Читать книгу "Звездный порт - Леонид Кудрявцев"

— Готов ли я? И он еще спрашивает? Я таких, как ты…

Трое, сидевшие возле лестницы на второй этаж, не обращали ни малейшего внимания на перепалку. Они думали о другом.

Если подняться по лестнице, возле которой они расположились, и открыть первую же дверь по коридору слева, то можно очутиться в уютном, хорошо обставленном номере, с огромной кроватью, на которой залечь втроем — просто удовольствие. Места хватит всем. И еще останется.

Трое вполголоса разговаривали.

— Ночь? Только эта ночь?

— Точнее, все, от нее оставшееся.

— Мы можем и отказаться, не ввязываться в авантюру. Тогда сразу отпадет нужда в спешке. Если не будет спешки, то появится время подготовиться к предстоящему слиянию гораздо тщательнее. Что вы думаете об этом?

— Деньги. Отказавшись от возможности заработать деньги, мы отложим столь желанный для нас момент, потеряем шанс прямо сейчас продолжить свой род на бесконечно долгое время. А там, глядишь, кто-то из нас погибнет, и все пойдет прахом. Я не хочу об этом думать, но сейчас, упуская возможность заработать деньги, мы совершаем ошибку.

— А я — против. Без моего согласия вы в авантюру не ввяжетесь.

— Но что если?..

И еще была группа у камина, такого огромного, что в него при желании можно было засунуть личинку разумного космического летуна.

Нежный, едва слышный голос:

— Так было предсказано.

И его многоголосое эхо, прозвучавшее слаженно, но так же тихо.

— Предсказано. Это истина.

— А мы покорны воле предсказания.

— Покорны. И это тоже истина.

— Мы должны пойти и встретить все нас ожидающее без страха, недоумения и с надлежащей покорностью.

— Мы должны. Воистину должны.

— И согласно все тому же предсказанию, на нас снизойдет величайшее благословение космической пустоты.

— О да, снизойдет. Никто в этом не сомневается.

— А после, как и положено в таких случаях… Дальний столик в самой глубине едальни. Там иные мысли. Двое в серых, неприметных плащах, склонившиеся друг к другу, говорящие шепотом.

— А она?..

— Она чудовище. Если капо-ажан после встречи с ней просто выживет, то уже выиграет, а если он еще эту самку, это чудовище победит… то…

— То что?

— Не важно. Да и не имеет значения, победит он ее или нет. На его авторитете это никак не отразится. Главное, чтобы он остался в живых. При этом любопытно другое…

— Говори.

— Подумай сам, хорошенько подумай. Мне кажется, никто из желающих поучаствовать завтра в большом представлении не в силах представить, что его ждет. Никто. Даже капо-ажан.

— Думаешь?

— Уверен. Знаешь, в чем самая противная черта чудовищ?

— Нет. В чем?

— Они все время совершают неожиданные поступки. Ну и еще… Я, конечно, тебе это уже говорил, но повторю еще раз. Лишь кажется, что чудовища ходят поодиночке. На самом деле они почти всегда охотятся стаей. Но заметить это удается не сразу. И чаще всего… сказать?

— Я слушаю.

— Чаще всего это становится ясно тогда, когда спасаться бегством уже поздно.

54

Книжник несколько раз щелкнул клювом и осторожно обвил верхнюю часть головы крайним левым щупальцем. Получилось некое подобие ритуальной повязки, означающей, что ее владелец впал в глубокую задумчивость.

Вообще у расы, к которой принадлежал капо-ажан, подобные жесты мог себе позволить лишь молодняк, готовящийся принять личиночную форму. Для взрослых они считались не совсем приличными. Где-то на уровне людской привычки грызть ногти. В обществе не рекомендуется, а наедине — вроде как и ничего. Впрочем, в определенных ситуациях вообще не до соблюдения приличий.

Книжник еще раз щелкнул клювом.

Он хорошо осознавал, что положение его более чем серьезно. Самка человека со своим сопровождающим и этот охотник за наградами. Последний, скорее всего, даже опаснее. Если самке от него, Книжника, по большому счету ничего не нужно — всего лишь пройти к телепортеру в летающий город, то вот с охотником положение иное.

Как правило, подобные специалисты стараются не оставлять после себя свидетелей и никому без лишней надобности не показываться на глаза. Ему же он раскрылся. Зачем? Все можно было обстряпать по-другому. Не означает ли это, что охотник надумал после завершения операции, проводя зачистку, прихватить и его жизнь? Для него это проще, чем сварить вечерний палун из мантий речных бонашков.

Здесь следовало принять кое-какие защитные меры, и они, по правде сказать, уже были приняты. Идея троянского коня пригодилась. Причем, как оказалось, претворить ее в жизнь несложно. Стоило лишь слегка пораскинуть мозгами. А с головой у Книжника Дж пока все в порядке.

И еще… Книжник подумал о том, что если его план удастся, то он свой авторитет не потеряет. Сейчас необходимо не отступать, идти во всем до конца. И тогда Свалка получит большое развлечение, за которое простит ему все, и он останется в ее истории не просто очередным капо-ажаном, а «тем, устроившим охоту на самку человека». Возможно, в результате Книжник не только сохранит власть, но и войдет в легенду?

Впрочем, сейчас об этом думать не стоит, В данный момент у него забот — полон клюв, еще как полон. Прежде всего необходимо проверить план расположения охотников. Вот тут все должно быть рассчитано точно. С какой бы стороны эта самка человека со своим сопровождающим ни подошла к Свалке, она очень быстро окажется в огненном коридоре. В нее станут налить буквально отовсюду. Из окон, с крыш, из подворотен и подъездов, из-за перегораживающих улицу баррикад. Может, это заставит ее совершить ошибку, что-то не просчитать? Надеяться на подобное, конечно, не стоит, но вдруг… Но главный расчет совсем на другое.

Так, о чем еще следует помнить? О стражах порядка? Тут все обмозговано, и капо-ажан даже успел обо всем договориться. Возможно, следует принять еще какие-то дополнительные меры на случай, если среди них отыщется кто-то несообразительный и неподкупный, считающий святым долгом защиту закона. Подобных вроде бы уже давно не встречалось, но вдруг один затесался? Значит, на этот случай надо подстраховаться. Как это сделать половчее?

Книжник Дж снял с чела щупальце и, изогнув его как знак вопроса, поднял над головой. Подобное поведение в приличном обществе тоже не приветствовалось, но ему сейчас это помогало думать и находить правильные решения.

Ночь не кончилась, и Книжнику придется еще о многом подумать. Чем не повод, чем не оправдание возврата к некоторым скверным привычкам, от которых он вроде бы избавился? У него есть чертовски хорошее оправдание. А запас дурных привычек за долгие столетия жизни накопился просто колоссальный. Интересно, на сколько процентов он его использует, прежде чем ночь закончится? На треть? На половину? Больше?