Читать книгу "Правдолюбцы - Зои Хеллер"

— У меня сложилось иное впечатление.

— И какое же?

— По-моему, ты бы удавилась с горя, если бы увидела, что я по-настоящему счастлива.

В полной тишине все с затаенным страхом смотрели на Одри. Но та лишь сказала:

— Эти религиозные дела превращают тебя в психопатку, Роза.

Снова зазвенели кружки и задвигались палочки.

— А по-моему, религия — это круто, — встряла Таня. — Я тоже хочу развиваться духовно.

— Тебе не помешало бы, — пробормотала Одри.

— Я серьезно. По-моему, нужно быть терпимым к вере других людей.

— Зачем? — оскалилась Одри. — Зачем это нужно? Почему я должна уважать то, что считаю полным говном?

— Ну, — ничуть не испугалась Таня, — вы же хотите, чтобы другие люди уважали ваши убеждения.

— Ты смешала все в одну кучу, детка, — рассмеялась Одри. — Мои убеждения основаны на объективных фактах и научных выводах. А Роза верит в старого пердуна, который сидит на небесах и хватается за сердце всякий раз, когда еврей съедает креветку. Если человек начинает исповедовать такой бред, тут уже не до уважения его взглядов, тут надо звать долбаного врача.

— Только креветки нельзя есть? — живо заинтересовалась Таня. — Или все морепродукты? Мне кажется, я не в силах отказаться от роллов с лобстером…

— Не волнуйся. Розу хлебом не корми, только дай от чего-нибудь отказаться. Она любит вериги. Воздержание — ее конек. Иначе как бы ей удалось прожить четыре года на Кубе в глинобитной хижине…

— Точно, я ужасно сглупила, — съязвила Роза. — А ведь могла сидеть дома, как ты, и направлять революцию из особняка в Гринвич-Виллидж.

Одри задумчиво посмотрела на дочь:

— Знаешь, чего тебе не хватает, Ро? Парня. Уверена, Майк с удовольствием познакомит тебя с каким-нибудь приличным молодым человеком из профсоюза, правда, Майк?

— Мама…

— Я не шучу. Немножко секса пойдет тебе только на пользу…

— Прекрати! Ты можешь прекратить!

Одри удовлетворенно улыбнулась:

— Видишь? Я права. Ты очень напряжена. Необходимо выпустить пар…

Майк снова схватился за ложку и легонько постучал по кружке:

— Боюсь, теперь вам придется меня выслушать.

— Ленни нет, — шепнула Карла, дергая мужа за рукав. — Надо его дождаться.

— Я схожу за ним! — Таня вскочила и выбежала из комнаты.

— Ма, — торжественно произнес Майк, — мы с Карлой приберегли для этого дня, твоих именин, особенную новость…

— О боже, ты беременна! — вскричала Одри. — Давно пора.

Майк открыл и закрыл рот, как рыба, выброшенная на берег. Взяв себя в руки, он сказал:

— Нет, ма. Не совсем. Мы решили усыновить ребенка.

— Вот как! — Одри помолчала. — Понятно.

Из кухни вернулась Таня:

— Эй, ребята…

Одри ее проигнорировала.

— Американского или иностранного? — спросила она Карлу.

— Что? — вздрогнула Карла. — Ах да, американского, наверное. Это агентство имеет дело только с американскими детьми.

— Жаль. Почему бы не взять ребенка из Африки? Они там самые нуждающиеся.

— Ребята! — повысила голос Таня.

— Чего тебе? — соблаговолила ответить Одри.

— По-моему, с Ленни что-то случилось. Дверь в туалет заперта, и он не отвечает.

