Читать книгу "Инфер-9 - Руслан Алексеевич Михайлов"

запчасти. Этот этап забора последних желающих растянулся еще лет на десять — финиш Эпохи Заката, после которого на безумно уставшей истощенной планете Земля наконец-то забрезжил Рассвет…

Хотя меня лично этот Рассвет уже не коснулся — к тому времени меня разобрали и забросили в самую темную морозильную камеру. Причем по моему собственному желанию — хотя и вынужденному. Вроде как я проиграл в той игре и был вынужден использовать свой заранее припасенный последний козырь — только чтобы выжить.

Выжить получилось, превратившись в послушную и беспамятную боевую глисту в заковыристой стальной заднице Франциска, куда до этого я и сам отправил очень многих.

Но перед тем, как забросить мозг в блендер, я, зная, что меня ждет, вроде как успел подготовить какие-то закладки с возможными ответами или даже некоторыми средствами. Что-то могущее мне помочь понять те прошлые мои мотивы.

Ведь даже сейчас я продолжаю сомневаться в правильности своих действий. Разве не разумней вернуться обратно в стальную опухоль Формоза и навести там порядок? Восстановить стабильность, уничтожить больных монстров, провести массовые казни банд, вычистить там все хорошо, переформатировать фрагменты, в первую очередь уничтожив мясорубку Мутатерра, восстановить экосистемы и не допустить коллапса гига-купола. Я ведь к этому и шел — там в Формозе… Но на полпути передумал. А вот почему — этого я толком так пока и не понял. Но рано или поздно пойму…

Последний раз взмахнув тесаком, я прикончил какую-то безумную многоногую тварь с раздутой головой коалы и клыками пантеры. Забравшись в машину, поднял багги на вершину травянистого холма и… остановился, глядя на уже такую близкую гладь бирюзового океана. Насмотревшись, я скатился со склона и оказался на узкой петляющей дороге, что еле вмещала машину. Кое-где склоны были расчищены и засажены чайными кустами и кукурузой. Двигаясь вдоль посадок, я спустился ниже и через пару километров миновал очередное крохотное селение. Здесь я задержался на пару часов — пообщался со стариками и в обмен на кое-какие припасы получил зарядку батарей и пару кувшинов легкого сладковатого пива вприкуску с солеными и перчеными сухарями. Расспросив жителей, я согласился подвезти сразу четверых, если мне покажут ближайший путь к побережью.

Еще через три часа медленной езды мы оказались на берегу рядом с большими шалашами крытыми сушащимися морскими водорослями. На веревках покачивались связки выпотрошенной рыбы, десяток смуглых аборигенов усердно собирал на пляже морские дары, подгоняемый властными окриками крепкого и дочерна загорелого старика в мало что скрывающей набедренной повязке. Выслушав подбежавших к нему моих попутчиков, он сердито глянул на меня и ткнул пальцем вдоль берега, указывая на запад:

— Косто де Ниэбла! Косто ди Ниэбла! Лодки! Там!

Кивнув, я повернул роль и медленно поехал по закатному берегу, двигаясь к рыбацкой деревушке Косто ди Ниэбла, уже не раз упомянутой здешними стариками. Деревушка славилась не уловом, а своими связями с так называемыми Гремио, безраздельно царящими в прибрежной зоне.

Глава 10

Захудалая рыбацкая деревушка с громким названием вполне себе уютно разместилась на россыпи прибрежных валунов, уходящих в океан метров на триста. С камня на камень были переброшены тонкие хлипкие жердяные мостки, упирающиеся в бревенчатые настилы различных размеров, что при других условиях вполне могли бы именоваться плотами. На настилах теснились хижины с плетеными из веток стенами и крышами из того же материала, дополнительно крытые пальмовыми листьями. Там где камни заканчивались начинался длинный общий пирс с уймой причаленных как лодок так и странных крохотных корытец, хотя различные плавсредства тут были понатыканы везде и было их так много, будто их изготовление было для здешних каким-то хобби.

Все это годами иссыхало и запекалось в здешней жаре с долгими периодами без дождей — вот как сейчас. Короче говоря — поселение было тем еще дерьмом из разряда «не дай наши боги кто-нибудь уронит зажженную спичку». При этом над деревушкой поднималось немало тощих едва заметных дымов, тянущихся от обложенных камнями глиняных очагов. Все это я разглядел в бинокль, уделив их бытовухе жалкие секунды — мое внимание было поглощено совсем иным. Кто-то все же кинул зажженную спичку — деревня Косто де Ниэбла жарко полыхнула, причем с прибрежной стороны, а теплый ветер шел с океана — что существенно замедляло распространение пожара и давало жителям шанс отстоять родное поселение. Этим они изо всех своих сил и занимались — без нужды вопя, аж надсаживаясь от воплей, смуглые аборигены носились по дрожащими мосткам, перебрасывали друг другу плетеные и долбленные ведра, затем черпали ими соленую воду и посылали ее в шипящее пламя. Захлебывающийся пожар медленно угасал, но на их месте я бы не расслаблялся — по чистой случайности я увидел, как все это началось и поэтому, не отрывая глаз от бинокля, свободной рукой подтащил к себе винтовку, а затем и рюкзак.

Где-то минут пять так назад возникшая ниоткуда юркая зыбкая тень, двигаясь быстро, неслышно и безошибочно, воспользовавшись странными округлыми хреновинами с горящими фитилями, подпалила все четыре ведущие к деревне моста. Причем момент был подгадан так удачно, что в это время идущий с океана ветер чуть утих. В метаемых им округлых штуках я с запозданием опознал хреновины вроде выдолбленных тыкв с воткнутыми в них пылающими тряпками. Примитивные коктейли Молотова, лишенные главного недостатка — звона битого стекла. Сделав свое черное дело тень исчезла за грудой камней. В свете дня поднявшееся пламя было невидимым и пока не повалил густой серый дым рыбаки ничего не замечали. Но заметив, за дело взялись дружно — в тушении участвовали вообще все жители от мала до велика. И это столь наивное и наказуемое дружное участие позволило врагам начать атаку, по полной программе используя элемент внезапности.

Из воды там на глубокой воде резко поднялись и выпрямились широки паруса, закрепленные на серферных досках. Среди волн мелькнули блестящие темные спины и короткие плавники каких-то рыб, а еще через секунду доски уже двигались по мелководью со скоростью хорошего бегуна, нацелившись точно на пылающее поселение. Я не просто так любовался происходящим — успел навинтить на ствол винтовки глушитель и занять позицию чуть получше. Багги стояла за небольшой песчаной дюной — на нее я и взобрался, укрывшись в зыбкой тени чахлого кустарника. Убрав бинокль, я прильнул к прицелу и повел оружием, разглядывая атакующих.

Никакой одежды кроме странноватых ремней на на плечах и поперек груди. Тела покрыты цветными татуировками, головы и лица начисто выбриты. Татуированные рожи кривятся в яростных гримасах и,