Читать книгу "Дымная река - Амитав Гош"

его ближайший друг мистер Уэтмор.

Раздались аплодисменты, мистер Уэтмор встал и поклонился.

— Я глубоко тронут тем, что в столь сложное время мне доверены обязанности руководителя. — Голос его осекся, но после паузы он продолжил: — Это будет хоть каким-то утешением, если слово подходит, в потере мистера Джардина.

Ответом ему стала овация. Бахрам к ней присоединился, однако заметил ухмылки и перегляд своих соседей с подтекстом «Ну что я говорил?».

Под шумок Дент склонился к его уху:

— Вот видите, Барри, как у нас все делается?

— Простите, что вы имеете в виду? — Бахрам решил проявить осторожность.

Дент ответил тихо, но очень напористо:

— Мы на распутье, и я не думаю, что нам нужен вот такой вожак.

Он смолк, потому что с бокалом в руке поднялся мистер Линдси:

— Господа, здоровье королевы!

Все осушили бокалы, после чего председатель сказал, что вечер далеко не закончен. По его знаку разъехались двери, соединяющие столовую с гостиной, где три скрипача раскладывали ноты на пюпитрах. Зазвучал вальс, и мистер Линдси обратился к гостям:

— Прошу, господа, вечер не вечер, если не завершился танцами. Не сомневаюсь, мистер Джардин и мистер Уэтмор, как всегда, подадут пример.

Гости стали разбиваться на пары, и Бахрам, сообразив, что ему придется выбирать между Слейдом и Дентом, поспешно развернулся направо:

— Потанцуем, Ланселот?

— Охотно, Барри. Только можно сперва занять минутку вашего времени?

— Конечно.

Подхватив Бахрама под руку, Дент увел его на широкую террасу, пристроенную к столовой.

— Наверное, вы понимаете, Барри, что мы на пороге беспрецедентного кризиса, — негромко заговорил он. — Неудивительно, что запретом на ввоз опия Великий Маньчжур решил продемонстрировать свое всемогущество. По своей природе тираны подвержены блажи, и этот ни перед чем не остановится, дабы исполнить собственную прихоть. Чудовище охотно использует все доступные средства угнетения — аресты, обыски, казни. Пожалуй, это не удивляет в деспоте-язычнике, но, к сожалению, и кое-кто из нашей общины готов плясать под дудку тирана.

— Вы подразумеваете Чарльза Кинга?

— Да. Боюсь, в отсутствие мистера Джардина он попытается захватить контроль над Советом. К счастью, поддержка у него слабая, и адепты Джардина не позволят себя одолеть. Однако и в средствах, которыми Джардин со товарищи предлагают решить наши проблемы, хорошего мало: они говорят о свободной торговле, а сами намерены устроить военную интервенцию под эгидой правительства ее величества. По мне, это не только противоречит принципам свободной торговли, но издевательство над ними. Я убежден: когда «невидимая рука» правителей захочет по собственному усмотрению изогнуть русло торгового потока, народу следует опасаться за свои свободы, ибо это знак того, что нами правит власть, желающая превратить нас в несмышленышей и узурпировать свободную волю, которой Господь одарил каждого человека. И потому я говорю: чума на оба ваших дома.

Бахрам интуитивно не доверял всяким абстракциям.

— А как вы, Ланселот, поступили бы в такой ситуации? У вас есть какой-нибудь конкретный план?

— Мой план — уповать на Вседержителя, остальное же доверить законам природы. И тогда вскоре проявит себя естественная человеческая алчность. Я считаю ее самым сильным и прекрасным инстинктом, которому ничто не может противостоять. Он сокрушит амбиции и надменность властей предержащих, это лишь вопрос времени.

Бахрам затеребил подол чоги.

— Послушайте, Ланселот, я заурядный делец… Не могли бы вы изъясняться проще?

— Хорошо, попробуем иначе. Как вы думаете, указ Пекина снизил потребность в опии?

— Да нет, сомневаюсь.

— И вы, заверяю вас, абсолютно правы в своем сомнении. Отсутствие еды вовсе не утоляет, но лишь пуще разжигает голод. То же самое с опием. Я слышал, нынче за ящик опия дают около трех тысяч долларов — в пять раз больше, чем год назад.

— Правда?

— Да. Понимаете, что это означает, Барри? Мзда всякому чиновнику, охраннику и военачальнику тоже вырастет многократно.

— Да уж, это верно.

— Как скоро мандарины это осознают? Что помешает им устроить смуту, если император не отменит свои запреты и указы? Коли он не откажется от своей блажи, что удержит низы от восстания против ошалевшего от власти Маньчжура, вообще-то представителя иной расы? Долго ли ждать, чтоб они поняли, в чем их интерес?

— В том-то и проблема, — сказал Бахрам. — Время. Позвольте быть откровенным, Ланселот. У Гонконга стоит мой набитый опием корабль, который надо срочно разгрузить. Времени у меня мало.

— Я вас прекрасно понимаю, — улыбнулся Дент. — Поверьте, мое положение еще хуже, поскольку у меня не один корабль ждет разгрузки. Но спросите себя: каков выбор? Если верх одержат «олифанты», мы потеряем весь товар целиком. Но какая нам с вами выгода, если победят Джардин и иже с ним? До прибытия экспедиционных войск пройдет год, а то и два. Думаете, инвесторы, доверившие нам свои капиталы, будут терпеливо ждать, пока английский флот обогнет полмира?

— Нет, так долго ждать они не станут. Но в чем же выход? Как поступили бы вы, Ланселот?

— Все очень просто. Нам с вами нужно сбыть опий и получить доход, а для этого Совет не должен стоять на нашем пути. Жизненно важно, чтобы он не стал теневым правительством, попирающим свободу личности. И тут мне понадобится ваша помощь. Правительства на обоих концах света попытаются подчинить нас своей воле. Для нас главное — быть готовыми к отпору и держаться заодно, иначе нас сметут. — Дент положил руку Бахраму на плечо. — Скажите, Барри, могу я рассчитывать на вашу поддержку?

Бахрам отвел взгляд; он не представлял себя в союзе с Джардином или компанией «Олифант», однако у него зародились сомнения, что Денту удастся склонить большинство Совета на свою сторону.

— А вы уверены, что заручитесь нужным числом голосов? — спросил Бахрам.

Дент ответил не сразу.

— Признаюсь, я был бы уверен больше, если б сюда уже прибыл Бенджамин Бернэм. На него я вполне могу положиться, а уж с его и вашей помощью сумею раскачать Совет.

— Мистер Бернэм из Калькутты? Он тоже в Совете?

— Да. По традиции, в Совет входит один представитель калькуттских торговых домов, и я постарался, чтобы место осталось за Бенджамином — мы с ним друг друга понимаем с полуслова. Сейчас он на пути в Кантон, и с его приездом я себя почувствую гораздо увереннее. — Дент прокашлялся. — Но и без вас, Барри, нам не обойтись, и потом, вы же давний союзник моей компании.

Бахрам решил, что пока не время раскрывать карты, и ответил уклончиво:

— Я высоко ценю вашу фирму, а что до остального — мне надо подумать. — В зале смолкла музыка, и он этим воспользовался, чтобы закончить разговор. — Вальс отыграли, сейчас будет полька. Идемте?

Если резкая смена темы