Читать книгу "Да, я счастливчик, и что с того?! Том 2 - Илья Романов"

что очевидно, что Мими лгала ему, и собственная жизнь Дамьена была похожа на нечто такое, чего в принципе не должно было существовать. На то, над чем бесполезно работать. На паззл, ни одна деталь которого из-за своей кривизны и заводских браков не сложится с другой.

На кусок дерьма она была похожа. И где-то в глубине души он в полной мере осознавал это. Потому чем дольше Дамьен Жируа находился в собственной шкуре, тем сильнее погружался в депрессию и жаждал очередного заказа на новую актерскую игру. Сурово, но лучше горькая правда, чем сладкая ложь. А себя, как известно, не обманешь.

Короче говоря, этот вечер оставался бы ровно таким же прекрасным, если бы парня внезапно не толкнули вниз вместе с горой мягких попискивающих игрушек, не оттащили к опорам моста, не схватили за грудки и не прижали к холодной, изрисованной граффити, стене. Причем… его же кроткая, милая и обворожительная Полиночка.

«А я говорила!» — отчаянно заверещала Мими.

— Думаешь, за три дня я ничего не поняла, шавка подзаборная? — прорычала девушка, и от шока Дамьен смог только молча хлопать глазами, судорожно вдыхая и выдыхая воздух. — Ты куда Гордеева дел? Отвечай, собака! — хорошенько встряхнула она его, больно приложив об стену затылком.

— Т-ты чего? — скорчил француз как можно более серьезную физиономию, сдвинув брови и выдвинув подбородок. — Это… это же я.

— Считаю до трех… — приблизила княжна свое лицо к его лицу. Ноздри ее подрагивали от сдерживаемого гнева, готового вот-вот вырваться на бедолагу в полной мере. — Раз…

— Давай ты успокоишься и мы просто…

— Два… — процедила она сквозь зубы, злобно глядя на паренька снизу вверх.

Ладони Дамьена моментально вспотели, а сердце еще никогда прежде не колотилось так быстро. Разве что в академском лесу во время первой и последней его охоты.

Нет, ему нельзя раскрывать личности заказчиков. Особенно одному из членов императорской семьи! Да и нет, просто не может у нее быть никаких доказательств! Он же… да он же, как и всегда, на полную выложился, чтобы его невозможно было отличить от оригинала! Даже выделил время на то, чтобы к отцу съездить и навести дополнительные справки. Снизу доверху обшарил личные вещи Димитрия, в том числе и его дневник, спрятанный в комнате общежития под подушкой! Залез в ноутбук, зашел в социальные сети и досконально изучил все переписки, чтобы выработать необходимую модель поведения с каждым. Да во всем мире не встретишь настолько профессионального и трепетного к своей работе актера, как он!

— Я понятия не имею, о чем ты… — вновь попытался он утихомирить княжну.

— Три… — однако та была неумолима.

Почти одновременно с окончанием счета кулак Полиночки взмыл в воздух, а после лицо Дамьена будто бы кипятком окатило. Силы удара хватило на то, чтобы парень потерял равновесие и рухнул на бетонную площадку. Но опомниться ему не дали. Легким движением блондинка перевернула его на спину, уселась сверху и крепко схватила за воротник рубашки.

— Ну и дерьма же ты кусок… — усмехнулась девушка себе под нос, стараясь поймать лихорадочно бегающий взгляд француза. — Что, страшно тебе? Обосрался, самозванец херов?

От следующего мощного удара, прямиком в челюсть, у парня перехватило дух. Половина его лица онемела, пока Мими продолжала истерично верещать в его голове, оглушая и без того контуженного носителя.

— Я буду п*здить тебя до тех пор, пока будешь отрицать очевидное, — неутешительно заявила княжна. — Сильнее с каждым разом, пока мозги из ушей не польются, понял, нет? Даю еще одну возможность подчисть свое херово имя. Куда ты дел Гордеева?

— Н-не знаю я, где он! — на удивление быстро сдал Дамьен позиции. Просто его еще никогда прежде не били. Тем более женщина. Более того — женщина, на которую и не подумаешь. Застали врасплох!

— Хорошо-о-о… — зловеще протянула Полиночка, встряхнув его опять, и на этот раз приложив затылком об бетонную плитку. Искры посыпались из глаз француза, брызнули слезы, а княжна оставалась всё так же холодна и безучастна. — Тогда кто знает?

Парень вновь словно воды в рот набрал, однако ненадолго. Еще один удар задел нижнюю губу, разбив ее до крови и выбив парочку нижних зубов. Алые капли окропили хищный оскал Полиночки.

«Скажи ей! Побереги себя, пирож-ж-жочек, во имя всех богов!»

— Шлейфер…

— Кто-кто? — изогнула она бровь.

— Маргарита Шлейфер! Артуровна…

— Ах, Артуровна…

Удар, и перед глазами Дамьена заплясали черные пятна.

— А сейчас за что?! — воскликнул он, машинально дернув рукой, чтобы прикрыть лицо, но обе его руки были крепко сжаты обнаженными бедрами Полиночки.

— За то, что бесишь ты меня, — прошипела блондинка. — Как ты вообще подумать мог, что на*бешь влюбленную женщину? Гнида… Да по одному твоему взгляду ясно, что нихера ты не Гордеев! А чмошник обыкновенный. Откуда ты такой взялся вообще?! Говори, когда Его Императорское Высочество, спрашивает!

— Из Французской Империи…

— А-а-а… Je vais te niquer ta gueule maintenant (фр. «Сейчас-то я тебе рожу и расхерачу»), — медово проворковала Полиночка и зарядила Дамьену в нос с характерным хрустом. — Вот как знала, что однажды пригодится! А теперь подытожим… урод! — ловко поднялась она на ноги и, скрестив руки, задумчиво уставилась на рассеянный свет уличных фонарей, отраженный от глади реки. — Ректорша наняла твою никчемную тушу, чтобы заменить Гордеева. И только она одна знает, где он находится. Как давно? — с легкой улыбкой обернулась она к ползущему восвояси на четвереньках Дамьена. — Как давно, собака сутулая?! — в два прыжка оказалась она рядом с ним, схватила за шиворот и перекинула через себя.

— А-а-а!.. — протяжно взвыл тот, и каблук девушки плавно опустился на его ширинку.

— Я вопрос тебе задала, между прочим, — снова принялась терять терпение Полиночка. — Неуважительно, знаешь ли, даму игнорить.

— Три дня… назад… — сдавленно ответил тот, с ужасом поглядывая на острый каблук.

— Значит, я была права. Женская интуиция вообще редко подводит. Как говорится… — надавила она туфлей, заставляя парня сжаться, — …из тысяч любимого узнаю. Любовь — вообще самая мощная сила в мире, понял, нет? Понял, нет?!

— Понял…

— Ага, понял он, конечно, — закатила она глаза. — А теперь бери свои ножки в ручки и с*ебывай отсюда, пока не передумала. И чтоб на глаза мне больше