Читать книгу "Ядерный климат - Максим Шахов"

– В двадцати километрах от города.

– Везите немцев туда…

– Как же так? Мне надо посоветоваться с премьер-министром… – растерянно проговорил чиновник.

– Вы можете советоваться с кем угодно, хоть с премьером, хоть с богом. Но прошу вас, немедленно уезжайте из города!

– Поехали! – обреченно бросил мэру советник.

– И мы поехали, полковник, – вздохнул генерал, – одной проблемой стало меньше…

Природа разбушевалась. Дождь лил таким плотным потоком, что в трех метрах ничего не было видно.

Бой шел уже минут двадцать. Михаилу удалось снять еще одного бандита, незнакомого ему бугая. Однако его самого тоже зацепило: автоматная пуля попала в плечо и левая рука повисла плетью. Он досчитал до четырнадцати, значит, осталось два патрона. По правилам тактики ведения ближнего боя, давно надо бы поменять позицию, но он не мог этого сделать: здесь кнопка, которую надо нажать.

Вода заливала ложбинку, молнии били совсем рядом. Надо взрывать! Вновь засвистели пули над головой. Зураб. Опытная сволочь! И откуда у них столько патронов? Все, надо кончать! С двумя пистолетными патронами против двух автоматов он все равно ничего не сделает. Ну, что ж, хоть смерть красивая будет.

Михаил зажал между коленями портативную динамо-машину, здоровой рукой начал крутить ручку. Остановился, чтобы передохнуть. Вдруг где-то слева послышался шум падающего камня, который он установил еще перед боем на краю ложбинки, и Михаил тут же выстрелил в сторону, откуда был шум. Через пару секунд в ложбинку сполз труп: Зураб. Во лбу у него аккуратная черная дырочка.

Михаил выбросил в лужу ненужный теперь пистолет. Все, пришло время взрывать. В этот момент в лицо ударила волна воды, и перед ним оказалась черная фигура Тенгиза. Он стоял по колено в воде, широко расставив ноги, и держал в руках автомат, направленный на Михаила.

– Ну что, Вольф, игра окончена! – перекрывая шум дождя, воскликнул Тенгиз. – Долго ты нас водил за нос, но все равно проиграл.

– Игра еще не окончена, Тенгиз! – прокричал в ответ Михаил. – За мной последний ход.

– Ты опять блефуешь, – ухмыльнулся чеченец.

– Нет, я не блефую. Посмотри наверх.

Тенгиз невольно поднял лицо к черному небу, и в этот момент Михаил нажал кнопку машинки. Одновременно перед глазами вспыхнула молния, и грохот взрыва слился с грохотом грома. Михаил почувствовал, как его подбрасывает вверх. Вот и все, мелькнула последняя мысль, и он провалился в черноту…

Белые стены, белый потолок, белые халаты, белая мебель, белая тишина. Все настолько неестественно белое, что кажется нереальным.

Он уже второй день, как пришел в сознание. Первым делом, очнувшись, проверил руки и ноги. Все цело, даже шевелится. Левая рука только ноет. Голова тяжелая и перевязана. Губы распухшие, и нет передних зубов. В общем, жив.

Вошла пожилая женщина в белом халате. Села на стул рядом с кроватью: «Поешьте». Вчера он хотел поесть самостоятельно, но она строго предупредила: «Вам еще рано. Ешьте так».

Вчера же приходил лечащий врач. У него было круглое большое лицо, круглые очки с толстыми линзами, отчего глаза выглядели рачьими. Он долго и неприятно щупал его суставы, требовал закрыть глаза и коснуться пальцем кончика носа.

– Где я? – спросил его Михаил.

– На этом свете, – сострил врач и, выходя из палаты, приказал сестре: – Продолжайте давать противовоспалительное и следите за температурой.

Медсестра покормила его, вытерла ему салфеткой пот со лба.

Сразу после кормежки вошел Кобецкий. Вошел в своей обычной манере, бесшумно и стремительно.

– Ну что, отошел? – сел на стул около кровати.

– Что со мной?

– Ничего страшного. Сильная контузия, но основные органы целы. Это ж надо: под четырьмя килограммами взрывчатки остаться живым! – Генерал не скрывал своего удивления.

– Как там… закончилось?

– Операция по предотвращению теракта прошла успешно. Но об этом потом. Сейчас о тебе. Самое главное: жив и даже не инвалид. Мы послали на тебя представление на Героя. Но сегодня сообщили, что на Героя России нельзя, не подходишь по некоторым параметрам. Пробьем тогда «Дружбу народов»…

– Самое то. У нас компания была – интернационал: еврей, чеченец, грузин, русский…

– Шутишь? – с прищуром посмотрел на Михаила Кобецкий. – Это хорошо. Значит, поправляешься. Теперь по твоей натурализации. Вот тебе новый паспорт. Сменили только фамилию, имя и отчество оставили твое. Вольфа больше нет. Пока будешь в архиве… действующем, – добавил он.

– Делаете из меня «консерву»?[41]

– Ну, что-то типа того. У тебя будет долгосрочный отпуск…

– Что с Тенгизом?

– Погиб при взрыве. Остальных троих ты тоже…

Михаил закрыл глаза. На него вдруг накатили усталость и апатия. Зачем мне все это? Опять новая маска: какой-то Ильясов или Ильичев. И какую роль теперь дадут? Террорист, наркоторговец, сутенер? Когда же он начнет жить как все нормальные люди?

– Ладно, отдыхай. – Кобецкий поднялся. – Послезавтра подъеду к тебе, напишем отчет. Тут к тебе еще одна дамочка прорывается… – и стремительно вышел из комнаты.

Через несколько секунд после его ухода вошла Марина. Она остановилась на пороге. Лицо осунувшееся, огромные глаза смотрят напряженно и пронзительно. Михаил, затаив дыхание, так же напряженно смотрел на девушку. Неожиданно Марина сорвалась с места и бросилась к Михаилу.

– Миша, любимый, – осторожно припала к его груди и тихо заплакала.

– Ну, чего ты? – здоровой рукой погладил он ее по волосам. – Все нормально.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Хотел тебя оградить… не получилось, – с трудом улыбнулся Михаил.

– Ты знаешь, меня не хотели к тебе пускать. Тут у двери сидят два охранника. И только после того, как Лемешев сказал этому генералу, как его… Кобецкий, что я помогла задержать Гиви, он пропустил меня к тебе…

– Кстати, что с Гиви?

– Ой, я его чуть не убила. Там, на цементном заводе. Он ведь тоже в этой больнице.

– Марина, объясни мне, в чем принцип действия оружия, которое изобрел Гиви?

– Ну, если в общих чертах… Ты, наверное, слышал, что в атмосфере всегда идет диффузия газов, а проще, их трение. В результате возникает электрическая энергия, но мы ее не чувствуем, так как она очень мала. Иногда эта энергия может концентрироваться, тогда и возникают такие явления, как гроза, северное сияние. Суть изобретения Гиви в том, что он «поймал» ту частоту, при которой происходит концентрация электрической энергии, и создал резонатор, который трансформирует и передает эту энергию на большие расстояния. А Чертово ущелье – это уникальный аккумулятор электрической энергии, созданный самой природой.