Читать книгу "Проверка на преданность - Кирилл Казанцев"

Майор Сальников тяжело поднимался по лестнице на свой этаж. Его налитые кровью глаза бегали по соседним дверям, по лестничным пролетам. Пока все спокойно, пока нормально. Лишь бы только добраться домой, а там его хрен кто возьмет. Дом – его крепость!

– Валера! – раздался голос за спиной.

Сальников дернулся, падая на стену, а выброшенная в сторону голоса рука с пистолетом выплеснула огонь. Сосед Михалыч схватился за плечо и повалился на спину. Майор вытаращился на окровавленное тело, выронил пистолет и, обхватив голову руками, сполз по стене на ступеньки.

Когда Антон Копаев и полковник Быков приехали на место происшествия, на Сальникова уже надели наручники, и он сидел под дулами автоматов ОМОНа.

– Он? – спросил Быков.

– Он. Узнаешь меня, Валера? – Антон присел на корточки перед майором. – Вижу, что ты вообще с трудом узнаешь мир вокруг себя. Ты хоть что-то понимаешь, соображаешь?

– Уйди, – прошептал Сальников. – С глаз уйди… все из-за тебя.

– Конечно, – улыбнулся Антон. – Это я во всем виноват. И еще Боруцкий. Где его найти, где он может прятаться, знаешь?

– У-у, иуда! – оскалился Сальников. – Если он ушел, то хрен вы его теперь найдете.

У полковника Быкова зазвонил мобильник. Отойдя в сторону, он коротко с кем-то переговорил, потом дал команду командиру омоновцев увозить задержанного.

– Все, Антон, поехали. Боруцкого взяли.

До Управления они ехали молча. Антон впервые в жизни предъявил на посту свое удостоверение и впервые поднялся в коридоры, где располагалось Управление полковника Быкова – Управление собственной безопасности ГУВД. Полину Пилюгину он тоже увидел в форме впервые.

– А тебе идет, – улыбнулся Антон.

– Ты никогда не научишься делать женщинам комплименты, – грустно произнесла Полина. – Ты сейчас сказал, что меня украшает форма, а должен был сказать совсем наоборот, – что я форму украшаю.

– А может, я еще научусь?

– Не успеешь. Мой рапорт уже подписан.

– Что? Какой рапорт?

– Я увольняюсь из органов и уезжаю в Питер с женихом. Вот так, Антон.

– Подожди, с каким женихом? Почему в Питер? Зачем все это?

– А ты так ничего и не понял, да? – нервно заходила по кабинету Полина, стискивая пальцы в кулак. – Ты – железный супермен, ты – комок стали и мышц! И ты – дурак, который так ничего и не понял. Ты вот можешь, Быков может, а я не могу, понимаешь, не могу! Не хочу и не могу работать в организации, где никому верить нельзя, где преступником может оказаться каждый, даже твой ближайший коллега, друг. Понимаешь, я за это время столько узнала и такого нагляделась. Можешь считать, что я сломалась, мне это уже безразлично.

– Мне кажется, что дело еще в чем-то.

– Наконец-то! Догадался! Я ведь была почти влюблена в тебя. Только поймешь ли ты, что я не хочу любить такого человека, как ты. Не хочу жить такой жизнью. Наверное, я ошиблась профессией. Отсюда и «жених» со спокойной профессией, отсюда и Питер. Правда, Антон, он хороший парень и давно меня любит.

Быков ворвался в кабинет стремительно и заговорил так, будто выходил буквально на минуту и на половине фразы.

– Все, ребята, делу дан официальный ход. Мальцев дает показания, я убедил прокуратуру, чтобы ему изменили меру пресечения.

– Полетят одни чиновничьи головы? – спросил Антон.

– Хрен вам! Готовится приказ об увольнении двенадцати офицеров из ГУВД, а сколько потянут они за собой, я даже не могу предположить. Постановление о возбуждении уголовного дела утром ляжет на стол областного прокурора, так что ждать осталось не долго.

Полина вдруг резко дернула плечом и выскочила из кабинета.

– Что это с ней? – удивился Быков. – Переживает, что ли? О чем это вы с ней тут говорили, что она вся на нервах?

– О дружбе и не дружбе, Алексей Алексеевич.

– Поясни.

– Трудно жить на свете, когда понимаешь, что нельзя поворачиваться к другу спиной, потому что в трудную минуту это может оказаться твоей единственной надеждой. А может оказаться и врагом. Мальцева вот его друзья-чиновники бросили, предали.

– Не бери в голову, – усмехнулся Быков. – И не ври мне. Я что, не вижу, что вы с Полиной поговорили по душам. Бог с ней, у нее своя дорога, а у тебя своя. Ты сильно вырос за это время, Антон, хвалю. Первое серьезное дело выдюжил, теперь можно поручать тебе и самостоятельную работу, без нянек. Не боишься?

Антон улыбнулся. Он мог бы сказать, что кое-кто в этом мире задолжал ему, что кое-кто в этом мире еще не ответил за все зло, которое совершил. Но стоит ли говорить об этом полковнику Быкову? Он не любит эмоциональности, он прагматик и реалист. У него своя цель в жизни, а у Антона Копаева – своя. Пока эти цели совпадают.