Читать книгу "Темные ветры империи - Сергей Куприянов"

Мавр сделал свое дело, мавр может уходить. На поклоны просьба не приглашать. Ушел мавр! Самое паскудное, что я даже не знаю его имени. Как-то за нервами не случилось ознакомиться. А ведь, возможно, он меня спас. Или там от неприятностей избавил. Все едино.

Я попробовал его выкричать. «Ау» и так далее. Хоть бы имя его знать. А так… Ну не мужиком же его кликать. Или медведем. Неудобно как-то. Но я все же гаркнул разок: «Медведь!» Где-то надо мной шарахнулась птица. И все. Прощай, мавр.

Все еще оставалась некоторая вероятность, что имеет место быть какая-то хитрая засада, ловушка, построенная не только на внезапности, но и на психологии, поэтому к своему мустангу я вернулся со всеми возможными предосторожностями. Сев за руль, еще поиграл аппаратурой. Нет ничего, будто сгинул. Что ж, я знаю, что такое уходить по-английски. Не всегда это выглядит вежливо, но, с другой стороны, я и сам, бывает, подобным грешу. Особенно, когда партнер мне мало симпатичен. Я не забыл, как Большак сказал, что жертву им придется выбирать из своих. Вероятно, радости им это не добавило и симпатий ко мне тоже. Что ж, я не в претензии. Я имею в виду уход мужичка, только это.

Дальше я ехал с включенными на полную мощность внешними микрофонами, рассчитывая с их помощью уловить, когда будет захлопываться очередной капкан, для чего я все время держал скорость не ниже шестидесяти, хотя дорога такая, что и сороковник для нее много. Правда, некоторые, весьма непродолжительные участки оказались вполне приемлемыми, и там я позволял себе поддать газу.

От запаршивевшего пионера-горниста до монастыря я проехал двадцать пять километров с четвертью. Хреновато у Медведей с определением расстояний. Впрочем, скорее всего, по асфальту этому они никогда и не ходили, предпочитая передвигаться лесом. Наверняка я, естественно, не знаю, но отчего-то мне так кажется.

Я сначала не понял, что это за трава появилась справа от дороги, сменив лес. Да и не больно-то обращал внимание. Трава и трава. Мало ли. Я, в конце концов, не ботаник, хотя и служу в природоохранной прокуратуре. У нас для этого есть эксперты, как свои, так и привлеченные, из соответствующих учреждений, которые влет отличают лютик от, ну, не знаю, хоть от ромашки. Правда, ромашку я тоже отличу. А когда мне открылся монастырь, я остановился и огляделся.

В общем, я внутренне был готов к тому, что это заброшенный пионерский лагерь. Домики с выбитыми стеклами, развалившиеся и заросшие строения, сорванные с петель створки ворот, возможно, даже со звездой. Что там еще? Дорожки, ржавый флагшток, статуи в ряд, аналогичные болвану, разграбленный спортгородок, остатки забора. Словом, все прелести запустения.

Но то, что я увидел, повергло меня в легкий шок. Культурный.

Это на самом деле был монастырь! Без дураков. С каменными стенами, башенками по углам, колокольней — без креста, правда. Вместо него на шпиле болталось что-то яркое, разноцветное. Не то тряпки, не то сети, не понять. Стены расписаны аршинными буквами и рисунками в духе примитивизма. А перед распахнутыми железными воротами стоят трое. Двое волосатые и бородатые. Третий — просто волосатый. Что на них одето… Я даже не знаю, как это описать. Какие-то тряпки. Цветные. Что я сумел идентифицировать точно, так это ядовито-желтую рубаху до колен с невнятной надписью на спине у одного, сделанную явно от руки, и ядовито-зеленые портки у другого. Не брюки, джинсы или что-то еще из известного мне модельного ряда. Нечто бесформенное и расширяющееся книзу. Через лобовое стекло я смотрел на них с полминуты. Что-то в этих фигурах было знакомое, во всяком случае, угадываемое, но это что-то масляно выскальзывало, не давая себя ухватить.

Наконец они меня заметили и обернулись в мою сторону. Лица мятые — в мощный бинокль это хорошо видно, — осунувшиеся, волосы на уровне лба перетянуты плетеными косичками, у одного, который безбородый, на левой щеке что-то вроде цветка.

