! Он как раз не воздерживается. Очень даже любит опрокинуть стаканчик-другой. Такое у него своеобразное учение.

Суржиков разлил в подставленные стопки янтарного цвета жидкость. Над поляной разнесся своеобразный аромат.

– А это что? – все так же шепотом спросил Гуров у своего друга.

– Понятия не имею, – ответил тот. – Иннокентий нас каждый раз чем-нибудь новым балует. Да ты не бойся, это не какая-нибудь гадость, а обязательно что-то элитное, или, как теперь говорят, винтажное. То он «бурбон» принесет, то текилу из каких-то особых кактусов, то «Хенесси». Жаловаться не приходится.

– Ну что, друзья, давайте, как говорится, пригубим! – произнес между тем Суржиков. – За охоту вообще, за удачную охоту в частности, а также за появление в наших рядах еще одного замечательного снайпера, Льва Ивановича! Вперед!

– Ну вот, и всегда он так спешит! – послышался незнакомый Гурову голос. – Всегда норовит в узком кругу принять!

Лев обернулся. К ним подходил тот самый человек с бледным лицом и пронзительным взглядом, которого они вчера встретили на улице поселка. Только теперь он был одет не в буддийскую кофту, а в обычную охотничью куртку. На поясе у него не висело ни одной птицы, пусто там было. Очевидно, это тот самый Игорь Угланов, про которого Гуров сегодня много расспрашивал своего приятеля.

– Точно подмечено! – раздался еще один голос, и вслед за «учителем Игорем» на поляну вышел маленький щуплый человек, которого издалека можно было принять за подростка. Но вблизи было видно, что это человек поживший, лет примерно пятидесяти, к тому же хотя и худой, но крепкий, жилистый. На поясе у него висели три добытые утки. С ним прибежал рыжий сеттер. Гуров догадался, что это последний член компании, Павел Петелин.

– Ну что, Аркадий Кузьмич, у тебя сколько? – первым делом спросил подошедший.

– А ты как думаешь?

Петелин бросил быстрый взгляд на пояс следователя и усмехнулся:

– Опять мы с тобой словно сговорились! Хотя я мог сегодня еще добыть… Да, мог…

– Что, ствол кривой оказался? – ехидно спросил Тонких.

– Ну да, вроде того… Я вижу, у нас новое лицо…

– Полковник полиции Лев Гуров, – представил его Сыромятников.

– А, понятно… – буркнул Павел. Никакой радости по поводу появления оперативника он не высказал, в отличие от Суржикова и Тонких. – Ну что, может, и нам с Игорем нальют? – осведомился он.

Банкир молча наполнил стопки, протянул их вновь пришедшим и провозгласил:

– Ну, будем!

Все опорожнили стопки. Гуров почувствовал, как внутрь пролилась крепкая, но удивительно приятная влага.

– Раскройте тайну, Иннокентий Илларионович, – попросил он. – Что вы такое нам разлили?

– Коньяк армянский, пятнадцать лет выдержки, – сообщил банкир. – Казалось бы, ничего особенного, а приятно.

– А вы, Лев Иванович, я вижу, тоже заядлый охотник? – спросил «учитель Святослав».

– Вовсе нет, – ответил Гуров. – Я в жизни всего раза два или три охотился. И все вот так же, по случаю. И ружья своего у меня нет – это мне Григорий Гаврилович дал напрокат.

– Тем более удивительно: с первого раза – и такой результат, – продолжал Угланов.

Манера говорить у него была совершенно иная, чем у Петелина, – внимательная, располагающая к себе. С ним было приятно разговаривать, хотелось общаться еще. «А он и правда хороший психолог, – отметил про себя Гуров. – Неудивительно, что к нему люди льнут».

– Дело в том, что охотиться на уток или зайцев мне не доводилось, а вот стрелять приходилось много раз, – объяснил он. – К сожалению, не в птиц, а в людей. И на меткость я не жалуюсь. Из «макарова» из десяти пуль все десять в «яблочко» кладу.

– Ну, кроме меткости, в этом деле нужно иметь еще сноровку и желание бродить по болотам, – заметил Суржиков.

– Что ж, бродить по разным труднодоступным местам много привелось, – сказал Гуров. – И в ситуации разные непростые попадать – тоже.

– Ну, еще бы, с вашей-то профессией! – согласился банкир. – Я, конечно, по совсем уж труднодоступным местам не бродил, но на природе бывать приходилось. А вот моя супруга природу боится просто панически. И в связи с этим у нас происходили разные смешные истории.