Впрочем, ничего из ряда вон выходящего с Ленни не произошло. И уж тем более он не умер и даже не находился при смерти, как бестактно предположил Майк, вышибая дверь в туалет. Просто, сидя на унитазе, он впал в наркотический ступор. Когда дверь наконец подалась под ударами ногой, усвоенными Майком на занятиях по карате, и Майк отхлестал его по физиономии, — возможно, с несколько большим усердием, чем было строго необходимо, — Ленни сумел подняться на ноги и без посторонней помощи доковылять до кухни. Там его бурно стошнило в раковину, после чего он утерся мокрым кухонным полотенцем и объявил себя в норме. Все вернулись за стол.

— Дурачок. — Одри взъерошила сыну волосы. — Напугал нас, мы чуть в штаны не наложили.

— Мы подумали, что ты отправился вслед за Элвисом, — хихикнула Таня.

Роза в отчаянии сжала пальцами виски:

— Может, мы перестанем вести себя так, будто это была всего лишь забавная шалость?

— Чего ты от меня хочешь? — поморщилась Одри. — Чтобы я его отшлепала?

Майк, разозленный тем, что его объявление об усыновлении было смазано обмороком Ленни, злобно хохотнул:

— Неплохо бы для начала.

— Он только что терял сознание, — сказала Роза. — Тебя это не беспокоит, мама?

Одри встала:

— Принести тебе чаю, Ленни?

— Да, принеси.

— Лучше с ромашкой, — посоветовала Таня. — Или с мятой.

— Ты принимал сегодня героин, Ленни? — спросила Роза.

— Ну… только курил, — промямлил ее брат. — Но не кололся.

Роза обратилась к Карле:

— Неужели никто, кроме меня, не видит здесь проблемы?

Карла разглядывала застывшие остатки китайской еды на столе. Участвовать в споре ее не тянуло, но она уступила нажиму сестры:

— Ситуация выглядит несколько тревожной, Ленни.

— Он уже сто лет не колется, — сказала Таня.

— Не лечь ли тебе опять в реабилитационную клинику, — предложила Карла.

— Про клинику забудьте, — поспешила вставить Одри. — Медицинская страховка не оплатит еще одну. Положить сахара, Ленни?

— Ага… и побольше.

— Ладно, — Майк хлопнул себя по ляжкам, — нам пора.

— Еще рано… — шепнула мужу Карла, стыдясь его бесчувственности.

— Нет, — едва ли не гневно возразил Майк, — мы должны идти.

Его левая нога вибрировала, как отбойный молоток. Поездка домой будет унылой, подумала Карла.

— Пойду принесу нашу верхнюю одежду. — Майк, широко шагая, устремился в прихожую.

— Что с ним? — спросила Одри, когда он вышел из гостиной.

— Ничего, — быстро ответила Карла. — Просто ему завтра рано вставать.

Вернувшись, Майк, как истинный джентльмен, помог Карле надеть жакет.

— Всем до свидания, — натянуто попрощался он. — Спасибо, ма, за чудесный вечер.

— Да уж, — мрачно ответила Одри, — повеселились до упаду.

Глава 6

«Во второй вторник июля Кэрол проводила экскурсию из цикла…»

Во второй вторник июля Кэрол проводила экскурсию из цикла «Еврейский образ жизни», вызвавшего у студенток Учебного центра огромный интерес. Начала она с посещения миквы. Роза опоздала на экскурсию, а когда добралась до здания на Западной 78-й улице, группа уже зашла внутрь. Нажав на кнопку видеодомофона, Роза назвалась в ответ на требование подозрительного и будто заспанного голоса, после чего ее впустили и направили в подвал. Там, в небольшом помещении без окон, толпились пятнадцать женщин из Учебного центра во главе с Кэрол. Комната была обставлена в угнетающе дамском стиле и напоминала приемную гинеколога: персиковые диваны, подушки с цветочками, репродукции импрессионистов. На стене Роза заметила рукописное объявление: «Группа женщин молится о страждущих и воинах Израиля, читая Псалмы Давида. Присоединяйтесь. Мы встречаемся каждый четверг во второй половине дня». Рядом висел большой типографский плакат: «ГОРДИСЬ, ТЫ — ДОЧЬ ИЗРАИЛЯ».