Читать книгу "В объятиях Элиты - К. М. Станич"

Но у тебя было так разбито сердце, когда ты узнала про помолвку Тристана и Харпер, что я больше не могла этого делать. Вот и всё. Я думала, тебе и так было достаточно больно. Но если бы захотела, я могла бы пойти гораздо дальше. Послушай, я даю тебе честный шанс на него, потому что хочу, чтобы он был тем, кто примет решение, но то, что ты сделала со мной, было неправильно. Я надеюсь, ты действительно осознаёшь это.

Я срываюсь с места, а затем останавливаюсь, услышав звон разбитого стекла, оглядываюсь через плечо и вижу, что Лиззи уронила на пол свою кофейную чашку с блюдцем. Она буквально задыхается от разочарования, но у меня нет времени разбираться с этим.

С ней происходит что-то ещё, что-то, что не имеет ко мне никакого отношения.

Позже в тот же день, когда я выхожу из столовой вместе с Мирандой, Харпер в ярости несётся по коридору. Она останавливается рядом со мной, стиснув зубы, и тычет меня пальцем в грудь.

— Я выжидаю своего часа, но, когда я наконец разберусь с тобой, Рид, ты, блядь, покойница. Ты меня слышишь?

Она отталкивает меня, и Миранда бросается к ней, но я удерживаю её, дожидаясь, пока Харпер скроется за углом, прежде чем отпустить. Я собираюсь отправиться на поиски Винда, когда он находит меня, как делает всегда.

Он бросает что-то в меня, и я ловлю это, довольно быстро понимая, что это совсем не то, за что я хочу держаться. Это мокрый, промокший насквозь лифчик. Определённо, не мой. Чей-то ещё.

— Фу. — Я роняю его, и Винд ловит его быстрыми пальцами, бросая в ближайший мусорный бак, прежде чем мисс Фелтон и миссис Коллинз выходят из-за угла с рыдающей Илеаной между ними. Она прижимает руку к груди и плачет.

— Я же обещал тебе, что разберусь с ней.

— Виндзор, — начинаю я с предупреждающими нотками в голосе. Он смотрит на меня в ответ с мрачным выражением лица, которое быстро превращается в голод, на который реагирует моё тело, даже если мой мозг восстаёт против этого. — Что ты сделал?

— Я разместил личные сообщения Илеаны Харпер на странице Бекки в Facebook. Бекки… — он снова замолкает, когда Бекки Платтер проносится мимо нас, едва взглянув в нашу сторону. — Как я говорил, Бекки столкнула её с лестницы, и бедная Илеана приземлилась грудью вперёд. Я думаю… ты бы не сказала лопнул… — Винд щелкает пальцами и улыбается мне, в то время как Миранда изумлённо смотрит на него. — Я думаю, ты бы назвала это взрывом. Её грудной имплантат лопнул. Я знаю, что ты ненавидишь насилие, но, честно говоря, даже я не смог бы предсказать исход.

— Её грудь… взорвалась? — спрашиваю я, а затем отчаянно вытираю руки о перед своей униформы. — Тогда к чему я только что прикасалась?!

— Ах, это? Когда они подрались у подножия лестницы, Бекки расстегнула лифчик Илеаны и сорвала его с неё. Я просто поднял его. Влага — это просто вода из бутылки, которую Бекки выплеснула на неё первой. Как ты и сказала, пусть они повесятся на своей верёвке, верно? — он пожимает плечами. — Я сам не смог бы справиться с работой лучше.

Мне почти жаль Илеану. То есть, пока я не вспоминаю, что она пыталась утопить меня, а потом заклеймить. Ну и что бы она ни сказала о Бекки, должно быть, было очень плохо, раз всё так обернулось. Тем не менее, это своего рода ужасный способ уйти.

— Почему у дрянных девчонок в книгах и фильмах всегда искусственная грудь? — бормочет Миранда себе под нос, протягивая два пальца, чтобы коснуться своей головы сбоку. — Это похоже на то, что каким-то образом демонизация женщин тем, что они осмеливаются следовать патриархальным идеалам красоты и женственности, каким-то образом удовлетворяет массы?

— Или же… она упала с лестницы и приземлилась на грудь после того, как Бекки прочитала, что Илеана намеренно шпионила в домашнем офисе Платтеров и слила конфиденциальные документы, касающиеся семейного бизнеса. И это тоже. — Виндзор делает паузу, выдыхает, а затем поднимает ладони к каменному потолку. — Я не из тех, кто судит о везении, но я также чувствую, что всё ещё в долгу перед тобой, Марни. Жди этого. У меня есть для тебя другие идеи. — Он быстро целует меня в щеку, затем медленно, томно целует в губы, а затем встаёт, чтобы поправить свой чёрный галстук и блейзер.

Когда он уходит в этот раз, я знаю, что он замышляет что-то нехорошее.

И что его не-хорошесть… на самом деле ему очень идёт.

За неделю до зимних каникул я отчаянно пытаюсь совмещать учёбу, беспокойство за Чарли и последний из моих планов мести перед окончанием занятий. Кроме того, я очень стараюсь, чтобы у меня не случился сердечный приступ, потому что в моём почтовом ящике с полдюжины электронных писем, которые только и ждут, чтобы их открыли.

Одно из них — из Борнстедского университета, расположенного в северном Колорадо, университете моей мечты.

Всё, что я выстрадала, всё, ради чего я работала… всё сводится к этому моменту, не так ли? Этот единственный, последний момент.

— Я не могу этого сделать. — Я отодвигаю планшет в сторону и закрываю лицо руками. Я вся дрожу. — Я не могу на это смотреть. Кто-нибудь другой откройте его.

— Не-а, детка, — говорит Зейд, усаживая меня к себе на колени и утыкаясь лицом в местечко между моей шеей и плечом. — Ты надрывала свою задницу ради этого. Мы не можем отнять у тебя эту славу.

— Ты не можешь, но я могу, — говорит Крид, беря планшет и постукивая пальцем по первому из электронных писем.

— Ты говоришь «слава», но… — моё сердце замирает, когда я представляю, как читаю письма с отказом одно за другим. Я осталась в Бёрберри, несмотря на весь ужас, потому что хотела получить как можно лучшее среднее образование. Хорошая средняя школа означает хороший колледж, хороший колледж означает хорошую работу, хорошая работа означает… Я смогу позаботиться о Чарли до конца его жизни, обеспечить ему хорошую пенсию. Я всегда обещала, что куплю ему в подарок скоростной катер, когда ему исполнится шестьдесят. — Возможно, всё обернётся сердечной болью.

На самом деле я говорю это лишь наполовину серьёзно, потому что, несмотря на то, что я беспокоюсь о Борнстеде — это самый престижный университет в этой половине Соединённых Штатов — я знаю, что куда-нибудь поступлю. Если мои планы сработают, я произнесу прощальную речь (извини, Тристан, но ты можешь поприветствовать меня