Читать книгу "Только по любви - Дженнифер Блейк"

Если только...

Если только он будет вынужден отпустить ее.

Позднее, когда он лежал потрясенный в полудреме с Изабель, прижатой к изгибам его тела спиной, так что ее ягодицы упирались ему в низ живота и ее грудь лежала в его руке, обутые в сапоги ноги протопали в его сны. Он не мог пошевелиться, хотя знал, что предвещал этот звук. Он был охвачен почти суеверным страхом от того, как все происходило, фаталистическим повиновением воле его Бога и его короля.

Так и должно было быть. Он знал это с самого начала, боролся с этим со всей своей силой и волей, но бесполезно. Конец был там, в начале.

Проклятие Трех Граций настигло его.

Дверь комнаты с грохотом открылась, ударившись о стену за ней. Изабель вскрикнула, села. Она отодвинула балдахин одной изящной рукой, держа простыню у груди. Она была взъерошена, прелестна с волосами, струящимися вокруг нее, завиваясь на одном плече и сияя в утреннем свете, который пробивался через окно, в то время как ее грудь поднималась и опускалась вместе с быстрым дыханием.

Рэнд вспомнил на мгновение распущенные волосы Жюльет, запятнанные кровью, которые сверкали в свете факела. Отгоняя этот образ, он сел в кровати, подтянул колени к себе и натянул на них свою часть простыни.

Комната наполнилась вооруженными воинами в кольчугах и с алебардами. Они протопали внутрь, разбились и заняли позицию с обеих сторон двери. Между выстроившимися воинами прошло трио дворян. Среди них были Грейдон и Хэнли. Им предшествовал Мак-Коннелл, единокровный брат Рэнда, его лицо выражало боль, почти скорбь, когда он остановил свой взгляд на нем.

— Вставай, брат, и оденься, — сказал он, выходя вперед и останавливаясь меньше чем в ярде от кровати, положив руку на рукоять меча. — Мне жаль приносить дурные известия, но тебя приказано немедленно доставить в Тауэр.

— Нет, — прошептала Изабель, ее взгляд перебегал с мужчины на мужчину, как будто она не могла понять смысл их присутствия.

— Указ подписан собственной рукой и скреплен печатью Генриха, леди Изабель. Вот он, если хотите увидеть его.

Она вытянула руку тотчас же. Это был смелый жест, подумал Рэнд, для женщины, лежащей едва прикрытой в комнате, полной воинов, которые притворялись, что смотрят прямо перед собой, но украдкой бросали взгляд в ее направлении. Тем не менее ее взгляд был надменным, держалась она столь же величественно, как если бы была одета в бархат, вышитый драгоценностями. Взяв тяжелый пергамент, она пробежала глазами вниз по близко расположенным строчкам, легко разбирая латинские фразы. Цвет сошел с ее лица. Она закрыла глаза и снова посмотрела вверх только спустя мгновение:

— Но обвинение другое. Здесь говорится...

Рэнд знал, о чем там должно говориться. Несмотря на осознание того, что она увидела, это обожгло его сердце, как кислота. Его кулаки сжались на простыне, которая покрывала его бедра. Тихий звук чего-то рвущегося прервал тишину.

— В самом деле, — ответил Мак-Коннелл, его лицо было мрачным, когда он продолжил грубым голосом: — Обвинение теперь заключается в двойном убийстве. Мне жаль говорить вам, что мадемуазель Жюльет д’Амбуаз, мать ребенка, в сожжении которого обвиняется ваш муж, была убита. Она погибла прошлой ночью в месте, расположенном на некотором расстоянии от Вестминстера. Ее тело нашли после того, как мужчина, отвечающий описанию Брэсфорда, был замечен покидающим место преступления.

Пока Мак-Коннелл говорил, Грей дон прохромал вперед. Он наклонился, опираясь на палку, чтобы подобрать с пола промокшую рубашку, дублет и мятые, мокрые рейтузы, которые снял Рэнд.

— Да и вот доказательства того, что он был за пределами дворца. Было поздно, когда он ложился, полагаю, поэтому его оруженосец не привел это в порядок.

Мак-Коннелл быстро пожал плечами:

— Это все, что требуется.

Изабель сделала отпускающий жест, хотя она была так бледна, что ее кожа казалась почти прозрачной.

— Удалитесь, все вы, и дайте моему мужу одеться. — Она перевела взгляд с Грейдона на Хэнли, который стоял сзади с жадным взглядом в глазах, затем на открытую дверь, где появился Дэвид, топчась на месте с отчаянным беспокойством на лице. — Он присоединится к вам, когда покинет руки своего оруженосца.

— Боюсь, нам нельзя рисковать, — сказал Мак-Коннелл непреклонным тоном.

— Но у вас есть обещание Рэнда... — начала она.

— Которое он нарушил, когда его заметили за Вестминстером. Вы должны понимать...

— Хватит, — прервал его Грейдон, швыряя мокрую одежду в Рэнда, так что вода разлилась, когда она ударилась ему в грудь. — Он может надеть то, что под рукой, или идти без этого. Нам все равно.

Мак-Коннелл выглядел страдальчески. Рэнд гадал, было ли это притворством. Однако у него не было времени подумать над этим. Иначе Грейдон и Хэнли будут рады предлогу вытащить его голого из постели и комнаты, а он не хотел доставлять им такое удовольствие. Также он не хотел позорить Изабель таким недостойным уходом.

Он выскользнул из кровати и быстро надел мокрую рубашку и рейтузы, застегнул достаточно пуговиц для приличия и натянул свой дублет. Как только он одернул его, пара воинов подошла к арестованному. Рэнда резко повернули и заложили руки ему за спину. Они начали двигаться по направлению к двери, толкая его между собой.

Одним сильным рывком, который потащил обоих воинов за ним, он повернулся к Изабель.

— Я никого не убивал, — сказал он, говоря быстро и кратко, так как не знал, сколько ему позволят сказать. — Доверяй Дэвиду. Сама заботься о себе. Не верь ничему, что не исходит от меня.

— Я пойду к королю, как только будет возможность, — сказала она слова не громче шепота.

— Ты можешь попробовать, — сказал он. — Но если это ничего не даст...

— Нет! — закричала она, приложив руку ко рту, и слезы выступили на ее ресницах.

Он был так ошеломлен, когда увидел такое свидетельство беспокойства о нем, не веря своим глазам, что не сразу обрел дар речи:

— Если это ничего не даст, помни это. Я ни о чем не жалею.

Они снова развернули его и силой вытащили из комнаты. Дэвид

подобрал его сапоги и поспешил за ними. Рэнд посмотрел назад, пытаясь разглядеть жену между вооруженной охраной, которая выстроилась за ним и его тюремщиками. Изабель сидела на том же месте, оцепеневшая от шока, в кровати, которую они делили, льняная простыня и ее распущенные волосы были единственной защитой от пристальных взглядов. Казалось, она едва замечает их похотливый интерес. Она выглядела потрясенной, повергнутой в ужас.

Но Рэнд увидел еще кое-что, то, что научился распознавать с тех пор, как сделал леди Изабель своей женой. Это было то, что вызвало у него тихий смех и заставило его сердце подпрыгнуть высоко в груди.

Это была вспышка ярости, элегантной, свойственной леди, но убийственной в твердом взгляде ее насыщенно-зеленых глаз.