Тут меня как пробило. Женщина! И все они, все трое — хиппи. Господи, я думал, что и слово-то такое забыл. Хиппари! Натуральные.

И вот тут я посмотрел на траву, росшую прямо за окном джипа. Руку протяни и достанешь. Каннабис! Конопля. Уж эти-то характерные листья я узнаю. И не стану утверждать, что тут из нее плетут веревки или давят масло.

У меня не было ни малейшего желания общаться, как их тут называют, с монахами. Ни малейшего. Я как-то вообще стремлюсь избегать контактов с наркоманами, брезгую, что ли, хотя, по большей части, люди это довольно мирные, но нервные. Ну а когда их целая шобла, просто бегу со всех ног. Условно, конечно, говоря, но все же стараюсь ретироваться.

Вот и на этот раз. Они что-то кричали, махали руками, даже чуть-чуть попытались меня догнать, но я вывернул влево прямо под их носами. Только заснял их для отчетности. Да и чего мне с ними? Дорогу я в принципе знаю. Чего еще? Выслушивать пьяный бред и наркотические фантазии? Слуга покорный! В другой раз. Или, что гораздо лучше, вообще ни в какой.

Дорога, на которую я вывернул, оказалась куда как лучше предыдущей. Сложенная из бетонных плит, она меньше поддалась неукротимому воздействию природы, хотя сами плиты местами покосились и просели, а кое-где из них торчала металлическая арматура. Но, действительно, только кое-где. Три-четыре места, не больше. Как паровоз подпрыгивая на стыках, я довольно шустро преодолел около тридцати километров. Мимо меня мелькнули какие-то избы и строения, свидетельствующие об их сельскохозяйственном предназначении, но от дороги они были довольно далеко, не меньше пары километров, и людей я там не увидел, но это еще ни о чем не говорило. Я рвался к цели, не отвлекаясь на несущественные детали, хотя, допускаю, что у моего начальства и еще кое-кого может быть другая точка зрения на это дело. Они предпочитают исчерпывающие отчеты по результатам расследования. Но я, в конце концов, не этнолог-людовед, у меня другие задачи.

С быком тоже все оказалось точно. Стоит. Здоровенный такой. Из серого бетона. Это не скульптура в обычном понимании, а как бы барельеф. Или просто плоская скульптура с незначительными выпуклыми частями по бокам. Под ним бетонная же подпись на просвет «Совхоз «Восход». Надо полагать, это как раз то, что я только что проехал. Или теперь уже было то, не знаю.

Здесь я сделал остановку и устроил генеральную рекогносцировку местности. Или сверку, это как угодно. Мне потребовалось минуты три на то, чтобы понять, что Степка Коммунист меня не обманывал. Другое дело, что по его наброскам логово Лося я бы искал до морковкина заговенья. Кстати, и монастырь отыскался. На карте он был помечен как «Пионерский лагерь». Что ж, все сходится. И озеро тут имеется. На всякий случай я включил рацию — только атмосферный шорох и треск в ответ. Эфир чист, как до рождения Попова, который, как известно, радио и придумал. Ладно, имеется у меня еще один способ. Будем запускать спутник. Есть у меня такая штука. Аж в двух экземплярах. Как раз для такого случая припасены. В сущности, это не совсем спутник. Внешне это напоминает обычную пулю, только керамическую. Как говорится в одной замечательной сказке, «внутри у ей неонка». То есть небольшой, если не сказать крошечный, блочок памяти и передающее устройство. С бортовой аппаратуры моего джипа туда можно записать необходимую информацию и, собственно, все. Сверяясь с картой, я записал координаты и парой коротких фраз обрисовал состояние моего расследования. Теперь при желании сюда можно хоть десант сбрасывать, хоть… Нет, надеюсь, до бомбардировки дело не дойдет. Неизвестно еще, сколько я там задержусь, так что ну его. Да и с чего это я взял? Какая, к шутам, бомбардировка? Что, кто-то уже доказал, что это и есть эпицентр? Язва, которую достаточно вырезать, и весь организм моментально выздоровеет. Я собственными глазами читал отчеты, где прямо указывалось на рассеянный, то есть совсем не точечный характер воздействия на территорию. А то, что существует некий, так сказать, кудесник, так это всего лишь побочный фактор. Или сопутствующий. В общем, как посмотреть.