Читать книгу "Счастливая - Элис Сиболд"

Пристав ко мне благоволила.

— Как у меня получилось? — спросила я.

— Вы присядьте, — сказала она.

Я села за стол.

— Не могли бы вы хотя бы дать мне знак? — спросила я, вдруг испугавшись, что комната прослушивается во избежание злоупотреблений. — Большой палец вверх или вниз?

— Обсуждать процесс не имею права. Осталось совсем немного.

Мы замолчали. Только теперь до меня донесся шум уличного движения. Давая показания, я не слышала ничего, кроме вопросов Мастина.

Пристав предложила мне жидковатый кофе в пластиковом стакане. Я обхватила теплый цилиндр ладонями.

В комнату вошел судья Горман.

— Приветствую, Элис, — сказал он, встав по другую сторону стола. — Как она, пристав?

— Неплохо.

— О процессе не говорили?

— Нет, — сказала пристав, — она у нас молчунья.

— Чем занимается ваш отец, Элис? — спросил судья.

Здесь он говорил более человечно, чем на заседании. Голос звучал мягче, но как-то настороженно.

— Преподает испанский язык и литературу в Пенсильванском университете, — сказала я.

— Не сомневаюсь, вы рады, что сегодня он здесь.

— Еще бы.

— У вас есть братья или сестры?

— Старшая сестра. Мэри, — добавила я, предвосхищая следующий вопрос.

Он походил и остановился у окна.

— Мне всегда уютно в этой комнате, — сказал он. — А Мэри чем занимается?

— Учится на арабском отделении, заканчивает «Пен», — сказала я, неожиданно обрадовавшись таким легким вопросам. — Ее как отличницу освободили от платы за обучение, а я даже не прошла туда по конкурсу, — призналась я и сделала попытку сострить: — Родители, наверное, теперь локти кусают, что отпустили меня в другой город.

— Это точно. — Сначала он примостился на батарее, а теперь поднялся и расправил мантию. — Ну ладно, вы еще посидите, скоро мы вас вызовем.

Горман вышел.

— Он хороший судья, — шепнула женщина-пристав.

В дверь заглянул пристав-мужчина.

— Мы готовы, — сказал он.

Его коллега загасила сигарету. Больше никто не проронил ни слова. Теперь я полностью собралась. Мой час настал.

Меня в очередной раз ожидало место для дачи показаний. Сделав глубокий вдох, я подняла глаза. Передо мной был враг. Такой пойдет на все, лишь бы выставить меня в неприглядном свете — как тупую да еще и рассеянную истеричку. Теперь Мэдисон мог беспрепятственно сверлить меня взглядом. Он бросил в бой своего человека. Я критически осмотрела адвоката, не упустив ни одной мелочи: щуплый, одет дурно, над верхней губой бусины пота. В чем-то — не отрицаю — он мог оказаться неплохим человеком, но сейчас я испытывала к нему безграничное презрение. Преступление совершил Мэдисон, но Пэкетт, взявшись представлять его в суде, оправдывал его злодеяния. Он казался мне злой силой природы, с которой я призвана бороться. Ненавидеть его не составляло труда.

— Мисс Сиболд, вы, насколько я помню, показали, что направились в Торден-парк восьмого мая около полуночи. Вы это подтверждаете?

— Да.

— Ваш путь лежал от Уэсткотт-стрит?

— Да.

— Вы вошли в парк через какую-нибудь калитку, через ворота или как-то иначе?

— Там есть баня, перед ней тротуар, переходящий в выложенную кирпичом дорожку рядом с бассейном, и я пошла по этой кирпичной дорожке.

— Значит, баня примыкает к бассейну со стороны Уэсткотт-стрит?

— Да.

— Упомянутая вами дорожка проходит насквозь через центр парка, так?

— Да, так.

— И вы пошли по этой дорожке?

— Да.

— В своих показаниях вы сегодня утверждали, что вся территория была освещена и освещение было довольно хорошее.

— Да.

— Вы помните свои показания по этому делу на предварительном следствии?

— Да, помню.

Меня воротило от этих вопросов. Кто бы такого не помнил? Но я сдерживала свой сарказм.

— Помните, вы сказали, что все равно были включены какие-то фонари возле бани, но…

— Какая страница? — спросил Мастин.

— Материалы предварительного следствия, страница четыре.

— Это материалы предварительного следствия? — спросил Горман, беря со стола стопку бумаг.

— Да-да, — сказал Пэкетт.

— Четырнадцатая строка: «По-моему, между тропинкой и баней есть какие-то фонари. У меня за спиной было темно, но не до черноты».

Я помнила свою фразу «темно, но не до черноты».

— Да, это мои слова.

— Разве это означает то же самое, что «вся территория была освещена и освещение было довольно хорошее»?

Я поняла, к чему он ведет.

— Возможно, «вся территория была освещена» — более естественная фраза. Свет там был, и я видела то, что видела.

— Мой вопрос такой: было ли там темно, но не до черноты, как вы показали на предварительных слушаниях, или вся территория была освещена и освещение было довольно хорошим, как вы показали сегодня?

— Когда я сказала, что было хорошее освещение, я имела в виду хорошее по сравнению с темнотой.

— Допустим. Насколько далеко вы углубились в парк, прежде чем произошло первое домогательство?

— Я прошла мимо бани, мимо ворот и мимо ограждения бассейна, отошла примерно на три метра от ограждения, и тогда на меня напал этот человек.

— Сколько метров от входа в парк до той точки, которая, по вашему описанию, отстоит «на три метра от ограждения»?

— Метров семьдесят.

— Около семидесяти метров? Вы углубились в парк на семьдесят метров, когда произошло первое домогательство?

— Да.

— Тот человек подошел к вам сзади?

— Да, сзади.

— Схватил вас сзади?

— Да, схватил сзади.

— Вы сопротивлялись?

— Да, сопротивлялась.

— Эта борьба продолжалась долго?

— Да.

— Сколько примерно?

— Десять-пятнадцать минут.

— Потом наступил момент, когда нападавший переместил вас из той точки, где произошло первое домогательство, в другую часть парка. Правильно?

— Нет, не в другую часть парка. Просто оттащил подальше.

— Дальше в глубину парка?

— Нет, не в глубину парка: мы боролись перед входом в тоннель, а потом он затащил меня внутрь тоннеля.