Читать книгу "Во власти наслаждения - Элоиза Джеймс"

А чем же, как не пестиком, быть мне?

Как я толок бы,

О, как толок бы мои пряности в тебе!

Шарлотта пыталась преодолеть ощущение жидкого огня, растекающегося по всем членам ее тела. Собирается ли Алекс «толочь» в ней? Это звучало… даже привлекательно.

Помня, что никогда не следует упускать случай, Алекс взглянул на пылающие щеки и дрожащие губы Шарлотты и тихонько вынул бокал из ее руки. Его тело с сокрушающей силой обрушилось на нее, вдавливая в постель. Она задохнулась, но не оттолкнула его, а обняла за шею. Ощущение его тела, тесно прижимавшегося к ней, поглотило все ее внимание. Невольно выгнувшись, она прижалась к нему.

«Не спеши! — приказал себе Алекс. — Не спеши!» Он овладел ртом Шарлотты и медленно целовал ее, создавая мучительно-возбуждающий ритм, заставлявший ее извиваться под ним. Казалось, ей не хватает воздуха; ноги дрожали. Шарлотта стонала, часто дыша. Алекс затягивал поцелуй, его рука добралась до ее груди. Через шелк рубашки он тер ее сосок, и она снова выгнулась, чтобы еще плотнее прижаться к нему. Она ухватилась за его плечи.

Алекс почти обезумел от желания. Вот оно — блаженство. Нечто подобное этому блаженству он испытал только раз, когда занимался любовью со своей «девушкой из сада», только на этот раз все намного лучше, чем в саду, потому что с ним его Шарлотта, она лежит, откинув голову, пот блестит на шее, алые губы раскрываются, издавая стон за стоном. Видит Бог, он знал, что она будет страстной любовницей.

Алекс посмотрел на нее. Лицо Шарлотты исказилось. Он поцеловал ее, и ее губы жадно откликнулись. Снова выгнувшись, она прижалась к нему, и он дал себе волю. Впервые за всю свою сознательную жизнь Александр Фоукс полностью потерял над собой контроль.

Он стал все глубже погружаться в сладостную влажную теплоту ее тела, расступавшуюся перед ним. У него мелькнула смутная мысль, что Шарлотте, кажется, повезло: у нее не было девственной плевы. И она чувствовала то же. Он знал, что если бы она не отвечала ему такой страстью, он все равно ничего не смог бы изменить. Он ждал этого слишком долго.

Шарлотта же изо всех сил старалась не закричать. Но боли не было, было только невыносимо сладостное, невыносимо острое наслаждение. Она отзывалась на каждое движение Алекса. И чувствовала, как внутри нее растет напряжение — растет, как бы она ни прижималась к его телу, Когда Алекс, приподнявшись на коленях, поднял ее бедра, чтобы она приняла его в самую свою глубину, Шарлотта не могла уже владеть собой. Каждое движение его бедер заставляло ее вскрикивать. Разорвав неглиже, Алекс приник губами к ее груди. Это было, как если бы в пылающий огонь бросили порох. Шарлотта громко вскрикнула. Она обвилась вокруг тела Алекса, и он полностью вошел в нее. Это совершилось для них одновременно: его глубокий стон раздался через несколько секунд после того, как разрывавшая ее тело страсть стала затухать. И тогда он, тяжелый и мокрый от пота, опустился на нее.

Наступила тишина. Алекс пытался взять себя в руки. Он занимался любовью в садах, каретах, с французскими куртизанками и датской принцессой, но за всю свою жизнь никогда не встречал такой ответной страсти.

Шарлотта все еще не могла отдышаться. С ее губ не сходила безмятежно-счастливая улыбка. Она прижалась щекой к волосам Алекса. Все ее тело ощущало блаженство и истому, глаза уже слипались. «Но нельзя же вот так сразу уснуть», — подумала она.

— Алекс, — прошептала она, уткнувшись в его шею. — Не знаю… Это было чудесно, так чудесно!

Она замолчала. Алекс лениво поцеловал ее в голову.

— Я никогда не испытывал ничего подобного, — признался он.

Шарлотта почти засыпала. Но тут она вспомнила, что собиралась сказать:

— Это было совсем не так, как в прошлый раз, — прошептала она. — Не было больно…

Ее глаза закрылись, и она погрузилась в сон. Она не заметила, как лежавший еще на ней муж внезапно окаменел.

Не веря своим ушам, Александр отодвинулся от спящей жены и, пораженный, взглянул на нее. Его сердце опустилось в черную-черную пустоту. Бог мой, это случилось во второй раз! Шарлотта не была девственницей, как не была ею и Мари. Ничего удивительного, что она не почувствовала боли, что ей хотелось потрогать его. Кто-то другой — другой мужчина! — говорил ей, что она должна делать, научил ее возбуждать партнера. Он ощутил приступ тошноты. Шарлотта казалась такой невинной, такой невероятно невинной — свернувшаяся клубочком, со все еще раскрасневшимися от наслаждения щеками, она счастливо улыбалась даже во сне. А почему бы ей и не чувствовать себя счастливой, черт побери! Она обманула его. Он опять проиграл: его обманула женщина, заставившая его поверить в свою невинность. Должно быть, в последние месяцы она смеялась каждый вечер! Он с отвращением вспомнил о вечерах, когда он уходил из ее дома, терзаемый желанием. Он был настолько глуп, что даже не ходил к проститутке, чтобы найти удовлетворение, считая, что этим нарушил бы свою верность ей, Шарлотте. Верность! Господи, у него есть собственная шлюха.

Тошнота снова подступила к горлу, и Алекс вовремя схватил ночной горшок, который и принял в себя тот свадебный ужин, что они недавно радостно разделили с Шарлоттой в уютной столовой на первом этаже. Его голову затуманивал неистовый гнев, и все тело передергивалось от отвращения к самому себе.

Звуки, доносившиеся из угла, где находился Алекс, разбудили Шарлотту, и она вскочила с постели, босиком бросилась к мужу.

— Любимый, — тихо повторяла она, растирая согнутую спину Алекса.

Она отвернулась, чтобы взять со стула полотенце. Когда она подала его Алексу, тот уже выпрямился. Он выхватил полотенце из ее рук и вытер рот. Постепенно Шарлотта начала понимать, что случилось что-то еще, кроме неприятностей с желудком Алекса. Он смотрел на нее таким взглядом…

— Что случилось? — робко спросила она наконец.

Что-то в его взгляде заставило ее натянуть на грудь порванную рубашку. В его глазах, рассматривающих ее тело, она увидела неприкрытое отвращение и гнев.

— Случилось то, — произнес он резким ледяным голосом, — что я только сейчас понял, что я снова женился на шлюхе, и мне это трудно проглотить.

Шарлотта в полном недоумении смотрела на него.

— Ты ведь не была девственницей, не так ли? — Его глаза потемнели от гнева, и он угрожающе шагнул к ней.

— Нет, — дрожащим голосом ответила Шарлотта, — но…

— Будь все проклято! — Алекс резко отвернулся от нее. Его трясло от желания ударить ее, но он ни разу не ударил женщину, даже Марию. — А ты не хочешь в ответ накричать на меня? — грубо спросил он. — Мария была такой же шлюхой, как и ты, но по крайней мере у нее хватало гордости постоять за себя! Но ведь она никогда не получала такого удовольствия, как ты. Или ты разыграла все это представление — эти стоны, этот испуганный вид? Мне следовало бы догадаться в первую же минуту, когда ты так бурно отвечала на мои ласки. Ни одна леди не ведет себя так, как ты. Никогда не слышал, чтобы леди, задыхаясь, требовала этого, как делала ты.