Читать книгу "Своенравная леди - Нэн Райан"

— Что это вы обсуждаете меня в моем присутствии? — нахмурилась Сюзетта. — Благодарю вас обоих за комплименты. А теперь, доктор, я хочу знать, будет ли мой муж в состоянии отправиться в путешествие в феврале?

— Не вижу, что могло бы помешать ему. Рана прекрасно заживает, и с каждым днем сил у него прибавляется. Если не случится ничего непредвиденного, можете смело планировать путешествие.

Сюзетта с нетерпением ждала отъезда. Она не покидала лом с той самой ночи, когда случилась перестрелка. Она с радостью ухаживала за выздоравливающим мужем, но длительное пребывание в четырех стенах все же утомило ее. Они с Остином пришли к выводу, что перемена обстановки полезна им обоим. Сюзетта предложила навестить свою кузину в Далласе, поскольку они все равно будут рядом, в Форт-Уэрте, но Остин отказался. Сюзетта была разочарована, хотя и не подала виду.

Она по-прежнему проводила все время с Остином. У нее вошло в привычку читать ему газету, как только кто-нибудь из работников привозил ее из города. В один из снежных дней юный Дэнис Сандерс подъехал к дому с черного хода и вручил Сюзетте утренний выпуск. Сюзетта поблагодарила его и взглянула на промокшую первую страницу.

Под фотографией красивого смуглого мужчины была подпись: «Каэтано». Пристально вглядываясь в темные блестящие глаза, аристократический нос, суровый рот и высокие, точеные скулы, Сюзетта почувствовала, как мурашки побежали у нее по спине. Пораженная внешностью преступника, она вздрогнула и выронила газету. Ей казалось, что холодные прекрасные глаза смотрят на нее. Дрожащими пальцами она подобрала газету с пола и прочитала:

20 января 1880 года

Форт-Уэрт, Техас

Дерзкий разбойник Каэтано непостижимым образом вырвался из рук федеральных властей. Подобно змее, ползущей среди стеблей травы, этот таинственный человек выскользнул из своей камеры в городской тюрьме и скрылся в ночи. Когда взошло солнце, самый важный заключенный тюрьмы исчез, как будто растворился в воздухе. Власти сообщают…

— Он похож на кошку, — вслух сказала Сюзетта. — У него девять жизней. Им никогда не убить Каэтано.

Она опустила голову. Эти влекущие глаза по-прежнему смотрели на нее. Сюзетта вздрогнула и порывисто бросила газету в огонь. Бумага тут же загорелась, свернувшись и почернев. Последней сгорела часть газеты с вызывающей дрожь фотографией Каэтано. Подождав, пока от того, что было утренним выпуском газеты, останется лишь кучка серого пепла, Сюзетта встала и поднялась наверх в спальню мужа.

Она бегом пересекла комнату и почти упала в его простертые к ней руки. Прильнув к мужу, Сюзетта начала осыпать поцелуями его лицо и шею. Закрыв глаза, она вдыхала теплый и чистый запах Остина и наслаждалась объятием его сильных рук, звуком низкого ласкового голоса, шептавшего ей нежные слова.

— Милая, — шепнул он ей на ухо, — ты вся дрожишь. Тебе холодно? Ты мерзнешь, Сюзетта?

— Нет, не мерзну, — прошептала она. — Я просто хочу, чтобы ты еще минутку подержал меня в объятиях, Остин.

— Разумеется, дорогая, — успокоил жену Остин, нежно поглаживая ее. — Я никогда не отпущу мою маленькую девочку.

Наконец она успокоилась и улыбнулась мужу:

— Тебе что-нибудь нужно, Остин? Принести тебе поесть?

— Кажется, ты собираешься почитать мне газету. Разве ты не за ней спускалась?

— Мне очень жаль, Остин. Дэнис привез газету, а я, растяпа, уронила ее в снег. Она так намокла, что мне пришлось бросить ее в огонь.

Сюзетта сама удивлялась, почему не сказала мужу правду. Причина была только одна: прочитав имя Каэтано в газете, Остин всякий раз крайне расстраивался. Побег индейца из тюрьмы мог сильно взволновать его. А Сюзетта не хотела, чтобы муж переживал из-за того, что не имеет к ним никакого отношения.

— Ерунда, — зевнул Остин. — Все равно меня потянуло в сон.

Сил у Остина прибавлялось с каждым днем, и к первому февраля он, несмотря на протесты Сюзетты, уже поднялся с постели и оделся. Она думала, что поскольку муж встал, то не будет возражать против ее поездок в Джексборо. Ей нужно было кое-что купить к предстоящему путешествию, и, кроме того, Сюзетта чувствовала, хотя и не говорила об этом вслух, что сойдет с ума, если не уедет с ранчо хотя бы на пару часов.

Но Остин возражал. Он не объяснил жене, что после перестрелки с бандитами еще больше, чем раньше, беспокоился за нее. Остин не сказал Сюзетте, что именно он убил младшего Тейлора и что Норман Тейлор вряд ли успокоится, пока не отомстит за смерть брата. Остин надеялся, что Тейлор будет охотиться только за ним, но решил не испытывать судьбу. Он отказался отпускать жену в город, даже под охраной, и Сюзетта, не понимая причин поведения мужа, пришла в ярость.

— Так ты запрещаешь мне ездить в Джексборо? — крикнула она.

Ее раздражение передалось Остину, и он тоже повысил голос.

— Да! Я запрещаю тебе покидать этот дом! Если тебе что-нибудь нужно, любой из моих людей охотно привезет это сюда. Тебе незачем выходить из дома.

— Незачем? Я назову тебе вескую причину! Я скоро сойду с ума! Разве это не причина, всемогущий Остин Бранд? Я несколько недель не покидала дома. Я только ухаживала за гобой, и мне кажется, я скоро закричу, если…

Он встал и схватил ее за руку.

— Ты не обязана была ухаживать за мной! У меня достаточно денег, черт возьми, чтобы тебе не приходилось пошевелить и пальцем. Я думал, ты сама хочешь заботиться обо мне. Если бы я знал, что ты будешь потом жаловаться, то не подпустил бы тебя к себе!

— Неужели? Ты наслаждался каждой минутой! Знаю я тебя — ты не позволил бы Кейт или ее девочкам делать то, что делала я! Боже мой! Неужели у тебя такая короткая память и ты уже ничего не помнишь? Разве ты забыл то утро, когда мне пришлось…

— Прекрати! — взревел он. — Если ты расскажешь кому-нибудь…

Внезапно Сюзетту разобрал смех. Она пыталась взять себя и руки, поскольку Остин ужасно рассердился, и ее смех разозлил бы его еще больше. Но она ничего не могла с собой поделать: в ее памяти всплыл эпизод, так смущавший Остина. Он смотрел на нее с побагровевшим от ярости лицом, и Сюзетта упала ему на грудь и расхохоталась.

— Какого черта! — схватил ее за плечи Остин. — Посмотри на меня, Сюзетта!

Она подняла на него глаза. На лбу у Остина вздулась вена.

— Послушай, ты, маленькая… Боже мой, тебя хоть что-нибудь может испугать?

Едва он взглянул на свою упрямую жену, на глазах которой от смеха выступили слезы, как гнев его тут же иссяк.

— Прости, Остин, — сказала Сюзетта, подавляя смех. — Просто… я…

Губы Остина скривились. Ему хотелось встряхнуть свою своенравную жену или крепко обнять ее.

— Что мне с тобой делать? — засмеялся он, погрузив лицо в ее волосы.

Сюзетта обняла мужа за шею.

— У меня перед глазами стоит картина: ты лежишь здесь с…