Читать книгу "Нефертари. Царица египетская - Мишель Моран"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Может быть, и он… Я бы не удивилась. Он жрец Атона, и он помогал убить Нефертити и ее дочь. — Мерит прищурилась. — Незадолго до того, как их убили, я видела Рахотепа в галерее, ведущей к окну, в котором царица обычно показывалась народу.
— Ее убили там? — прошептала я.
— Да. С ним вошел и другой жрец. Я подумала, что царица сама их позвала. Она часто помогала жрецам…
— Нефертити?
Мерит печально кивнула.
— Она не всегда была жестокой. Я знаю, чему тебя учили в эддубе, но она часто жалела людей.
— Так где ты была, когда ее убили?
— Совсем недалеко. Я слышала ее крики, а потом видела, как жрецы спокойно вышли из галереи. Рахотеп посмотрел на меня — он держался рукой за глаз.
— Она сопротивлялась!
— Да, только тогда я этого не знала!
— И ты ничего не сказала!
— Конечно, сказала! Я сказала твоему отцу! Он разыскивал их, но они исчезли. В Египте есть где спрятаться. После смерти твоей матери Рахотеп возвратился ко двору в надежде занять новое место.
— Он перестал поклоняться Атону?
— Он всегда поклонялся только золоту, — хмыкнула Мерит. — И я его, конечно, узнала. Я могла рассказать всем, но как раз тогда советники собирались удалить тебя от двора, и я его предупредила: если он выскажется за твое удаление, весь Египет узнает, почему у него такой глаз. Когда фараон Хоремхеб спросил его совета, Рахотеп ответил, что опасности от тебя никакой нет. Благодаря этой сделке ты росла во дворце.
Я разглядывала лицо няни, удивляясь, как долго она хранила такую страшную тайну — целых двадцать лет молчала.
— Почему же ты не рассказала мне? — тихо спросила я.
— А зачем?
— Я бы знала, кто мой враг!
— Достаточно того, что я знаю, госпожа. Не нужно тебе вникать в разные интриги и стариться раньше времени.
Я поняла: няня имеет в виду не морщины. Она говорила о другом: о переживаниях вроде тех, которые выпали на долю Исет, потерявшей своего Ашаи и узнавшей, что любовь бывает горькой. Няня имела в виду старение души, когда ка человека становится на тысячу лет старше его тела.
— А Уосерит ты рассказала? — мягко спросила я.
— Да. Иначе со мной непременно случилась бы какая-нибудь беда. Ведь такие тайны лучше всего хранятся в могилах. Только из могилы я не смогла бы тебя защитить.
— Если знает Уосерит, знает и Пасер.
— Рахотепа нечего опасаться, — уверила няня. — Открыто он против тебя не выступит, а я не расскажу Египту, что он убил царицу.
— Или даже двух!
Мерит выпрямилась.
— Этого мы не знаем.
— Если он мог убить Нефертити, он мог устроить и пожар, в котором погибла мой семья! Почему бы не рассказать обо всем Рамсесу? Что тогда сделает Рахотеп?
Мерит горько рассмеялась.
— Он много чего может, просто ты не испытала этого на себе. Благодаря своему дружку фараону Хоремхебу он стал устами Амона. Люди доверяют ему не меньше, чем фараону.
— Они не станут слушать убийцу!
— Кто поверит, что он убийца? А как ты думаешь, если он скажет, что племянница Отступницы на него клевещет, то ему поверят?
— Не знаю…
— Вот и он не знает. И потому мы с ним молчим и соблюдаем уговор.
— Нет, он не соблюдает! Он настраивает против меня народ!
— Зато каждая разобранная тобой жалоба, каждый принятый тобой посланник перетягивают чашу весов на твою сторону.
Я продолжала стоять, глядя сверху вниз на няню.
— Хенуттауи спит с ним в надежде восстановить его против меня, а он уже и так меня ненавидит!
— Змеи могут кусать и друг друга. И они частенько заползают туда, где их не ждешь, — заметила Мерит.
В тот вечер в Большом зале по приказу Исет танцевали нубийские танцовщицы. Под увитыми цветами колоннами в форме бутонов папируса кокетничали надушенные благовониями женщины, поднимали чаши с вином, а воины похвалялись своими подвигами. Рекой лилось пиво, повсюду стояли блюда с жареной утятиной в гранатовом соусе.
— Рамсес воюет, — шепнула я Уосерит, — а они тут пьют и веселятся!
Хенуттауи подняла чашу с вином.
— За Исет, — весело объявила она. — И за ее второго сына, который когда-нибудь станет править Египтом!
Сидевшие за столом на помосте подняли чаши, приветствуя Исет, а несколько женщин, еще не знавших о ее беременности, радостно загалдели. Я не подняла свою чашу, и Хенуттауи спросила:
— В чем дело, Нефертари? Тебе не нравится праздник?
Советники разглядывали узоры из хны у меня на груди, мой серебряный пояс. Мерит в тот вечер перестаралась с сурьмой, провела линии до самых висков и покрыла мне веки малахитовой пудрой. Впрочем, никакая краска не могла скрыть написанного на моем лице отвращения.
— Разве она похожа на человека, которому нравится праздник? — спросил Рахотеп. — Сегодня все придворные ушли от нее, чтобы быть с госпожой Исет.
Хенуттауи притворно вздохнула.
— Неужели все? Хоть кто-то же остался?
— Ты права. Остались несколько стариков, что играли в сенет.
Гости за столом рассмеялись.
— Царевна времени не теряла, — продолжал жрец. — Пока Исет готовилась к празднеству Уаг, Нефертари принимала прошение у величайшего в Фивах безбожника. Он сам просил направить его именно к ней.
За столом раздался удивленный ропот; Уосерит метнула на меня вопросительный взгляд, а Хенуттауи радостно захлопала в ладоши.
— Вот уж верно говорят — ворон к ворону стремится!
— А скорпион — к скорпиону, — сказала я, переводя глаза с нее на Рахотепа.
Потом поднялась с трона, и вместе со мной встала Уосерит.
— Так рано? — удивилась Хенуттауи, но мы не стали отвечать.
За дверьми Уосерит повернулась ко мне.
— Что произошло в тронном зале?
Тут двери распахнулись, и вслед за нами вышел Пасер.
Уосерит сердито зашептала:
— Ты допустил безбожника к Нефертари!
Я положила руку на живот, стараясь справиться с неожиданно подступившей тошнотой, и сказала:
— Он больше никому не соглашался отдавать свое прошение. Его зовут Ахмос, он — хабиру.
Пасер настойчиво потребовал:
— Расскажи, чего он хотел.
Я поняла, что Пасер слышал в тронном зале больше, чем я думала.
— Просил освободить хабиру от военной службы.
— Всех? — воскликнула Уосерит.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Нефертари. Царица египетская - Мишель Моран», после закрытия браузера.